Мало ли, дуб все-таки… Я же не знаю, насколько они сообразительны, просто ориентируюсь по прошлому опыту — раньше он меня вроде бы как понимал неплохо.

— Слышишь, что говорю? — решил я на всякий случай уточнить.

На этот раз он отозвался и склонил ветви в мою сторону. Это хорошо. Значит понимает. Видимо ему просто нечего мне сказать по поводу моего вопроса.

— Я буду тебе очень благодарен, если ты займешься поиском живого дерева, — попросил я его. — Если что, мне коры совсем чуть-чуть нужно будет. Ну и моя благодарность, само собой, что там они любят… Может быть, удобрения какие-то редкие или еще что… В общем за мной не заржавеет.

В ответ Бродяга вновь немного пошумел. Буду надеяться, что дуб понял какого рода дело я ему поручил. Теперь остается только ждать. Вообще, Бродяга тот еще живчик когда нужно, поэтому я надеюсь, что если где-то в округе есть такое дерево, то он его обязательно найдет.

Посидев еще немного со своими приятелями, я дождался, когда мне позвонят из службы такси, что машина уже возле школы, и потопал в общагу за рюкзаком. Неделя пролетела просто мгновенно! Вроде бы только вчера с Лешкой в школу ехали, а уже пришли первые выходные, и я направляюсь обратно в Белозерск.

Когда я приехал к деду, была половина седьмого. За окном уже начало темнеть, а в доме очень вкусно пахло жареной курицей. Фирменным блюдом моего деда, которое получалось у него просто исключительно.

К этому времени я уже был голодным, как зверь. На обед не попал из-за занятий с Чертковым, а уехал раньше ужина, так что теперь мой желудок урчал так, как будто мне установили в живот двигатель от дедушкиного «Харлея».

Но это все ерунда, главное было в другом — меня ждали! В прежние времена, когда я приезжал в гости, меня встречал только дед, а теперь к нему присоединилась еще и Софья… Это было совсем другое… Какое-то новое ощущение, которое трудно объяснить.

— Привет, братик! — она обняла меня и чмокнула в щеку.

Думаю, со стороны это действительно выглядело как встреча брата и сестры, а вот на самом деле… Хм… Может быть, это странно, но у меня были к ней смешанные чувства, и должен сказать, что одно из них и впрямь было родственное. Забавно…

— Ты где так долго пропадал? — с улыбкой спросил дед, забирая у меня рюкзак. — Если бы еще полчаса, то мы бы с Софьей без тебя ужинать сели. Сколько же можно такие ароматы терпеть?

— Да так… Задержался немного на занятиях… — ответил я и поспешил в столовую, где меня дожидался накрытый стол.

Дед не стал меня мучить долгими расспросами насчет школьных новостей, поэтому мы, недолго думая, приступили к еде. Курица стремительно уменьшалась прямо на глазах и когда мы умяли большую часть, деду вдруг позвонили.

Оказалось, что это наши новые сотрудники, которые готовили магазин в «Волшебном Базаре» к завтрашнему открытию. Что-то там у них не получалось и требовалось срочное прибытие деда.

— Ладно, сейчас буду, — сказал он и отключился.

Затем скомкал салфетку, посмотрел на нас и нахмурился.

— Вот черти полосатые, ничего без меня сделать не могут, — он встал из-за стола и потрепал меня по волосам. — Извини, внучек, но заканчивайте без меня. Нужно срочно ехать.

— Может и мы с тобой? — предложил я. — Я бы и посмотрел заодно, что вы там понаделали.

— Да ну, брось… Что там целой делегацией делать, — ответил он. — Завтра на открытии полюбуешься.

Дед уехал, а мы с Софьей быстренько доели свои порции и вывалились на стульях с полными животами.

— Ну рассказывай, как тебе нравится дома учиться? — спросил я и налил себе сока. — Интересно?

Судя по тому, с каким жаром Воронова начала рассказывать мне про свои подвиги на учебном поприще, она ждала этого момента целую неделю. Тараторила без умолку и даже сгоняла в свою комнату и притащила мне несколько тетрадей с конспектами. Вот это я понимаю соскучилась по учебе!

Никого из ее домашних учителей я не знал. Если не считать историка, который был из «Китежа». Как оказалось, всех остальных отыскал Жемчужников, которого дед попросил об этом. Мне вот интересно, в этом мире существуют вопросы, которые не может решить дядя Игнат?

Наконец она выдохлась, запила свою длинную речь соком и глубоко вздохнула:

— Теперь твоя очередь, — сказала она и сразу предупредила. — Только не говори, что за неделю у тебя ничего особого не произошло, никогда не поверю. Что там за новенькие у вас?

— Разве Лешка не рассказывал? — спросил я, собираясь ей припомнить о том, что у него есть ее номер. — Ты же сказала, что не будешь кроме меня никому давать свой номер? Или Нарышкин исключение?

— Конечно исключение, он ведь твой лучший друг, а теперь и мой тоже, получается, — ответила она, удивленно хлопая своими длиннющими ресницами. — Так что на него это правило не распространяется, как и на твоего деда. Я ему тоже свой телефон дала, между прочим. Ты чего злишься вообще?

— Я? Злюсь? Пф… Вот еще… — фыркнул я и посмотрел в окно, за которым давным-давно уже было темно. — С чего ты такое взяла? Просто… Ну в общем… Ты сказала, что никому не дашь номер, вот я и подумал, что это значит совсем никому, ясно?

— Ясно, — сказала Софья и улыбнулась. — А мне показалось, что ты нервничаешь. Тогда рассказывай, что там новенького? Можешь не беспокоиться, с Лешкой я об этом не разговаривала. Ты же мне самый близкий человек все-таки, а не он.

Вот это было приятно слышать, что и говорить. Ладно, так уж и быть… Проехали тему с телефоном. Тем более, формально она права — они с Нарышкиным теперь тоже друзья и имеют полное право разговаривать, почему нет?

— Странно, когда я тебе говорил то же самое, ты на меня почему-то ругался, — напомнил мне Дориан.

Я решил ничего ему не отвечать, а вместо этого поделился с Вороновой последними новостями из «Китежа». При этом я поймал себя на мысли, что так-то я не большой любитель долгих разговоров, но ей почему-то рассказывал с удовольствием. Может быть, это происходило из-за того, что мне ничего не нужно было скрывать от нее, а обо всем