же время следил за местными СМИ: помимо ежедневных газет, которые просматривал по несколько раз, профайлер также время от времени заглядывал на сайты местных новостей.

Кто станет следующей жертвой?

Однако, судя по характеру новостей в последние дни, слова комиссара Фэня оказались пророческими. Количество плохих новостей уменьшилось, а если говорить о степени злодеяний, то в основном это была мелочевка.

Фан Му полагал, что это никак не связано с тем, что СМИ стали меньше освещать и раскручивать подобные истории. По их мнению, наибольшую ценность представляли новости с взрывным и сенсационным эффектом. В каком-то смысле это жизненно важный фактор журналистики, напрямую связанный с будущим и экономическими выгодами работников СМИ. Иногда в погоне за сенсацией или даже просто в угоду публике они теряли объективность и беспристрастность и в одностороннем порядке преувеличивали или даже выдумывали некоторые «факты». Ведь в эпоху, когда все можно индустриализировать, у них не остается другого выбора, кроме как, не стесняясь в средствах, привлекать к себе внимание.

Однако, как отметил комиссар Фэнь, это «не так уж и плохо». Так называемый вершащий правосудие каратель смог в определенном смысле заставить виновных в злодеяниях подумать дважды. И жители города C., похоже, по-новому взглянули на старую пословицу: «За добро добром платят, за зло – злом»; если оплата не произошла, значит, время еще не настало. Казалось, этот город внезапно поднял свой нравственный уровень. Интересно, сколько злословий, висевших на кончике языка, насильно сдерживались, и перед сколькими злодеяниями колебались, прежде чем их совершить? Возможно, их поведение не повлечет за собой сурового наказания со стороны судебных органов, но кто знает, не выберет ли «мститель» их своей целью?

В конце концов, никто не хотел, чтобы возмездие обрушилось на него.

* * *

Фан Му отправился в Педагогический университет города C., чтобы обсудить прогресс выполнения проекта и распределить задачи с членами научной группы Исследовательского института психологии. Встреча закончилась быстро, и профайлер, видя, что время еще есть, отправился на прогулку по кампусу. Хоть это и была его альма-матер, он не приезжал несколько лет, поэтому изменения поражали, а многие места уже не казались знакомыми. Как говорится, ничто не остается прежним. Глядя на студентов, Фан Му вскоре почувствовал себя совершенно чужим. Возвращаться в Департамент общественной безопасности смысла не было, ведь он не успеет проработать и часа, как рабочий день закончится. Ехать в отделение тоже не вариант: во‐первых, заняться там ему нечем, а во‐вторых, не хотелось вызвать недопонимание со стороны Ян Сюэу. Поразмыслив, Фан Му решил забрать Ляо Яфань с работы.

Когда он пришел в комнату отдыха санитарок в стационаре, там была только одна женщина средних лет. Фан Му огляделся и спросил:

– А где Ляо Яфань?

– Она отошла. В кладовку, наверное… – Женщина окинула его взглядом. – Как вас зовут?

– Фан Му.

– Вы, должно быть, парень Сяо Ляо… – Санитарка сразу же воодушевилась и предложила сесть. – Она часто о вас говорит. У вас скоро свадьба, да?

Лицо Фан Му вмиг покраснело, и, пробормотав несколько слов, он быстро ушел.

* * *

Так называемая кладовка представляла собой небольшое помещение под лестницей, где обычно хранились инструменты для уборки – швабры, ведра и прочее. Спустившись по лестнице, Фан Му увидел Ляо Яфань, которая сидела на двух последних ступеньках и курила. Она выглядела уставшей, на ней была светло-голубая форма санитарки, волосы закручены в пучок на затылке, а между указательным и средним пальцами правой руки была зажата почти истлевшая сигарета.

Увидев его, Ляо Яфань очень удивилась и инстинктивно спрятала правую руку за спину. Однако вскоре расслабилась, еще раз затянулась, бросила окурок на пол и затоптала.

– Есть сигареты? – Она протянула руку: – Угости одной.

Он нахмурился, но все же достал портсигар и протянул ей:

– Почему прячешься здесь?

– В больнице запрещено курить. – Ляо Яфань вытащила сигарету и закурила. – Держусь как могу.

Фан Му бросил взгляд на верх лестницы, где время от времени проходили люди. Затем опустил голову и посмотрел на Ляо Яфань, которая, прижав руку к щеке, выпускала струйку дыма.

– Кури поменьше.

– Эту пачку я курила неделю.

Подтекст был таков: «Считай, уже сделала тебе одолжение».

Не найдя слов, Фан Му лишь терпеливо ждал, пока она докурит.

Вскоре от сигареты почти ничего не осталось. Ляо Яфань взглянула на него и холодно спросила:

– Зачем приехал?

– Закончил пораньше. – Фан Му пожал плечами: – И решил заехать за тобой.

Ляо Яфань хмыкнула, но промолчала. Два человека молча стояли на лестничной площадке и со скучающим видом наблюдали, как дым поднимается и рассеивается между ними.

– Езжай домой; я, возможно, задержусь. – Ляо Яфань бросила сигарету и встала, смахивая пыль с брюк. – Сегодня поступило много пациентов.

– Ничего, я могу подождать.

Ляо Яфань посмотрела на Фан Му, казалось удивившись его внезапному терпению.

– Как хочешь.

Она зашла в кладовку и вынесла ведро и две швабры. Фан Му забрал их из ее рук и дал знак, чтобы она показывала дорогу. Ляо Яфань попыталась забрать у него инвентарь.

– Ты что делаешь? Старшая разозлится, если увидит…

– У меня как раз нет никаких дел. А ты очень устала, так что я могу тебе помочь.

Ляо Яфань вдруг рассмеялась.

– Перестань. – Ничего не слушая, она выхватила ведро и швабры. – Разве человек твоего положения может заниматься этим?

Фан Му не знал, искренне это было сказано или с сарказмом, но поскольку Ляо Яфань настаивала, что не нуждается в его помощи, ему оставалось только подчиниться. Поднявшись по лестнице, они вернулись в коридор. Ляо Яфань зашла в туалет, набрала ведро воды, с большим трудом его вынесла и, увидев, что Фан Му все еще стоит в коридоре, сказала:

– Подожди меня в сестринской. Я закончу мыть пол и…

Не успела она договорить, как ее глаза вдруг округлились.

Фан Му испугался, но потом понял, что девушка смотрит ему за спину. Он резко обернулся. По коридору спешили врачи, ковыляли пациенты и изредка сновали родственники пациентов, державшие в руках различные анализы и счета, – все взволнованные и бледные. А неподалеку, рядом с лестницей, исчезла мужская фигура.

Не успел он внимательно рассмотреть ее, как вдруг позади раздался грохот. И тут же Фан Му почувствовал, как его ноги залила вода.

Ляо Яфань, выронив ведро и швабры, быстро побежала по коридору, крича:

– Стой! Подожди!

* * *

Фан Му не знал, кого увидела Ляо Яфань, и, не став подбирать брошенное ведро, поспешил за ней.

Когда она пробегала мимо лифта, дорогу ей преградил пациент на каталке, которого вывезли из