Начнём с того, что он появился на божий свет с зубами и, когда бабка-повитуха проносила его мимо стола, то ухватил с него пирог и тут же съел. Представляете, каким стал этот младенец, когда вырос⁈ Понятно, что Сирко мог оборачиваться волком, в таком обличии пробирался в расположении турецких войск, на постовых навевал глубокий сон, а затем учинял погром…

Рассказывали, что однажды Иван Сирко подстрелил купающегося у безымянного острова чёрта, тот млыкнул (булькнул) в воду. После этого остров стали именовать Чертомлыком.

Не брала казака ни стрела, ни пуля, ни сабля. Он ловил пулю на лету рукой. А то подставлял под удар свою ладонь, но от острой сабли оставался лишь едва заметный синий след.

Во время знаменитого похода казаков на Крым у Перекопа произошло сражение с ханским войском. Отряд Сирко проник во вражеский тыл. Крымчане ясно видели их приближение, даже мурзы в свои подзорные трубы, но приняли за своих (навёл чародей на них морок). Каким же потрясением для них явилось нападение этих мнимых своих, а потому оказать достойного сопротивления не смогли и были разгромлены. Сам хан чудом спасся бегством…

После смерти своего кошевого запорожские казаки отрезали его правую руку и возили с собой на войну. В трудные моменты выставляли вперёд со словами: «Стойте, братья-казаки, душа и рука Сирко с нами!» Многие верили, что Сирко не умер, а живёт и ныне, воюет с врагами Христовой веры.

Всеми чертами казака-характерника обладал легендарный атаман Степан Разин. Ему приписывали знания чародейства, видели одновременно в разных местах (двойники?), он умел наводить морок.

Среди запорожских казаков-характерников был известен Фесько, который в бою «отращивал» себе сразу несколько голов, так что враги не могли понять, какая из них настоящая.

Самые сильные характерники могли наводит морок даже на большое количество людей.

Такое наглядно продемонстрировал казак Шевчик. Однажды, в Рождественскую ночь 1668 года, на территорию Запорожской Сечи проник отборный отряд турецких янычар численностью в 14 000 человек. Они «сняли» не особенно бдительных часовых, которые не ждали беды, и уже готовились приступить к массовой резне спящих казаков. Но врагов обнаружил Шевчик и применил своё умение характерника: около часа янычары пробыли в странном оцепенении. Как позже говорили немногие уцелевшие: им казалось, что они стоят на главной площади Стамбула на войсковом смотре перед самим султаном… За этот час казаков разбудили, они вооружились, приготовились и по сигналу бросились на врага… Огромный отряд турок был уничтожен почти полностью, спаслось менее сотни янычар…

В одном из походов в начале 17-го века кошевой атаман запорожских казаков Кисек попал в плен. Его заковали в цепи и посадили у весла на галере. Но уже при первом заходе в порт Гезлев (современная Евпатория) он внушил надсмотрщику, что является пашой и приказал освободить всех гребцов. После чего охрана была вырезана, а галера спокойно среди бела дня уплыла из гавани, не возбудив никаких подозрений. Лишь ближе к вечеру наваждение спало и янычары заметили, что казавшиеся им разбитыми бочками, плававшими у мола, на самом деле являются трупами турков…

Казак-чародей Иван Богун однажды провёл свой отряд через польский лагерь и при этом ни одна собака не залаяла…

Когда казаки не могли уйти от погони превосходящих сил, а укрыться в степи было негде, то они останавливались. Казак-маг втыкал по кругу копья, за них все вставали, завязывали морды лошадям, чтобы те ненароком не заржали, и он внушал преследователям, что они видят лишь заросли камыша или рощицу, на которые не нужно обращать внимание. Так и происходило…

Умели характерник изготовлять «крики». Взяв обычные стебли камыша, окунали их в воду и воск, затем кричали на них. Этот камыш раскидывали вокруг своего лагеря. Если вражеский конь наступал на такой камыш, то ржал и будил казаков…

— Интересно, как они это делали? — спросил Росс.

— Не уверен, что это не выдумка. Моя программа заставляет меня считать истинным то, что научно, что проверено и подтверждено, но и не опровергать безапелляционно то, что вызывает сомнения.

— Жаль, что ты такого не знаешь точно.

— Мне хватает и того, что я знаю. Например, про спецназ Российской Империи — пластунов. Но прежде несколько слов о казаках. Они были сильнейшими в армии Российской империи. Вот как оценивал их Наполеон: «Казаки — это самые лучшие лёгкие войска среди всех существующих. Если бы я имел их в своей армии, я прошёл бы с ними весь мир».

Интересно сказал о казаках Анри Стендаль: «Они были чисты, как дети, и велики, как боги».

Казаки тогда произвели столь устрашающее воздействие на французов, что и в последующих веках словом «казак» они пугали своих детей.

Среди казаков была элита, лучшие из лучших — «наследники» витязей-оборотней — пластуны. Прочие названия постепенно позабылись.

Пришло это слово из Запорожской Сечи. Там по давней традиции все курени именовались либо по имени атамана-основателя (Васюринский, Поповический, Брюховецкий…), либо по местности, откуда они вышли (Полтавский, Уманский, Каневский…), но лишь один из 38 куреней звался по роду деятельности — Пластунский. В каком-то смысле, пластуны были всегда, только звались иначе.

В «Истории Кубанского казачьего войска» Ф. Щербина пишет: «По роду их деятельности, в дозоре или в тылу противника, им приходилось нередко часами, не шелохнувшись, лежать пластом на земле, слившись с окружающей местностью, и вести наблюдения. Отсюда и пошло название „пластуны“».

В 1842 году пластуны были признаны особым родом войск, так стали именоваться все пешие казачьи отряды.

Пластунами являлись люди преимущественно средних лет, утратившие порывистость молодости (нужна была трезвая голова), но сохранившие хорошие физические кондиции. Они владели любым видом оружия. Экипировку имели предельно простую, но функциональную: все необходимое носили с собой. Обладали безграничным терпением и выдержкой. Могли часами пребывать в укромном месте, идеально вписавшись в местность, высматривая врага. Бесшумно двигались, проникали в расположение вражеских войск, снимали часовых, а то и выкрадывали «языка», наносили «точечные» удары. Понятно, что они часто оказывались вынужденными принимать неравный бой и им приходилось уметь постоять за себя.