Шрифт:
Закладка:
Подвешенные на каждого из членов отряда частички окаменевших стихий аккуратно опали на землю. Перед уходом из Араха я захватил пыль из Обмана, Тьмы, Света и Крови… Их было слишком мало для полноценной атаки, никто из наших не имел полезной привычки отслеживать карвы, тем более что я для каждого подобрал ту пару, которую ему было сложнее всего заметить. Ну и, наконец, все были слишком увлечены испытанием, чтобы обратить внимание, как через Майю их коснулась моя воля.
А дальше все было уже привычно и отработано на стажерах. В упавших частицах стихий открылись провалы в изнанку, а через мгновение весь наш отряд оказался рядом со мной.
— Что ты творишь⁈ Теперь искра никогда нам снова не покажется! — Кейси первая поняла, что случилось, и ткнула в меня пальцем.
Я же ничего не успел ответить, потому что пространство перед нами мигнуло, и сияющая белым светом искра перенеслась из нового зала в старый, даже не подумав отпускать свою добычу.
Глава 20. Разные
— Тихо! — Майя, наверно, впервые вмешалась в наш с Кейси спор.
Ее слова прозвучали как оплеуха, после которой в воздухе повисла тишина.
— К счастью, она вернулась! — Кейси было все равно, против кого бунтовать, единственное, что ее сейчас интересовало, это искра. Ну и возможность уколоть меня. Она вытянула руку и снова ткнула в мою сторону пальцем. — И что ты изменил? Ничего! Мы просто продолжим то, что начали.
— Вообще, я чувствую изменения, — неожиданно подала голос Старуха. Она удивительно долго для своего характера терпела, но в итоге не выдержала.
Мне было сложнее — я опирался на то, что было в прошлом зале, только по описаниям Майи, но даже так было понятно, что имеет в виду повелительница Смерти.
— Он прав, — Карик тоже заговорил, невольно качнув головой, словно не соглашаясь сам с собой. — Раньше искра на нас давила и выжигала, мы слишком быстро попали под ее влияние. Сейчас же мы все успели закрыться и сохранить в коконе главной идеи и свои личности.
— Ну и ладно, — Кейси только рукой махнула, а я чуть не рассмеялся.
Несмотря на все свои выпады и показной гнев, моя дочка точно так же, как и все, воспользовалась паузой в сражении с искрой. Это было приятно. Я и раньше не считал Кейси глупой или фанатичной, но убедиться, что не чужой тебе человек действует спокойно и разумно, никогда не будет лишним.
Мы продолжали удерживать образы тех изменений, что мечтали совершить, защищаясь от света искры. Та с каждой секундой полыхала все ярче, камни вокруг нас раскалились добела. Уверен, если бы лабиринт не был частью испытания, то они и вовсе бы взорвались, обращаясь в ничто. Но лабиринт сдерживал не только нас, но и искру. Убедившись, что просто так сжечь нас не получается, она разделилась.
Перед каждым вспыхнула своя пылающая звезда, оставляя новую ямку в полу. Невольно мелькнула мысль, что, когда сюда заявится новая команда демиургов-реформаторов, их будет ждать неожиданный сюрприз. Зал, который отличается от всех остальных. Впрочем, возможно, они даже будут знать, что именно тут случилось. Если мы добьемся успеха, если сделаем задуманное, то наш след останется в вечности.
След… Мысль о том, что было раньше, показалась мне очень важной. Продолжая удерживать свой образ, я постарался мысленно коснуться ямок, оставшихся от какой-то из прошлых эпох. И у меня получилось. Под светом искры они, казалось, сами хотели поделиться своей историей. Первая — там стоял молодой парень, самый обычный человек, доказавший свою верность и получивший от своего господина парные стихии. Я как вживую увидел сжатые губы и в то же время хитрый насмешливый взгляд. Человек наслаждался силой, доспех истинных огня и воды не давил на него, а, наоборот, помогал расправить плечи. Значит, Атон был не первым, кто создавал рыцарей, забирая истинные стихии у тех, кто их на самом деле открыл.
Мой взгляд скользнул ко второй ямке. Там когда-то стояла девушка, дочь демиурга. Она была красива, умна, но ее сердце было полно ненависти. Что-то случилось в прошлом, заставив ее погрузиться во тьму. Ее распирало от ярости и желания разрушать… Я словно почувствовал запах неминуемой катастрофы и, пропустив третьего помощника, сразу скользнул взором туда, где когда-то стоял неизвестный демиург. И он знал! Знал о том, что жило внутри его дочери, он же сам и превратил ее в такого монстра, чтобы здесь и сейчас воплотить свой план в жизнь.
Я пересмотрел мелькавшие образы из прошлого несколько раз, прежде чем позволил себе поверить, что не ошибся. Тот демиург оказался таким наивным идеалистом. Жестоким, беспринципным, очень сильным, но все же наивным… Он пришел на испытание, чтобы создать новый предел и чтобы разделить свет и тьму. Дочь и его первый ученик, которые всю жизнь шли совершенно разными путями, должны были стать полюсами силы. Теми крайностями, к которым разойдутся добро и зло, чтобы в мире не осталось серости. Никаких оттенков и полутонов, чтобы все было просто и очевидно.
«Похоже, у него не получилось», — мелькнуло у меня в голове.
Мой взгляд сосредоточился на последнем оставшемся помощнике демиурга из прошлого — том самом, которого я вначале пропустил. Это он должен был стать примером света и… все испортил. Я видел мечту внутри воина в сверкающем доспехе, мечту, которую он растил в себе с детства, которую претворял в жизнь, совершая подвиги и уничтожая тьму. Вот только его наставник не учел двух крохотных мелочей. Одна — что уничтожение тьмы вовсе не означает свет. А вторая — его ученик влюбился. Глупо вышло… Он верил в свет, верил в любовь и поэтому вложился в нее без остатка. А дочь демиурга верила в тьму, верила в то, что нужно использовать все для достижения цели, и поэтому приняла его чувства. Приняла, подчинила, а потом… Влюбилась сама.
Это было иронично. Светлый ученик, предав свой путь, нырнул во тьму, а темная, наоборот, вышла к свету. Лабиринт ускорил то, что тлело в их душах, а потом использовал, чтобы увидеть истину. Неудивительно, что задуманное когда-то древним демиургом разделение не сработало. И тем осторожнее мне нужно быть сейчас, если я хочу довести до
