Шрифт:
Закладка:
Я преодолела линию деревьев и выдохнула, сама не осознавая, что задерживала дыхание. Вот и все. Я действительно была свободна от них. Я должна была испытывать экстаз. Вместо этого в моей груди образовалась пустота.
Сквозь деревья я взглянула на окна третьего этажа. Желто-золотые глаза уставились на меня. Я с трудом сглотнула, горло перехватило. Лукас, прости меня.
Я повернулась и пошла дальше, пока слабый гул защитных заклинаний не рассеялся и снегопад не прекратился. На этот раз никакие ужасные монстры не преследовали меня. Лес был неестественно тих и неподвижен, как будто я была единственным живым существом в нем этим вечером.
Наконец, я остановилась на поляне между деревьями. С палочкой в руке я произнес заклинание телепортации. Фиолетовый дым поглотил мое тело, и я исчезла из того заснеженного леса недалеко от Сиэтла. Когда туман рассеялся, я стояла на заднем дворе съемного дома в Олимпии, штат Вашингтон.
Свобода никогда еще не была такой горькой на вкус.
30
ЛУКАС
Сон исчез. Она бросила меня. Ей не терпелось уехать от нас. Я уперся обеими руками в оконную раму, мой позвоночник изогнулся, как будто я получил удар в живот. Несколько секунд я не мог дышать. Что мне было делать?
Эмма отвергла меня, но я не верил в это до конца до того момента, пока она не отвернулась и не ушла глубже в лес.
Мой волк скулил и царапался от боли. Я взвыл, задребезжало оконное стекло. За все свои годы я только однажды испытывал такую боль — когда моя первая суженая предала меня. Эта напряженность угрожала разбить мое сердце вдребезги, загнать меня в самые темные уголки моей души.
Тех, кого отвергла их пара, изгоняли из стаи, их избегали и оставляли умирать в одиночестве в пустыне. Я уже был волком-одиночкой.
Меня уже давно избегали и гнали прочь. Мне больше нечего было терять, кроме своего рассудка. Возможно, проклятие прикончит меня прежде, чем до этого дойдет.
Отведя кулак назад, я ударил прямо в окно. Стекло разлетелось вдребезги, порезав костяшки пальцев и врезавшись в плоть. Боль помогла отогнать переполняющие эмоции. Морозный воздух ворвался в редко используемую гостиную, окна которой выходили на фасад особняка. Дверь распахнулась, и появились Зейн и Кейд.
Вампир взглянул на мою руку и цыкнул. Кейд хмыкнул, но продолжил собирать осколки стекла. В тишине я позволил фейри исцелить меня, пока Зейн находил временное покрытие для разбитого окна. Мы через многое прошли вместе. Столько боли и гнева, но это? Я ненавидел чувствовать себя слабым перед своими братьями.
Кейд отпустил мою руку. — Если тебе понадобится что-нибудь еще, дай мне знать. Без лишних вопросов.
Я хмыкнул. Ему не нужно было задавать никаких вопросов, потому что он чувствовал мои чувства. Он знал все. Тихий, жалкий голосок в моей голове хотел спросить его, что чувствовала Эмма. Она действительно порвала со мной? Неужели меня было недостаточно для нее?
Заткнись, сказал я себе. Вслух я спросил: — Что нам теперь делать? Дэмиан и его волки должны умереть.
Зейн кивнул. — Мы разберемся с «Затмением» раз и навсегда. Их дни сочтены. Я хочу ударить по ним быстро, сильно и как можно скорее.
— Просто скажи, когда, — сказал Кейд, прислоняясь к стене и скрестив руки на груди.
— А что насчет Брайона Векса и «5-го Круга»? — Спросил я. — Мы не можем оставить Эмму сражаться с ними одну. Они снова нападут на нас, здесь она или нет, за то, что мы предали их доверие.
Зейн хмыкнул. — С ними будет сложнее разобраться. «5-й Круг» простирается широко и глубоко, как мы видели на примере Мэйв. — Он пригвоздил Кейда прищуренным взглядом. — Как получилось, что она избежала разоблачения?
— Магия. Кто-то в «5-ом Круге» весьма одарен защитными чарами. Как физическими, так и ментальными. Мне пришлось пробиться сквозь несколько слоев ее сознания, чтобы докопаться до правды о том, что она шпионка.
— Это означает, что в нашем доме могут быть и другие. — Зейн вздохнул. — Нам нужно оценить каждого члена «Пенумбра». Кейд, я возлагаю эту задачу на тебя.
Фейри склонил голову. — Я начну с Эша. Если с ним все в порядке, мы продолжим вместе. — Кейд оттолкнулся от стены и исчез за дверью.
Между мной и Зейном на несколько минут повисла тяжелая тишина. Что тут было сказать? Мы были обречены. Наши несколько недель надежды рухнули за один вечер. С таким же успехом мы могли бы смириться со своей гребаной судьбой.
— Я предложил ей все, — прошептал Зейн. — Защиту, богатство, власть…
— Любовь? — Спросил я с раздраженным рычанием. — Ты предлагал ей это?
— Мы оба знаем, что я не могу предложить никакой любви. — Зейн поджал губы. — Хотя она мне действительно нравилась. Желал ее тело и кровь больше, чем любую другую женщину.
Эта штука, как «двадцать-двадцать» задним числом? Это реальность. Внезапно мне показалось, что все стало простым и понятным.
— Ты знаешь, почему это проклятие убьет нас? — Я оскалил на него зубы. — Потому что мы, блядь, это заслужили. Она сбежала, потому что я был слишком решителен со всей этой чепухой о судьбе пары. Потому что ты бессердечный сукин сын. А Кейд… ну, я даже не знаю, в чем его проблема. Она хочет чего-то настоящего, и никто из нас не может ей этого дать, потому что мы все кучка эгоистичных придурков. Она моя пара, но почему она должна мне верить? Мы вели себя как придурки и разрушили то немногое доверие, которое она к нам питала.
Зейн нахмурился. — Если бы я предложил ей свое сердце, она бы осталась, — сказал он скорее себе, чем мне.
Я все равно ответил: — Да. Только с чего бы ей тебе верить? Проклятие волнует нас больше, чем она сама — или, по крайней мере, ей так должно казаться. На ее месте я бы тоже ушел.
Как она могла остаться, когда, казалось, все, чего мы хотели от нее, — это освободиться от проклятия? Люби нас, будь нашей и освободи нас. Просто, не так ли? Никто не мог заставить другого отдать ему свое сердце. Но это была только часть проблемы, по крайней мере, я так подозревал.
Эмма влюблялась в меня, я
