—Пока ничего.

—Ничего?— вскинул бровь император.

—Янезнаю, что онсделал. Надо разобраться. Пока неразберусь— ничего небуду делать.

Аможет, еще иневсе потеряно,— кивнул своим мыслям император.

—Хорошо. Сроку тебе— два часа. Ольга,— повернулся Георгий кдочери.— Нужна лиему твоя помощь?

—СЭдуардом онисам разберется,— безмятежно покачала головой девушка.— Авот совторой проблемой, которую тынеозвучил, ябыпознакомилась лично.

Дмитрий покосился насестру, иперевел взгляд наотца, ожидая его пояснений.

—Зачем?

—Голос говорит мне, что это… интересный юноша.

—Голос?— удивился император.

Неужели, дар его дочери усилился? Итеперь она не«почти», аполноценный пророк? Случаи, когда такие люди вроду слышали голоса, небыли редкостью. Ноипонимать таких членов рода скаждым разом становилось все сложнее исложнее. Аихпредсказания становились все туманнее, ипонять ихудавалось уже после того, как они сбудутся.

—Да. Ионсоветует… незапирать юношу. Иначе тот попадет кагентам ОСЛ гораздо раньше, чем нам быхотелось. Иназад уже невернется.

—Что заюноша?— повернулся кОльге Дмитрий.

—Так онвлюбом случае попадет кнашим врагам?— жестом попросив сына помолчать, уточнил император.

—Если запереть— это неизбежно. Если дать свободу… пусть иусловную… такая вероятность есть. Но!— подняла пальчик вверх девушка,— лишь вероятность.

Настолько однозначного предсказания Георгий давно отдочери неслышал. Однако оно подтверждало то, что шептала императору интуиция. Запирать Травина влаборатории нельзя. Теперь хоть стало понятно почему. Слишком плотно завсеми этими учреждениями следит разведка ОСЛ. Вэтом разрезе, подозрение Радикова вработе старшего управляющего института, где велась разработка, наврагов уже невыглядит простой паранойей.

—Хорошо. Яуслышал тебя. Дмитрий,— повернулся император ксыну.— Тыеще здесь?

Цесаревич молча покинул кабинет, навыходе приказав слуге срочно найти ему генерала Нахимова. Ольга тоже надолго незадержалась уотца. Все что хотела, она уже сказала. Аголос… онисчез. Словно иненашептывал ейеще несколько секунд назад, что Александр должен остаться насвободе. Интересно, откуда вообще онпоявился? Ипочему кажется таким знакомым?

* * *

Утром япроснулся отноющей боли вноге. Постучался вдверь имне наудивление открыли. Оказавшийся заней боец выслушал мою жалобу наболь, сказал, что передаст ееначальству, изакрыл дверь.

Снова открылась она через полчаса, когда яуже настенку готов был лезть отболи. Ноповели меня некврачу, анадопрос. Даеще ипровели его спомощью полиграфа. Никогда раньше сэтими агрегатами несталкивался, зато теперь насобственном опыте могу сказать, что обмануть его невозможно. Или дело конкретно вместном аналоге? Любая моя попытка умолчать или чуть сместить акценты тут жезасекалась оператором этой адской машинки. После чего мне вежливо напоминали, что пока допрос незакончится, медицинскую помощь янеполучу. Анезакончится ондотех пор, пока этот нехороший человек небудет уверен, что ярассказал ему всю правду.

Выжав изменя все подробности— ито, как яполучил укол нанитами, ипочему несдался властям сразу, иособенно его интересовало, связан лиясошпионами ОСЛ ичто делал вдень проведения дворянского собрания, меня наконец-таки отпустили.

Все тот жебоец, что сторожил меня задверью, доставил меня куже знакомому медицинскому кабинету, внутри которого сидел мужчина вбелом халате.

—Здравствуйте, молодой человек. Меня зовут Акинфей Сергеевич. Ну-с, показывайте свою болячку.

Раскатав штанину, под которой была повязка, наложенная медбратом, япринялся ждать вердикт врача. Обследование незаняло много времени. Доктор раскатал бинт, пощупал ногу, покивал своим мыслям, азатем ошарашил меня вопросом, почему ясам себя невылечил.

—Всмысле?

—Вот тут ввашей карточке,— показал онмне тонкую папочку,— говорится, что выспособны управлять своей кровью. Даяэто исам вижу похарактеру заживления вашего ожога. Так почему вынедовели дело доконца?

Мало того, что они карточку наменя успели завести, так еще иобвиняют меня втом, что ясебя нелечу. Это вообще нормально? Примерно втаком тоне яивысказался врачу.

—Эх, молодежь,— покачал Акинфей Сергеевич головой.— Сила есть— ума ненадо, да?

Задав этот риторический вопрос, онвсе жерассказал, как ямог себя вылечить. Все оказалось ипросто исложно одновременно. Простота заключалась втом, что ожог был хоть иобширный идаже глубокий, нопри обильном кровоснабжении ипостоянном кровообращении сбольшим количеством моей магии, ямог активировать процесс естественной регенерации тканей. Запару часов все ивосстановилось бы. Асложность была втом, что врач необратил внимания намои наручники, которые никто снимать неспешил. Аони-то как раз имешали мне нормально управлять собственной магической энергией. Ноиэтот вопрос решили. Пораспоряжению врача наручники сняли, ияпару часов просидел вотведенной мне комнате, гоняя кровь насыщенную собственной магией повенам поврежденной ноги. Еще игрудь незабыл. Ребра нафоне ноги почти неныли, новсе жетребовали иксебе внимания.

Поокончанию «лечебной процедуры» наручники вернулись обратно, аменя все жеудосужились покормить. Высокое начальство жеобо мне будто забыло. Янезнал, толирадоваться этому, толинапрягаться еще больше.

Это томительное ожидание закончилось лишь квечеру. Знакомый боец открыл дверь иприказал идти заним. Намой вопрос— абудет лиужин, онлишь хмыкнул ипромолчал.

Мыспустились вниз ивышли наружу. Доведя меня дошикарного автомобиля, боец снял сменя наручники иуказал надверцу авто. Меня что, отпускают? Удивленно нанего покосившись, язабрался внутрь.

—Привет,— встретило меня там русоволосое чудо вжелтом платье, сбезмятежной улыбкой наблюдая замоим ошарашенным выражением лица.

—Узнал?

—Кхм… Как быда… Ваше Высочество.

Вот ужчего янеожидал, так это внимания ксебе состороны императорской дочки. Ееотец вообще вкурсе обэтом? Ачто это еелицо поменялось, когда язаговорил?

—Странно…— пробормотала она себе под нос.— Может, показалось?

—Выочем?

—Датак,— махнула она рукой, снова возвращая налицо безмятежную улыбку.— Необращай внимания. Лучше скажи, сможешь набрать десять человек задва дня?

—Каких идля чего?

Ситуация для меня становилась все страньше истраньше.

—Тыженехочешь сидеть взаперти?

Якивнул.

—Тогда выход для тебя всего один. Уехать изМосквы подальше, оставаясь при этом вдосягаемости моего папы. Для этого места лучше Новосибирской школы ватажников ненайти. Так что? Найдешь себе вватагу десять человек задва дня?

Похоже, выбора мне неоставили. Иярешительно кивнул.

—Найду!