еще надеялся сдержать слово. Увы, я не мог дать ему полноценную семью, потому что тогда лишу любящих родителей свою дочь. Без Наташи я и сам полноценным не буду. Что я дать смогу маленькому человеку?! Стержень, возле которого крутилась моя вселенная, который создавал, созидал, растил и воспитывал – Наташа. А я так, придаток. Мне кажется, я бы не справился. Без нее не вывезу семью. Бабки – умею. Пахать – умею. Любить – умею (правда, с этим Княжна сейчас вряд ли согласится). Вроде и ответственный, и совесть моя не махнула мне ручкой, а все, что касалось важных личных решений, шло через жопу. Не дурак, но идиот. Как-то так.

– Давай, помогу, – взял его сумку в левую руку, а в правую – детскую ладонь. В машину сели молча. Я выехал на дорогу и поймал его взгляд в зеркало: – Ну как тебе новый садик?

– Нормально, – ответил Ваня. – Много нас.

– А кого больше? Мальчиков или девочек?

Он задумался. Видно, в уме прикидывал.

– Не знаю. Думаю, мальчиков.

– Кормят нормально?

Сад государственный – черт знает, что им там давали.

– Суп вкусный. Соленый и с сухариками!

Так и ехали. Ваня сам ничего особо не рассказывал, но на вопросы отвечал охотно.

– Давай, поедим? – предложил, посмотрев на часы. Мы быстро доехали, час в запасе.

– Перед тренировкой нельзя наедаться, – веско заметил Ваня.

– Ну, мы немного.

Мы зашли в какое-то кафе. С виду вроде приличное. Надеюсь, не отравят нас. Я в этом плане достаточно педантичен: есть либо дома, либо в хорошем проверенном месте.

– Бургер и картошку-фри? – переспросил иронично. – Футболист.

Ваня улыбнулся, смущенно, но игриво. Казалось, он отвык и его нужно заново располагать к себе. Мы ведь виделись в принципе не часто, но, «спасибо» его матери, внушившей, что теперь буду с ними каждый день. Не с ним, Ваней, а именно с ними обоими. Таких обещаний я не давал. Юля рядом не нужна. Это было критическим условием нашей сделки. Мы оба не удержались в оговоренных рамках. Она наобещала лишнего, а я не смог исполнить даже условленного.

– Вань, – заговорил, когда сделали заказ, – послезавтра я тебя познакомлю с дядей Сережей. Он будет возить и забирать тебя с тренировок, затем отвозить домой, когда твоя мама работает.

– Мама говорила, – только и ответил.

– Что еще она говорила? – нужно быть готовым ко всему. Мало ли, какими планами делилась невзначай.

– Ничего особо, – пожал плечами. – Она работает до ночи. Днем отдыхает. Говорит, что ради нас старается. Что я молодец. Самостоятельный. Я сам в садик собираюсь, – гордо сказал.

– Мама научила?

– Бабушка. И шнурки могу, и пуговицы. А еще яичницу пожарить. Вот.

– И маму, наверное, завтраком кормишь? – осторожно подталкивал.

– Нет, она спит долго. Я ухожу уже.

– Ты сам ходишь в сад?

– Да, там близко совсем.

Честно, я не знал, что сказать. Это пиздец какой-то! По крайней мере для меня. У меня трясучка начиналась, если взгляд цеплялся за новости о пропаже детей, а дальше по нарастающей. Нет, я знаю лично людей, которые считали, что не нужно нагнетать. Раньше было все то же самое, но как-то жили и росли. Просто интернета не было, а новости освещали только нужное партии, пока проблема не выходила на уровень страны.

– Жуй, – сказал и телефон достал. – Серега, заедь в магазин электроники и купи GPS маячок, ок?

Брошу Ваньке в рюкзак, хоть знать буду, где и что. С Юлей, честно, связываться не хотел даже. Вправлять мозги? Да нечего уже. Она ж мать. А я никто. По документам уж точно. Правда, никто, который платит ей деньги. Блядь, будь это даже не мой ребенок, ситуация накалилась бы – что за безответность и беспечность! Мы не в мире розовых пони живем. В нашем мире пони в обнимку с единорогами блевали радугой. Как можно так наплевательски относиться к собственному сыну?! Или это норма? Может, просто я к другой картине мира приучен?

– Пап, а этот дядя, который забирать будет, он кто?

– Мы работаем вместе. Не волнуйся. Дядя Сережа добрый.

– А у тебя не получится? – спросил тихо и так серьезно посмотрел. Я сглотнул горькую слюну. Ему одиноко. Вроде мать есть, а внимания мало. Вот и тянулся ко всем, кто с теплом к нему.

– Вань, мне объяснить кое-что нужно. – Не знаю, имею ли право говорить с ним как со взрослым, но что сказать, кроме правды? – Так вышло, что в моей семьей все не очень гладко…

– Из-за меня? – по-детски непосредственно прервал. Без обиды, скорее привычно.

– Из-за меня, – невесело хмыкнул. – Моя жена, Наташа, очень обиделась, что я скрыл от нее тебя. Очень.

– А почему ты скрыл?

Потому что дебил! Самоуверенный эгоистичный гандон.

– Знаешь, взрослые порой делают глупости похуже детей. Вот и я таким оказался.

– Правда? – искренне удивился он. – Я вот вчера печенье на диване ел, накрошил, – вздохнул грустно. – Мама кричала сильно. На тебя так же?

– Примерно… – улыбнулся грустно. – Вань, я буду приезжать иногда. Как получаться будет. Сейчас очень сложное время. И я честно не знаю, станет ли легче. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. Все, что смогу дать, дам. Обещаю.

– Хорошо, – кивнул и отодвинул тарелку. – На тренировку пора.

Я кивнул. Да, наверное. Мне было печально, что так вышло. Разбивать надежды детей всегда больно. Всем больно. Много семей так живут. Разводятся, расходятся, видят детей урывками. С Ваней уже так. Я не хочу, чтобы и с Евой была похожая история.

– Хорошей тренировки, – пожелал и отпустил. В понедельник у нас назначен визит в клинику. Товарищ Воронцова как раз возвратится с какой-то конференции. Вопрос экспертизы я буду контролировать лично. Вместе поедем и сделаем, чтобы точно.

– Юля, – без приветствия начал, когда ответила на звонок, – советую тебе получше следить за сыном. Иначе я реально найму няню, но оплата услуг будет из твоих алиментов. Ясно?

– Рома, я не…

– Еще раз спрашиваю: ясно тебе?

– Да, – выдавила она.

Отлично. Я сбросил звонок. Но маячок все равно поставлю. Теперь за Евой.

Глава 31

Роман

Воронцов сказал, что тест, если судебной тяжбе все же быть, скорее всего нужно будет повторить раза три в независимых клиниках. Или если результат будет неожиданным. Ну, это я отвергал: Ванька сто процентов наш. Я со своими детскими снимками сравнил – практически одно лицо. Кто его отцом может быть, кроме меня? Не Артем же! Я, конечно, до сих пор злился на него, но даже мысли такой не допускал. Если