одежды. Вот, например, Маргарет. Ей немного за тридцать. Она замужем, живет в Северном Лондоне и работает учительницей начальных классов. У нее есть три основных набора привычной одежды: рабочая, домашняя и выходная. Рабочую одежду женщина носит ежедневно, она вся одного типа: приталенная рубашка в сочетании с серыми или черными свободными брюками. У всех топов и рубашек, которые она надевает на работу, есть воротнички, которые придают наряду формальный вид. У Маргарет два основных требования к рабочему гардеробу: во-первых, в нем должно быть удобно, а во-вторых, он должен создавать адекватный деловой, серьезный образ. Маргарет порицает директрису своей школы за то, что та носит пуховик и поясную сумку: «Почему бы ей просто не купить нормальную сумочку, как у всех?» Маргарет редко носит юбки на работу, считая, что это хлопотно. Тем не менее она осознанно старается выглядеть женственно: этой цели служат сумочки и расцветки приталенных рубашек; например, Маргарет нравится сиреневый цвет.

Информантка использует рабочую одежду, чтобы подчеркнуть специфические аспекты своей личности, или «компетенции» (в гофмановском смысле), которые подходят для ее социальной роли. Кроме того, она пытается скрыть те аспекты «я», которые для этой роли нерелевантны: например, рубашка со слишком глубоким вырезом или обтягивающая блуза были бы неуместны, поскольку сексуальность плохо вяжется с работой Маргарет. Облачение в деловую одежду – часть процесса конструирования специфического ситуативного «фрейма» (Goffman 1974). Надевая дома рабочие брюки и рубашку, Маргарет уже готовится к погружению в профессиональное пространство, к тому, что ей нужно выглядеть и вести себя определенным образом. Акт «фреймирования» также является актом «исключения» (Garfinkel 1984): рабочий контекст маркируется как специфический, отличный и отделенный от других жизненных ситуаций. Маргарет использует гардероб, чтобы четко делить разные сферы своей жизни. Ее одежда распределена по трем категориям: рабочая, домашняя и выходная. Категории настолько жестки, что Маргарет никогда не удается до конца сносить свою рабочую одежду – и это несмотря на то что многие ее домашние и выходные брюки очень похожи на рабочие по стилю: свободные, мешковатые, с кулиской на талии, темных цветов. Деление одежды на рабочую и домашнюю позволяет Маргарет провести границу между двумя сферами своей жизни; она признается, что находит это очень полезным: «жизнь становится проще», когда одежда четко категоризирована. Возвращаясь домой с работы, она всегда переодевается в джинсы или обычные брюки, футболку и серый флис от Timberland. Именно материальные объекты, как указывает К. Нипперт-Энг (Nippert-Eng 1996), помогают людям разграничить разные пространства, квалифицируемые как «территории „я“».

Разграничение их очень важно, поскольку женщины часто считают, что лишь одна из территорий ассоциирована с их «настоящим „я“». Большинство моих информанток говорили, что воплощением их подлинного «я» служит домашняя одежда или, что чаще случается у молодых женщин, выходные наряды. Несмотря на то что ни одна информантка не считала работу местом обитания своего «настоящего „я“», женщины все же индивидуализировали свой рабочий гардероб. Об этом, в частности, свидетельствуют расцветки рабочих рубашек Маргарет. Женщины способны справляться с «дистанцированием роли» (Goffman 1974), соответствуя одновременно и социальным ожиданиям, и своим персональным преференциям: если рабочая одежда отвечает вкусам женщины, она больше не воспринимается как униформа. Как правило, женщины считают, что рабочее пространство не годится для реализации их подлинной идентичности: по словам одной из информанток, оно предельно ограничивает выбор поведения и костюма. Социальные ожидания, ассоциированные с работой, порождают конформизм, препятствующий самовыражению. Таким образом, логично было бы предположить, что дома, в одиночестве, свободные от бремени обязательств, налагаемых социальными нормами, женщины будут одеваться в индивидуальном стиле и носить свою самую выразительную одежду. В действительности же, оставаясь одни, женщины одеваются на удивление одинаково: в спортивные штаны, джинсы, толстовки. Можно сказать, разумеется, что они поступают так из прагматических соображений; не исключено, однако, и другое: возможно, наше «подлинное „я“» склонно как раз не к индивидуальному самовыражению, а к предельному конформизму. Дело не только в том, что внешний мир вынуждает женщин соответствовать социальным ожиданиям: очень часто он возлагает на них бремя индивидуальности, о котором на время можно забыть дома, в одиночестве.

Сказанное выше заставляет задуматься о связи между вещами, которые носятся постоянно, и природой конструируемой ими идентичности. Привычная одежда воплощает те аспекты личности, которые ассоциируются с рутиной, безопасностью и комфортом. Пара информанток, однако, считали, что их подлинная идентичность находит наиболее адекватное выражение в фантазийных нарядах, которые никогда и никуда не надевались, а только примерялись в спальне – например, в сверкающем бальном платье, которое его владелице было некуда носить, или в «юбке феи», которая, по мнению хозяйки, была ей не по возрасту. Квалифицируя их как воплощение себя-настоящих, женщины признают, пусть и неявно, что вещи, которые они действительно носят изо дня в день, предельно конформистские. Наряды же, которые они не носят никогда, напротив, свободны от социальных условностей и чужих ожиданий. Таких примеров мало, однако они демонстрируют, что, рассматривая проблему конструирования идентичности с помощью костюма, необходимо обращать внимание и на вещи, которые женщины носят постоянно, и на те, что они надевают редко. Эти фантазийные наряды, по определению, воплощают собой абсолютно иные аспекты личности, нежели повседневный гардероб, обеспечивающий безопасность.

Как изменить актуальное «я»

Привычная одежда полезна, поскольку позволяет женщине просто жить, пребывая в неосознанных рутинных отношениях со своим гардеробом. Однако выбор костюма – это не просто сохранение привычного «я». Информантки неоднократно говорили, как им надоела их одежда, как они устали носить одни и те же удобные вещи все время. Поводов для покупки нового наряда много: это может быть скука, смена работы, любовное увлечение, желание продвинуться по службе или появление новой модной коллеги. Комбинируя безопасные вещи с новыми, женщины могут скорректировать или переосмыслить свое привычное «я». Пэтси, незамужняя женщина чуть старше тридцати лет, каждое утро очень мучительно выбирает, что надеть, и часто из‐за этого опаздывает на работу. В выходные она планирует, что наденет в понедельник и во вторник, и это упрощает и ускоряет сборы. Однако время идет, Пэтси устает от нагрузки на работе и светской жизни по вечерам, и к концу недели процесс принятия решений становится все более сложным и продолжительным. В таких случаях Пэтси часто надевает черные тканевые сапоги до колен, джинсовую юбку и черный кардиган с поясом.

Сапоги, безусловно, самая важная вещь в ее зимнем гардеробе. Пэтси, по ее признанию, буквально живет в них, носит почти ежедневно, лишь изредка заставляя себя переодеваться в туфли из опасения, что сапоги сносятся слишком быстро. Именно сапоги служат ей отправной точкой при выборе наряда. То же можно сказать и о кардигане: Пэтси