— Согласно договору, Усть-Кумск — особая территория. Надзор за источником и окрестностями осуществляется силами корпорации. Ваши полномочия в городе ограничены. Не затрудняйте нашу работу.

— Уважаемый, — сказал блондин очень вежливо, — вы с дуба рухнули? Какой ещё договор? Мы — государственная структура, вы — частная лавочка. Самое разумное, что вы можете сделать, — развернуться и тихонько уйти. Тогда я попробую спустить этот случай на тормозах. Пользуйтесь возможностью, парни. Мне сейчас просто некогда на вас отвлекаться.

— Это ты пользуйся возможностью, дятел, — сказал гость в маске. — Я с утра добрый, поэтому ты до сих трындишь, и руки-ноги у тебя целы. И вообще, скажи спасибо, что нам не ты нужен, а вот этот.

Он ткнул пальцем в Роберта. Блондин заинтересовался:

— Вот как? И чем же данный гражданин для вас ценен?

— Моё дело — доставить. Там разберутся.

Роберту вспомнилось, что люди из корпорации уже за ним приходили. В тот раз удалось сбежать в параллельный мир. Но теперь этот фокус повторить не удастся при всём желании — миры слиплись…

Блондин тем временем говорил оппоненту:

— Вынужден тебя огорчить. Это — наш фигурант. Проходит по делу государственной важности. И если вы будете нам мешать, мы применим силу. Десять секунд тебе, чтобы свалить отсюда. И гоблинов своих уведи.

— Давай только без дешёвых понтов, — брезгливо ответил человек в маске. — Никакую силу вы не примените. Дом — в блокирующем потоке. Ваши пукалки не работают.

— Блин горелый, — устало сказал блондин, — ну почему ж вы все такие тупые? Ты правда думаешь, что у нас не предусмотрены подобные ситуации?

И не дожидаясь ответа, он что-то нажал на джойстике, который прятал в ладони.

Пространство вокруг мигнуло. Роберту показалось, что на секунду он попал в кадр из чёрно-белого фильма. Или в рентгеновский снимок. Цвета исчезли, а стены и потолок стали прозрачно-серыми. Перекрытия и стропила проступили, как кости.

Потом краски вернулись, а люди в масках начали падать.

Это не был мгновенный обморок. Выглядело всё так, будто конечности незваных гостей перестают им повиноваться. Пальцы разжимались, роняя на пол оружие; ноги подкашивались. Хриплый стон разнёсся по комнате.

Но и хозяева недооценили гостей. Снаружи пришла магическая волна — излучатель в фургоне добавил мощности. Волна эта ощущалась как затхлое дыхание болота. Блондин и брюнет, конвульсивно дёргаясь, тоже повалились на пол.

Два вида магии жрали друг друг в доме.

Не пострадал только Роберт — просто потому, что у него не было ни магических вкраплений, ни имплантатов, ни прочей подобной дряни.

Он вскочил, метнулся к двери, перескакивая через упавших. Оглянулся на пороге — все были живы, но подняться по-прежнему не могли. Роберт прикинул — чтобы оправиться от шока и встать, им потребуется пять-десять минут. А может, и больше. Ни государственная контора, ни частная не отличалась избыточным гуманизмом.

Пострадали не только люди, но и техника, имеющая магические добавки. Ей досталось даже сильнее. Ржавчина стремительно разъедала оба автомобиля — и легковушку, на которой привезли Роберта, и фургон. Обшивка сыпалась, обнажались каркасы.

Он побежал по улице, прочь от дома.

Задыхаясь, выскочил из частного сектора — и отчаянно замахал руками, чтобы остановить проезжающее такси. Водитель посмотрел на него как на полоумного, но всё же притормозил. Роберт просипел, ввалившись в салон:

— На юг… К лесополосе…

Машина тронулась. Роберт хватал ртом воздух. Шофёр, косясь на него, молча крутил баранку. Диктор по радио тарахтел о подготовке к пуску на острове. По его словам, оставалось десять минут.

Немного придя в себя, Роберт узнал водителя. Несколько дней назад тот вёз его и Ирину в парк. Правда, было это не в настоящем мире, а в доброй сказке. В другой, придуманной жизни…

Машина выехала за город. Лесополоса была уже близко. Роберт, протянув водителю деньги, сказал:

— Спасибо. Высади здесь.

Пока такси отъезжало, он посмотрел на небо. Облака ползли плотным широким строем, солнце не жгло. В дыхании ветра чувствовалась прохлада — ещё не осенняя, но уже и не вполне летняя.

Поле вокруг было пустым и плоским, лишь пара терновых кустов торчала чуть в стороне. Хуторские постройки в пределах видимости отсутствовали, но это было привычно — Варя отгородилась от посторонних.

Он сосредоточился, чтобы разглядеть к ней дорогу, но почему-то не получалось. Ветер, который помог ему в прошлый раз, теперь так и не поднялся. В окрестностях царил полный штиль.

— Варя, — сказал Роберт, — ну давай уже, пропусти меня.

Ничего не изменилось. Он почувствовал, как накатывает усталость, и опустился на траву у обочины, лицом к городу. Издалека тот выглядел спокойно и безмятежно — даже не верилось, что на улицах там творится полный бардак.

В глазах появилась лёгкая резь, как будто попала пыль. Роберт несколько раз моргнул, потёр веки тыльной стороной кисти. А когда опять поднял взгляд, перед ним стояла Ирина, и в руке у неё был шокер.

— Ну что, историк? — спросила сыщица. — Бросила тебя твоя ведьма?

— Ира, — сказал он, — ты в засаде, что ли, сидела? За кустиком?

— Вообще-то я тут не ради тебя. Приехала пару минут назад, потому что знаю — здесь Варя. Искала, как к ней пройти, а тут вдруг ты нарисовался. Наши тебя, значит, не поймали? Везёт дураку…

— Варя тебя не пустит. С ней девчонки и пацаны. Она их оберегает.

— Ну-ну. А давай-ка поставим эксперимент. Я переключу шокер в болевой режим и начну тебя тут расстреливать. Долго она на это сможет смотреть, не вмешиваясь?

— Ты этого не сделаешь. Не настолько больная.

— На кону стоит слишком много. А сил у нас не хватает…

— Ты же сама мне хвасталась, что у вас весь город под колпаком.

Сыщица посмотрела на него с такой ненавистью, что он подумал — сейчас и правда пальнёт. Но она ограничилась тем, что процедила:

— Многие наши куда-то делись. Вместо них теперь — эти уроды из «Аква-гипер». Вытеснение — так ты, кажется, выражался? Ну так вот, оно самое… И техника постоянно сбоит. Машина чуть не заглохла, пока я сюда доехала…

Словно в подтверждение её слов, над обочиной колыхнулось тусклое марево, и проступили очертания скромной малолитражки. Маскировочная магия соскользнула с неё, перестала действовать.

— Вот, — сказала Ирина, — сам понимаешь, какое у меня настроение. Так что…

Но её слова поглотил оглушительный, дикий вой.