– Какая я? – спрашиваю, утопая в нём.

Янис вглядывается в мои глаза точно так же, как и я, словно видит их впервые. А после тихо отвечает:

– Моя.

Моя.

Он обхватывает рукой мою талию и притягивает к своему корпусу. Глаза в глаза. Вся галактика сужается до нас двоих. Ни звуков, ни запахов, ни времени. Только я, он и всё сказанное и несказанное, пробравшееся в самое сердце.

– Звучит как самый лучший комплимент, – не могу оторваться от его лица.

Вот он рядом, но мне его мало. Хочу больше. Чтобы была заполнена им до краёв. И Янис считывает мои желания. Держа меня одной рукой за талию, второй он раздвигает мои ноги и, оказавшись между ними, нависает надо мной.

Он рисует влажную дорожку от уха до шеи, обводит языком линии ключиц. Низ живота адски пульсирует от предвкушения. Влага стекает по складкам и падает на разогретую от моего тела поверхность дивана. Воздуха в помещении становится катастрофически мало, и мне необходим новый источник кислорода. Один единственный, в котором я сейчас нуждаюсь.

Мои затвердевшие соски трутся об его хлопковое поло. Больно. Остро. Идеально. С уст срывается жалобный стон, и Янис ловит его своими губами, слив нас в отчаянно желанном поцелуе. Я отвечаю на него с такой же страстью. Наши языки сплетаются, наполняя меня неутолимой жаждой. Кажется, ещё чуть-чуть, и потеряю сознание. Подо мной словно раскалывается пол, и я лечу в самую бездну.

Его руки скользят по моей спине, тело испещряется мурашками. Я извиваюсь от изнеможения и кайфа. Связанные запястья лишают меня возможности обнять его, прижать к себе как можно сильнее. Но это только усиливает ощущения. Я полностью в его власти, и сейчас наслаждаюсь этой зависимостью.

– Что ты чувствуешь? – спрашивает он и размазывает не до конца засохшую краску у рта по дрожащим губам.

Чувствую привкус горечи от краски.

Чувствую трепет и волнение.

Чувствую себя на вершине мира рядом с тобой.

Как вдруг в голове звучат строчка из песни Ираклия, которая как никогда кажется мне уместной: «Ты моё произведение искусства. Я однажды тебя сотворил». Я часто слушала эту песню и по белому завидовала женщинам, которые становятся настоящим наваждением и вдохновением для своих мужчин. И желала когда-нибудь стать такой же музой. А сейчас, в эту секунду, пока я смотрю на Яниса, мне кажется, что мои мечты ничто с этим мгновением.

Будто я – нечто намного большее.

– Чувствую себя твоим произведением искусства, – отвечаю ему.

– Моё произведение искусства? – переспрашивает Янис, застыв на мгновение.

В воздухе повисает напряжение. Ничего не происходит долгих двадцать две секунды. Мой ответ его слегка обездвижил. Почему? Что в моих словах могло вызвать такую реакцию?

Вглядываюсь в его задумчивые глаза, желая понять, что происходит у него на душе, но не могу прочесть в них ответы на свои вопросы.

– Я сказала что-то не так? – спрашиваю слегка растерянно и, замерев, продолжаю ждать его дальнейших слов и действий.

– Нет, ты сказала сейчас очень много…

Впервые между нами происходит нечто подобное. И дело не столько в обстановке, сколько в ощущении друг друга. Никакой дикости и похоти. Словно наша одержимость приобрела другой окрас.

Лавина наслаждения накрывает с головой. Я словно воспаряю над землёй. И теперь неважно, что там рушится подо мной.

Потому что я научилась летать.

– Знаешь, рядом с тобой всё обрело какой-то иной смысл, – тихо произношу я и, запустив пальцы в его волосы, нежно поглаживаю голову. – Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Во всём. Даже в молчании. Спасибо, что подарил мне частичку себя и этого невообразимого чувства, которое сейчас во мне.

Янис приподнимается, смотрит в мои глаза и, задумавшись, пытается подобрать нужные слова в ответ.

– Нет, – останавливаю его. – Не стоит ничего говорить. Я знаю тебя и не требую ложных надежд и обещаний. Просто я поняла, что не до конца ответила на твой вопрос. Это прекрасно, что я смогла стать ещё одной значимой женщиной для такого мужчины, как ты. И даже несмотря на то, что однажды ты отпустишь меня так же легко, как и их, сейчас я хочу в полной мере наслаждаться тобой и тем, что между нами.

Его взгляд меняется. Становится темнее. Это пугает и интригует одновременно. Он вновь берёт платок в руки и тянется к моим глазам.

– Видимо, сеанс ещё не окончен. Потому что ты так до конца и не осознала одного, – завязывает их, погружая меня обратно в темноту.

И потянувшись к моему уху, шепчет:

– Отпустить тебя – это выписать себе смертный приговор. А я не намерен прощаться с жизнью.

И в следующий миг сливает нас в отчаянно желанном поцелуе…

Глава 24

МОСКВА. НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

ЯНА

Я стою у панорамного окна и смотрю, как пушистые хлопья снега медленно падают и оседают на ветках деревьев. Белоснежный лес успокаивает тревожные мысли, которые устроили сегодня анархичный танец в моей голове.

Вечные переживания, самокопание, бессонные ночи и нескончаемый поток размышлений – это изматывало меня изо дня в день. И к чему всё привело? К потере сознания, больнице и парализующему страху потерять ребёнка. Этот страх не сравнится ни с чем, что я испытывала раньше. Даже яркие и болезненные воспоминания об Артёме, вспыхнувшие в памяти, поблекли на фоне того, как сильно я боялась за своего малыша.

Да, я не сразу приняла свою беременность. Долго сомневалась и думала о том, какое решение принять. Но, сделав выбор, я с головой погрузилась в своё новое состояние. И с каждым днём всё сильнее привязываюсь к крохотному существу, которое растёт внутри меня. Его незримое присутствие согревает.

Расплываюсь в улыбке и, коснувшись ещё плоского живота, начинаю аккуратно поглаживать его. В больнице мне сказали, что с ребёнком всё в порядке и его жизни ничто не грозит. Меня обследовали, после чего отпустили домой. Но Янис организовал лучший сюрприз, который можно было бы придумать в сложившейся ситуации: забронировал дом в лесу в загородном отеле и привёз сюда.

Это и в самом деле помогает взять себя в руки и не думать ни о чём плохом. А ещё помогают и успокаивают слова мужчины, не выходящие у меня из головы:

«В процессе создания ребёнка участвуют два человека, а значит и несут ответственность за дальнейшую жизнь этого ребёнка оба родителя».

«Всё по любви».

«Признаюсь честно, мысль, что у нас будет ребёнок, мне очень нравится».