Шрифт:
Закладка:
4) Осада Акраганта
Карфагеняне, видя, что Гиерон стал их врагом и что римляне все сильнее вмешиваются в дела Сицилии, посчитали необходимым усилить военные средства, чтобы иметь возможность бороться с врагом и удержать за собою сицилийские владения. Поэтому они набрали большое число наемников из лигистинов, кельтов и особенно иберов, и всех их отправили в Сицилию. Для размещения армии и вооружений лучше всего самою природою был приспособлен город акрагантян. Потому карфагеняне собрали туда войска и запасы и решили сделать Акрагант главным опорным пунктом военных действий.
Римляне проникли в замыслы врагов, узнали о их военных приготовлениях, а потому нашли нужным вести дело решительнее. Консулы 262 г. до Р. Х. Луций Постумий Мегелл и Квинт Мамилий Витул приостановили военные действия в прочих частях Сицилии и обратили все силы против одного Акраганта. Они разбили лагери на расстоянии восьми стадий от города и заперли карфагенян внутри стен.
Жизненные припасы и вообще все нужное союзники римлян собирали и доставляли в Гербес, а из этого города, недалеко отстоявшего от лагеря, римляне сами непрерывно подвозили и переносили к себе припасы, так что имели все нужное в изобилии. Месяцев пять дела оставались в неизменном положении; решительного перевеса не имела ни одна сторона, и между противниками происходили только легкие схватки. Но так как в городе было заперто много людей (не меньше пятидесяти тысяч), то карфагеняне стали терпеть голод. Ганнибал, начальник запертых в городе войск, отправлял в Карфаген посла за послом с вестями о нужде и с просьбою о помощи. Карфагеняне поместили на корабли воинов и слонов, сколько могли собрать, и отправили их в Сицилию к другому военачальнику, Ганнону. Ганнон стянул войско в Гераклею, собрал там средства вооружения, а потом хитростью овладел городом гербесян, лишив неприятельские стоянки съестных припасов и всего нужного. Вследствие этого римляне оказались столько же осаждающими, сколько и осажденными. Нужда в хлебе и в прочих предметах необходимости угнетала их так, что они не раз помышляли о снятии осады и наконец сделали бы это, если бы царь Гиерон не действовал с большою ревностью и не доставил войскам нужнейших припасов хоть в умеренном количестве.
Закончив приготовления, карфагеняне выступили из Гераклеи и разбили свой лагерь стадиях в десяти от неприятеля на холме Тор. В продолжение двух месяцев стороны оставались в одном и том же положении, не предпринимая ничего важного. Так как Ганнибал посредством сигнальных огней и вестников из города не переставал уведомлять Ганнона, что голод становится невыносимым, и что многие из нужды перебегают к неприятелю, то военачальник карфагенян решил попытать счастья в битве. Римляне желали того же. Противники вывели войска на разделявшее лагери пространство и ударили друг на друга. Сражение длилось долго, пока наконец римляне не обратили в бегство карфагенских наемников, сражавшихся в первых рядах. Когда бежавшие устремились на слонов и на задние ряды, все войско финикиян пришло в смятение. Бегство сделалось всеобщим, большинство карфагенян было истреблено, и лишь немногие спаслись в Гераклею. Римляне захватили большую часть слонов и весь обоз. С наступлением ночи, когда осаждающие от радости по случаю победы и вследствие усталости были менее бдительны на своих постах, Ганнибал решил спасти остаток войска, и в полночь незаметно вышел из города. Римляне узнали о случившемся только на рассвете. Не встретивникакого сопротивления, они ворвались в город, разграбили его, захватили большое число пленных и множество всякой добычи.
5) Строительство римского флота и битва при Милах
После покорения Акраганта многие материковые города перешли на сторону римлян, но не меньшее число приморских городов от них отложилось, опасаясь карфагенского флота. Кроме того римляне видели, что Италия подвергается частым опустошениям, тогда как Ливия остается совершенно невредимою. Поэтому они решили помериться силами с карфагенянами и на море.
Было принято решение о строительстве ста пятипалубных и двадцати трехпалубных кораблей. Но поскольку в Италии пятипалубных судов прежде не употребляли, для их сооружения не смогли найти опытных строителей. Это поставило римлян в большое затруднение. К счастью, как раз в это время на римские суда в проливе напали карфагеняне; один из неприятельских кораблей в порыве усердия бросился вперед, очутился на берегу и попал в руки римлян. По образцу этого трофейного корабля римляне и соорудили весь свой флот.
Пока одни были заняты возложенным на них сооружением судов, другие собирали команду и на суше обучали ее гребле следующим образом: они посадили людей на берегу на скамьи в том самом порядке, в каком они должны были занимать места для сидения на судах, посередине поставили келевста и приучали их откидываться всем разом назад, притягивая руки к себе, а потом с протянутыми руками наклоняться вперед, начинать и кончать эти движения по команде келевста.
Чтобы свести на нет несомненное превосходство врага в искусстве маневра и в то же время использовать свой огромный опыт сухопутных боев римский римский консул 260 г. до Р. Х. Гай Дуилий снабдил все свои пентеры и триремы воронами (ворон представлял из себя столб с блоком наверху и прилаженной к нему лестницей с перилами). При сближении кораблей ворон поднимался на блоке, а потом быстро опускался на палубу противника. К концу ворона был прилажен острый железный пест, глубоко врезавшийся в палубные доски. Сцепившись таким образом с судном противника, римляне сомкнутым строем могли переходить на него прямо по ворону. В результате морская битва сводилась к множеству рукопашных схваток, в которых римляне не знали тогда себе равных.
Встреча двух флотов произошла близ города Милы, к северо-востоку от Мессены. Преисполненные презрения к неопытности римлян, карфагеняне даже не находили нужным соблюдать боевой порядок и шли как бы на верную добычу. Начальник флота Ганнибал (тот самый, что руководил обороной Акраганта) плыл на пентере, некогда принадлежавшем царю Пирру. По мере приближения карфагеняне замечали на передних частях всех вражеских кораблей поднятые вороны и удивлялись никогда невиданным орудиям. Наконец первые корабли смело открыли сражение. И только тогда карфагеняне оценили всю опасность римского изобретения. Во время схватки суда каждый раз сцеплялись с помощью воронов, легионеры быстро переправлялись на вражеский корабль, и
