Шрифт:
Закладка:
– Давай, неси похлебку, курицу и пироги со взваром. Что это мне будет стоить?
– Ничего, господин, все за счет заведения, – заикаясь, ответил хозяин.
– Хорошо, давай неси, и чтобы я тебя не ждал.
Хозяина унесло на кухню. Было слышно, как гремит посуда и как он там причитает. В это время начали приходить в себя те, кто до этого был без сознания, но они боялись даже пошевелиться, поэтому и дальше притворялись.
– Так, – рявкнул Дарк, – быстро все встали, забрали всех, кто еще лежит, и вымелись отсюда, а иначе спущу на вас берга, и тогда уж не обижайтесь.
Все, кто мог, зашевелились и поднялись, затем под контролем Дарка и наблюдением берга похватали тех, кто в себя еще не пришел, и поспешно, не прощаясь, удалились. Тут появился с подносом хозяин и принялся трясущимися руками расставлять тарелки и блюда с курицей. Последним он бухнул на стол запотевший кувшин с медовым взваром и, непрерывно кланяясь, удалился. Дарк принялся уплетать завтрак, обед и ужин, так как сегодня он вообще не ел, спешил попасть в город и там, как думал он, оторваться по полной.
«Вот и оторвался», – думал он мрачно, осматривая обстановку в помещении.
Перевернутые столы, скамейки, разлитое пиво и местами вино, черепки тарелок, кружек и кувшинов… Похлебка из потрошков была хороша, в меру горячая и перченая. Выхлебав тарелку, он уже принялся за жареную курицу, когда в окно осторожно заглянул стражник. Уставившись на как ни в чем не бывало с удовольствием поглощающего курицу Дарка, он полупал глазами.
– Эээээ, – протянул он. – Господин, тут, говорят, какая-то зверюга была, ты не видел случайно?
Берг в это время лежал на чистом от вина, пива и других продуктов полу, и из-за нагромождения столов его видно небыло. Но интуитивно поняв, что говорят о нем, поднялся и подал голос.
– Агрхрррр! – пронеслось по залу, так что осколки стекол, еще остававшиеся в рамах, стали активно высыпаться.
– Уй-й ёё, – только и смог выдохнуть стражник, и его голова так активно скрылась в проеме, что с нее даже шлем свалился и загрохотал по полу обеденного зала.
– Суслик, сиди тихо! – доев и запив все взваром, Дарк кивнул бергу, и они поднялись в комнату. Дарк лег на кровать, а берг развалился на полу, заняв все свободное пространство.
Утром Дарк проснулся поздно. Неясно, что тому было виной – или вчерашние события, или просто накопившаяся усталость, а может, все вместе. Берг уже сидел и смешно так смотрел в окно.
– И что ты там увидел? – спросил его Дарк.
«Двуногие ходят», – ответил берг, не отрываясь от созерцания происходящего за окном.
– Мне надо сходить по делам, ты как – тут побудешь или со мной пойдешь?
«Давай, ты иди, и я себе пойду, нужен буду – позовешь, повеселимся. Не бойся, я не буду есть двуногих, они так гадко воняют, убивать тоже не буду, если не будут тыкать в меня или тебя острыми железками».
– Ну, тогда пошли, – и Дарк открыл дверь комнаты.
Берг выскочил и, мягко ступая, потрусил чуть впереди. В обеденном зале уже был наведен относительный порядок, женщины мыли столы и пол. Дарк прихватил берга за намотанный на его шее пояс, чтобы не пугать женщин.
– Дамы, разрешите, мы пройдем, – проговорил Дарк, улыбаясь.
Женщины обернулись и, смертельно побледнев, шарахнулись к стене.
– Не бойтесь, он никого из вас не тронет, я его просто проведу мимо вас и выпущу, – и Дарк проследовал к входной двери.
Там он отпустил ошейник и снял его с берга.
– Беги, спасибо, что выручил вчера.
Берг лизнул его в нос шершавым языком и потрусил к городским воротам. А Дарк пошел на рынок купить себе новую одежду, коня, ну может, что еще приглянется.
– Ваша светлость, вернулся Жакомо, прикажете позвать?
– Где он был столько времени, быстро давай его сюда, – сидящий в кресле больше напоминал скелет, обтянутый кожей, чем человека: трясущиеся старческие руки и шамкающий рот. Он производил очень отталкивающее впечатление, но это был еще герцог, владетель, и еще многое могло произойти лишь по одному его слову или жесту.
– Рад приветствовать вас, ваша светлость, – низко кланяясь, проговорил Жакомо, появившийся на пороге комнаты.
В комнате горел камин, а герцог кутался в мягкий теплый плед, он последнее время постоянно мерз.
– Ты ее привез? – просипел герцог. Когда-то это, может быть, и был рык, но сейчас – жалкий сип жалкого человечишки.
– Нет, ваша светлость, вокруг нее десятки охранников, она никогда не бывает одна. Я делал все, что мог, но все бесполезно.
– Как, как ты смел не выполнить моего поручения?! Надо, чтобы ты немедленно привез сюда Лиону или Франческу, в крайнем случае, королеву!
«Он что, совсем уже разума лишился?» – думал Жакомо, склонившись в низком поклоне.
Тем временем герцог бушевал и бушевал, и, в конце концов, закашлялся и стал задыхаться. Не имея возможности сказать слово, он показал Жакомо на графин с водой. Тот налил из графина в стоящий рядом стакан воды и незаметно всыпал в стакан порошок из перстня, который дал ему Кирк эну Карел, начальник тайной стражи королевства, подал герцогу и даже придержал ему руку, уж слишком она тряслась и расплескивала воду.
Придя в себя, герцог хмуро посмотрел на своего верного слугу.
– Возвращайся, и чтобы в ближайшее время привез мне ее! – кого конкретно это касалось, он уточнять не стал.
Жакомо снова поклонился и, не поворачиваясь к герцогу спиной, пятясь, вышел из комнаты.
– Ну, как он? – спросил у Жакомо управляющий замком.
Тот пожал плечами и развел руки в стороны, изобразив мимикой, что сам не понял ничего, и стал быстро спускаться по лестнице. Уже когда он оседлал снова лошадь и собрался выезжать из замковых ворот, поднялся какой-то переполох и послышался чей-то приглушенный расстоянием плач. Жакомо пришпорил коня и, выехав из ворот, рысью направился в столицу. Свое дело он сделал, и как удачно получилось, что на этот раз он был наедине с герцогом. В предыдущие разы кто-то всегда присутствовал.
Отъехав метров пятьсот от замка, он остановился и доложил подошедшему человеку, что все сделано и герцог мертв; сам он смерть не фиксировал, но убежден, что герцог мертв. Сразу же из леса стали выдвигаться гвардейцы королевы, выводя из зарослей коней, и, построившись, двинулись к воротам замка. Там их не сразу пустили, наверное, долго о чем-то совещались, но все же, в конце концов, ворота открыли, и отряд в количестве полутора сотен всадников въехал в замок герцога Тальбора эну Мендоро. Теперь все, что будет происходить, Жакомо не касалось.
Его отпустили, выдав на руки бумагу для начальника тайной стражи, и он поехал дальше, в столицу за деньгами, а там куда глаза глядят. Он не пропадет, купит в соседнем королевстве или республике себе небольшой лен и будет тихо жить. В том, что королева выполнит свое обещание, он ни грамма не сомневался, все знали, что эта женщина, дав слово, никогда от него не отказывалась. По поводу совершенного он не испытывал ни грамма жалости или раскаяния, сколько всего уже на его душе грехов, одним больше – какая разница, тем более, что на кону жизнь его самого. Когда ему предложили это сделать, он ни минуты не раздумывал, от такого не отказываются, попробуй, откажись, и завтра тебя повенчают с веревкой. Это благородному отрубят голову, а ему достанется только виселица. Вот так он и трусил рысью, с каждым шагом коня приближаясь к столице.
