По оценке ЦРУ, вероятность того, что бомбардировки помогут изменить политику Югославии, составляла 50 % – иными словами, существовала аналогичная вероятность, что такой результат не будет достигнут. Один разочарованный таким прогнозом чиновник Госдепартамента, желавший иметь определенный сценарий, а не обоснованную оценку вероятных исходов, заявил, что эта оценка сделана «ублюдками», которые «предусмотрели оба варианта». Никто не планировал и не допускал, что развитие событий может пойти по альтернативному сценарию, предложенному ЦРУ, и бомбардировка обернется массовым исходом беженцев из региона[383].

Спустя примерно три месяца бомбардировок Милошевич наконец пошел на уступки. Бомбардировки прекратились, после чего было разработано соглашение о предоставлении Косово фактической, но не имевшей международного признания независимости наряду со значительной поддержкой и покровительством со стороны международного сообщества. Причины, заставившие Милошевича капитулировать, в точности никому неизвестны. Возможно, он пришел к выводу, что, несмотря на рано проявившиеся признаки разногласий внутри НАТО, альянс не допустит раскола по вопросу о бомбардировках, а следовательно, будет продолжать их бессрочно, а Россия, выступившая против бомбардировок, не придет на помощь. Кроме того, Милошевич мог опасаться вторжения в страну, которое приведет к его свержению – потенциально с территории соседней Венгрии, незадолго до этого принятой в НАТО. Кроме того, условия сделки, которые принял Милошевич, были лучше, чем те, что НАТО предлагало первоначально[384].

Но с капитуляцией Милошевича положение сербов в Косово стало только хуже: албанцы жаждали мести, и этнические чистки возобновились с новой силой. В 2000 году оппозиционные политические силы Сербии наконец преодолели разногласия и скоординировали свои усилия. Получив значительные денежные средства от правительств западных государств, они организовали масштабную избирательную кампанию, а затем устроили демонстрации против Милошевича, благодаря которым его наконец удалось свергнуть после попытки подтасовать результаты выборов.

Австралия в Восточном Тиморе (1999)

30 августа 1999 года в Восточном Тиморе состоялся одобренный властями референдум, по итогам которого подавляющее большинство граждан высказалось за независимость от Индонезии. Как до, так и после референдума отряды из местного ополчения, действуя под контролем или под прямым влиянием индонезийских военных, устраивали погромы, грабили, мародерствовали, насиловали и пытали людей. По их вине около тысячи тиморцев лишились жизни, а три четверти населения нового государства были вынуждены покинуть свои дома[385].

Под эгидой ООН была сформирована «коалиция добровольцев» из нескольких тысяч представителей сил правопорядка, которую возглавила и преимущественно укомплектовала Австралия, а также в ней приняли участие несколько других стран. Тиморские ополченцы публично принесли клятву защищать индонезийский флаг «до последней капли крови», однако с прибытием организованных австралийских войск это заявление оказалось пустой бравадой. За исключением нескольких мелких стычек ополченцы быстро испарились[386].

Британцы в Сьерра-Леоне (2000–2002)

Хаос в Сьерра-Леоне, спровоцированный, по определению журнала The Economist, «шайкой накачанных наркотиками подростков с калашниковыми, продлился до 2000 года, когда к силам ООН в этой бывшей британской колонии присоединились несколько сотен солдат регулярной армии Великобритании. Благодаря этому вмешательству, как пишет Майкл Мэйрен, «создававший одну большую проблему сброд из армий третьего мира» удалось превратить в некое подобие боеспособной и компетентной силы. Один местный девятнадцатилетний студент метко описал эту разницу так: «Мы любим британских солдат – они здесь выступают чем-то вроде военной гарантии. У них хорошее оружие и амуниция. Это вам не силы ООН наподобие людей из Кении и Замбии, которые просто бросали оружие и сдавались в плен. Британцы здесь не для того, чтобы заниматься ерундой». Как отмечает Майкл Чиг, к 2002 году Сьерра-Леоне «восстала из мертвых». После того как несколько десятков тысяч повстанцев и лиц, объявленных вне закона, сдались, британцы обучили новую армию страны, и в Сьерра-Леоне состоялись выборы[387].

Кампания по борьбе с терроризмом в Афганистане (2001–2002)

Выяснив, что террористы, которые в сентябре 2001 года участвовали в атаке на Международный торговый центр в Нью-Йорке, здание Пентагона в Вашингтоне и захватили самолет, упавший на поле в Пенсильвании, были связаны и, по-видимому, подготовлены «Аль-Каидой» – иностранной террористической группой, базировавшейся в Афганистане, – США потребовали у фундаменталистского правительства движения «Талибан»[388] выдать находившихся на афганской территории лиц, которых американцы считали виновными в терактах. Талибы увиливали от прямого ответа, и администрация Джорджа Буша – младшего, заручившись одобрительными резолюциями со стороны НАТО и Конгресса, а также принципиально важным содействием Пакистана, который прежде поддерживал «Талибан», и недовольных режимом афганцев, решительно направила на помощь противникам талибов значительные силы для участия в гражданской войне, которая уже шла в стране на протяжении многих лет.

В предшествующее десятилетие силы, действовавшие против талибов, зачастую демонстрировали выраженное отсутствие единства и криминальные наклонности. Преимущественно они представляли собой нестабильное сборище банд под руководством полевых командиров – в этом качестве мог выступать почти любой обладатель суммы примерно в десять тысяч долларов. Как подробно пояснял один сведущий афганец, за эти деньги «вы нанимаете сотню гангстеров, берете несколько пикапов „Тойота“, и все – вы уже в деле». В дальнейшем эти банды кормились за счет вымогательства у богатых торговцев и дельцов, а также активного участия в крайне прибыльной торговле опиумом и героином»[389].

США продемонстрировали полную готовность играть по этим правилам. Помня народную мудрость «Афганца нельзя купить, но его можно нанять», направленные в Афганистан отряды специального назначения и агенты ЦРУ имели при себе большие армированные чемоданы, в каждом из которых лежало по 3 млн долларов сотенными банкнотами без последовательных номеров. Располагая такими деньгами, американцы наняли несколько взводов боевиков, которым щедро платили от ста до тысячи долларов в месяц. Каждый боец получил новенький автомат с прослеживаемым серийным номером (американцы обоснованно опасались, что боевики могут продавать вооружение, заявив, что его потеряли, поэтому в день расчета наемники получали деньги, только если могли предъявить выданное им оружие). Кроме того, американцы позаботились еще о двух ключевых элементах кампании. Первый из них – командование и тактическое руководство. Афганцы, как правило, сражались лишь до тех пор, пока у них были боеприпасы, и были склонны оставлять позиции, бросая дело на полпути, даже если преимущество было на их стороне. Американцы обеспечили своих наемников неиссякаемым запасом боеприпасов и строго заставляли их выполнять все поставленные боевые задачи. Вторым важным компонентом была тщательная координация точных и порой массированных воздушных бомбардировок[390].

После восьми лет своего хаотического и нередко брутального правления «Талибан» стал крайне непопулярным в опустошенной войной стране. Слабо подготовленные силы талибов, несколькими годами ранее объединившие Афганистан, побеждая или подкупая банды полевых командиров, которые разрывали страну на части, в основном рассыпались под натиском на земле и с воздуха. Многие участники «Аль-Каиды»