быть так трагично?

– Потому что жизнь несправедлива и мы не живем в сказке.

Никто никогда не говорил более правдивых слов в разговоре с ней.

– Как же я это ненавижу.

Улыбка на лице Оборотня казалась понимающей и печальной.

– Всего хорошего, Торн.

– Тебе тоже.

Только после того, как Дэмиен ушел, Торн начала долгий и неторопливый путь вниз. Спускаясь с гор, она задумалась над тем, что сказал дракон.

Почему в ее семье не могло быть родных и Луки одновременно?

Это казалось несправедливым. Разве Торн недостаточно настрадалась в своей жизни? Разве Лука не прошел через многое? Но они жили не в одной из сказок ее отца.

Иногда даже героям не доставался по-настоящему счастливый конец.

Глава сорок пятая

Торн

Когда показалась ее родная деревня, Торн сначала подумала, что перед ней мираж. Но нет, это не игра воображения: она реально здесь.

Торн дома.

Неужели прошло больше двух месяцев?

Она вошла в деревню и свернула на главную улицу. Казалось, прошло несколько лет. Действительно, она могла бы даже в это поверить, судя по взглядам, которыми ее одаривали местные жители.

Мясник широко раскрыл глаза при виде живой и здоровой Торн. Даксос, работающий с отцом, чуть не выронил из рук молот, увидев ее. На мгновение Торн подумала заскочить в кузницу и поздороваться. Она ведь успела соскучиться по всем важным людям в своей жизни. И Даксос к ним тоже относился.

Может быть, он научит ее нормально плавать? Во имя Дотэ, ей давно пора научиться.

Но ее взгляд упал на рынок, и она увидела лицо кого-то гораздо более важного, покупающего яблоки. Мысли о Даксосе тут же вылетели из головы, как только сестра заметила Торн.

– Торн! – воскликнула Иден, выронив плетеную корзинку и рассыпав яблоки, которые покатились по мощеной улице прямо к ней.

Торн помчалась навстречу сестре с улыбкой на лице и слезами на глазах. Когда они наконец обнялись, по ее щекам и подбородку потекли теплые капли.

– Я думала, ты умерла, – провыла Иден. Она переносила их встречу еще хуже, чем Торн. – Я думала… Джек сказал, что тебя забрали, но…

– Я… я жива, – успокоила ее Торн, дрожа от смеха, – и никто меня не забрал, правда?

– Тебе удалось сбежать?

Торн высвободилась из объятий сестры, немного отстранившись. В утреннем свете Иден казалась еще более болезненной, чем до ее отбытия, несмотря на то, что весна наконец-то добралась до их деревни. Чувство вины скрутило живот, потому что Торн знала, что это из-за нее состояние сестры ухудшилось.

Но она может это исправить. Она может все исправить.

– Я не сбежала, – сказала Торн. – Лука меня отпустил.

– Лука?

– Тот, который… мужчина, который живет в замке, – объяснила она, чувствуя, что оказала Луке медвежью услугу, признав, что он не похищал ее. Даже несмотря на то, что так оно и было на самом деле.

Теперь все иначе.

Иден уставилась на нее, не веря своим ушам.

– Он отпустил тебя?

– Мы пришли к своего рода взаимопониманию, – сказал Торн, криво улыбаясь. – Мы… стали друзьями, кажется.

От услышанного Иден не могла определиться между беспокойством и весельем. В конце концов, она остановилась на последнем.

– Только ты могла подружиться со своим похитителем, Торн, и воспользоваться ситуацией. – Она рассмеялась. – Я бесконечно благодарна за то, что у тебя получилось это. А теперь пойдем. Джейми будет вне себя от радости, когда увидит тебя!

Торн бросила взгляд на мастерскую кузнеца, пытаясь разглядеть не Даксоса, а Джека. Она взяла Иден за руку и позволила ей увести себя в бордель. Разговор с Джеком будет долгим, но он может подождать, потому что Торн не терпелось увидеть Джейми и полностью излечить свою семью.

Племянник находился в еще худшем состоянии, чем его мать. Когда Торн подбежала к его постели, он был совершенно бледен и почти не приходил в сознание.

– Что с ним случилось?! – взволнованно воскликнула Торн, опустившись на колени рядом с Джейми и вцепившись в руку мальчишки.

Иден присела на краешек кровати.

– Он снова простудился, – с беспокойством в тоне признала она. – Я надеялась, что недавняя теплая погода поможет, но… что ж, у меня все еще остается надежда, правда?

– Я могу сделать кое-что получше.

Пауза.

– Торн? О чем ты говоришь?

Она полезла в сумку и вытащила аккуратно завернутый сверток с черно-фиолетовыми соцветиями Мимикии.

– Лука не просто отпустил меня, – медленно пояснила Торн. – Он… сделал мне подарок, превосходящий все мои мечты. Ты можешь принести ступку и пестик? И немного воды?

Иден, ясное дело, понятия не имела о том, что происходит, но покорно подчинилась сестре. Торн приготовила лекарство именно так, как ее учил Лука, а затем высыпала измельченное растение в две чашки с водой. Первую она протянула Иден.

– Пей, – сказала она, поднеся второй сосуд к губам Джейми так, чтобы он открыл рот. – Давай, малыш, – уговаривала она в ответ на стоны мальчика. Торн положила руку ему на затылок, немного приподняв голову. – Просто допей, а потом снова сможешь отдохнуть. Тебе станет лучше, поверь мне.

Иден с сомнением уставилась на свою чашку.

– Что это?

– Просто доверься мне, – повторила Торн.

Сестра кивнула и выпила жидкость.

– Где Джек?

– Он ушел.

Торн подскочила.

– Что значит «ушел»?

– Он отправился по «делам», о которых даже его братья ничего не знают. Мне он тоже ничего не сказал, – тихо произнесла Иден.

Совсем не похоже на Джека. О чем, черт возьми, он только думал? Неужели он взялся за работу без нее? Беспокойство забилось в ее груди, но она не подала виду. Иден даже разговор об этом давался с трудом. Торн тепло улыбнулась сестре. Ей доставляло удовольствие просто смотреть на родное лицо. К тому же, может, и к лучшему, что Джек уехал. Значит, у Иден и Джейми будет шанс восстановиться до его возвращения.

Он просто с ума сойдет от счастья, когда увидит их здоровыми и бодрыми.

Сестра снова обняла ее.

– Я скучала по тебе.

Она прижалась к Иден.

– Я скучала сильнее.

– Сильнее меня не скучал никто.

В последующие недели возвращение к своей прежней рутине далось ей легко. Шок деревенских жителей от ее возвращения быстро поутих. Она даже перестала носить плащ в попытке скрыть свои шрамы. Конечно, поначалу ее внешний вид шокировал некоторых людей, но они быстро привыкли. Для них Торн совсем не изменилась. Она оставалась все той же странной девушкой.

Но Торн думала иначе.

Она изменилась, и