– Да, – бормочет он, пряча глаза. – Такова и была задумка Петруса. Убийство в момент передачи сил. Но я не смог убить своего бога, и мы взяли его в плен, чтобы посмотреть, как можно обернуть мою оплошность на пользу делу.

– Но… как… – вспоминаю предостережение в глазах Велеса. Мой бог не просто повержен, но… мертв? Целый ворох мыслей взрывается в голове. Что стало с домом… С миром Яви? Как там Ягишна и Владан? Как отразилась смерть богов на Маре? Что теперь – когда стало ясно, что Игра не состоялась, – творится в Велесгороде, жива ли моя семья? Страх пронзает сердце, словно острая игла. В ушах начинает стучать, а сердце наливается болью.

Но если в Новом Царстве всё в порядке, возможно, и с Явью ничего плохого не случилось? Но кто знает, всё ли на самом деле в порядке в Новом Царстве…

– Здесь всегда столько песка? – наверное, мой вопрос немного неожиданный, потому что Иешуа нервно смеется.

– Да, – уверяет меня он. – В моем мире много песка.

– Как ты думаешь… – начинаю я и замолкаю. – Там… дома… всё ли в порядке?

– Думаю, да, – мягко замечает он. – Боги мертвы, но миры продолжают существовать. Может, их держит нечто более сильное…

Я пожимаю плечами, размышляя над его словами, но понимаю, что Иешуа не смотрит на меня. Проследив за его взглядом, замечаю, что люди впереди остановились. Ждут нас или сделали привал? Мы нагоним их, но, судя по расстоянию, не скоро. Местность немного изменилась. Цвет остался прежним, но за разговором с Иешуа я упустила, что песок стал более твердым, а песчаные холмы превратились в плотные невысокие горы, будто уложенные слоями. Они все еще похожи на песок, но, дотронувшись, убеждаюсь, что на ощупь го́ры словно камень. Между горами есть четкая тропа, похожая на ручеек, который пробивает себе путь. Получается, я не заметила, как мы шли вниз, спускаясь в эту расщелину. Иешуа нерешительно замирает и оборачивается на Андриса и Марфу. Они, весело болтая, приближаются. Да, непохоже, что у них состоялся такой же тревожный разговор, что у нас. Марфа не выглядит взволнованной или обеспокоенной. Наоборот, когда они подходят, я вижу, что глаза подруги весело блестят, а Андрис не сводит с нее взгляда. М-м-м. Ну ясно.

– Что-то случилось? – увидев наши хмурые напряженные лица, Андрис немного волнуется.

Марфа беспечно ковыряет носком твердый песок и даже не смотрит по сторонам. Я пытаюсь поймать ее взгляд, но она витает в облаках. Мне хочется ее стукнуть. Как можно в такой непростой ситуации быть настолько беспечной?

– Они остановились, – Иешуа машет рукой в сторону шедших впереди.

– Да, – спокойно замечает Андрис. – Мы уже в ущелье, скоро выйдем к резиденции.

– Резиденции? – хоть я и понимаю его, но слово мне незнакомо.

– Жилищу, – поясняет Андрис. – Месту, где будем базироваться и где ждет наш могущественный покровитель.

Я хмурюсь от этих новых подробностей.

– Что за покровитель? – уточняю я.

– Ты же не думаешь, что всё это, – Андрис указывает рукой на нас по очереди, – можно было провернуть без поддержки?

– И? – сама не понимая почему, я тревожусь. Звучит так, словно это провернули с нами.

– Не беспокойся, – Андрис замечает мое состояние. – Петрус встретил этого человека много лет назад, он полностью на нашей стороне, что неоднократно доказывал поступками и поддержкой.

Я молчу и замечаю, что не одна волнуюсь. Глаза Иешуа перестали быть небесно-голубыми, потемнев до оттенка грозового моря. Напоминаю себе, что расслабляться нельзя. Меня посещает мысль: всё, что я узнала, может и не быть правдой. А что, если мне рассказывают только то, что я должна услышать? Но тут же обрываю себя. Совершенно точно, что я и Марфа оказались здесь случайно. Поэтому если кто и обманут, так это выжившие Чемпионы, которые затеяли переворот. Обещаю себе оставаться бдительной.

– Насколько близко я могу подойти к пленному, чтобы не навредить делу еще больше? – тревожится Иешуа.

– Не беспокойся, – пожимает плечами Андрис. – Держись так, чтобы твой бог не смог дотянуться до тебя. Иначе потеряешь силу.

Мы продолжаем идти все вместе. Андрис хоть и возобновляет тихий разговор с Марфой, но больше не отстает, шагает вровень с нами. Когда мы преодолеваем очередной поворот, мне удается разглядеть девятерых. Петрус стоит во главе, заметно, что он предводитель. Или считает себя таковым. Но остальные, видимо, полностью согласны с его ролью. Чуть поодаль от Петруса застыл человек, а вокруг него – тесным кольцом, словно охраняют, – другие люди. Подойдя еще ближе, начинаю различать оковы. Не понимаю, из чего они, но перевязь оплетает тело мужчины, а к его охранникам тянутся длинные плети. Они обездвижили его и ведут будто на семи поводках. Практически чувствую, как рядом вздрагивает Иешуа, увидев то же, что и я. Задумываюсь, что, возможно, странные оковы принадлежат этому миру и Иешуа знаком с ними лучше, чем ему бы хотелось. Охранников семеро. Пять парней и две девушки. Чемпионы. Не удается их рассмотреть, потому что взгляд всё время возвращается к пленному богу. Прежде я не видела богов, кроме Велеса. И, конечно, мне любопытно.

– Почему они не убьют его? – внезапно интересуется Марфа, чуть запыхавшись, и Иешуа дергается, словно от удара.

– Когда мы убили наших богов, то потеряли всю силу, – объясняет Андрис, не сбавляя шага. – Петрус не предполагал этого. Теперь, думаю, он размышляет, как можно употребить на благо нашего дела то, что Иешуа сохранил силу… Себека.

– Да уж, – соглашается с ним Марфа. – Это может пригодиться.

Я помалкиваю. Они потеряли силы, и Марфа ведет себя так, будто понимает, о чем говорит Андрис. Наверное, всё-таки их разговор в пути не был полностью легкомысленным. Я удивляюсь, насколько спокойной и собранной выглядит подруга. Ей было гораздо проще это принять?

Смотрю краем глаза на Иешуа. Он задумчиво глядит вдаль, совершая странные движения кистью, даже не осознавая этого. Вдруг над его указательным пальцем начинает закручиваться очень маленький вихрь. Выглядит как воздушная воронка, только из воды.

– Эй, хватит, – окликает его Андрис, пока мы с Марфой завороженно пялимся на воронку, сбиваясь с шага.

Иешуа вздрагивает, приходя в себя, и воронка распадается, обрушившись на землю. Вода моментально впитывается в иссушенную почву.

– О, – смущенно бормочет Иешуа. – Извини. Я слегка нервничаю.

Марфа с интересом смотрит на Иешуа, и я понимаю, что она тоже потеряла силу. Тогда почему я чувствую, как внутри меня бурлит энергия? Значит ли это…

– Стойте! – одновременно кричат Петрус и Андрис. Я даже не удивляюсь такой слаженности, просто останавливаюсь.

– Ближе не подходите! – повелительно гаркает Петрус, и мне хочется закатить глаза.

Но вместо этого использую перерыв и их перекрикивания, чтобы получше рассмотреть Стрибога… точнее, Себека. Он кажется старым. Наверное, из-за длинной белой бороды и волос, пышных, словно морская пена, волнами спадающих до самого пояса. Глаза бога закрыты, а губы плотно сжаты. Несмотря на возраст, он очень красив и не потерял величественного вида даже в оковах. Облачение его невзрачно, присуще скорее простолюдину, чем богу. Когда-то светлый, но запачкавшийся от долгого пути подпоясанный халат, из-под которого выглядывают штаны. Стрибог бос, руки связаны перед собой, а тело оплетают кожаные плети. Они крепкие, держат, но не причиняют боли, как мне кажется.