В ответ раздался искренний смех:

— Значит, это точно Антариус! Их птенцы ужасно прожорливы. Мой внучатый племянник был в ужасе, когда увидел, сколько потребляет его крылатый друг.

А я смотрела в лица собравшихся людей и понимала, что, может быть, нам удалось поселить в их сердцах сомнение.

— Все это не относится к делу, — Корвус повысил голос. — Совет Кальстора проголосовал, и, как гласит закон, решение не может быть отменено. Но я гарантирую: если сотрудники научного отдела выяснят, что Тени действительно способны чувствовать… в чем я лично сомневаюсь, то они, безусловно, отпустят их. Алвориг Алсой, что вы скажете?

— Я скажу, что все Тени в Зеркале, — развел руками Дан, и пол под его ногами окрасился в красный.

— Вы лжете, — прищурился Корвус.

И тут мой супруг вернул Хранителю Закона его же слова:

— Вы сами убедительно доказали, алвориг Версой, что Круг Истины неверно реагирует на мои слова. Получается, что либо я говорил правду о специально испорченном Зеркале Теней и Круг доказал это зеленью, либо я говорю правду сейчас, а Круг реагирует неправильно, показывая мои слова ложью.

Я с нескрываемой гордостью посмотрела на Дана. Мне даже в голову не пришло использовать ловушку Версоя против него же.

— Уважаемый Совет, — Дан чуть поклонился, — мы с супругой очень устали.

Он сжал мою руку, и я, догадавшись, продолжила вместо него:

— Ведь мы, как гласит закон, полностью освободили Таэсс-Харн. Знаете, очень тяжело полностью очистить замок от вещей и людей.

Корвус Версой немного изменился в лице:

— Таэсс-Харн пуст?

— Разумеется. — Я прищурилась. — Вы — Хранитель Закона. Если Зеркало уснуло, что должен сделать Хранитель Теней?

— Освободить замок, — деревянным голосом произнес Версой. — Замок засыпает и окутывается сетью защитных чар.

Пол под его ногами никак не отреагировал на сказанное. Я присмотрелась и криво усмехнулась: он вновь парил над Кругом Истины.

— Уважаемый Совет Кальстора, — Данриэль чуть поклонился, — можем ли мы быть свободны?

— Да уж, и правда, — раздался голос неугомонной квэнни Конлет. — Собрались просто так, посидели на неудобных стульях, пора и честь знать. Ну хоть на птицу Антариус посмотрели. Давно их не было.

С этими словами она поднялась на ноги и начала спускаться по широкому проходу. А я… Я оторопела, потому что впервые видела женщину в узких черных брюках! Мужских брюках!

«Я бы со стыда сгорела», — пронеслось у меня в голове.

Но квэнни Конлет все было безразлично. Она, не замедляясь, прощалась со знакомыми, приглашала кого-то в гости, потому что «давно не виделись», и — ох, Мать-Магия, — успевала еще и трубочку набивать.

Конечную точку в этом фарсе поставил неизвестный мне мужчина, который последовал за квэнни Конлет.

— Вы можете быть свободны, — сухо обронил Хранитель Закона и исчез в золотых искрах.

— Я не понимаю, — выдохнула я и посмотрела на Данриэля. — Я… Все так начиналось и обернулось просто каким-то пшиком!

— Вот уж нет, девонька, — раздался за моей спиной голос квэнни Конлет. — Все только начинается. И чем оно аукнется Сагерту

— один Отец-Хаос знает. Данриэль, найди время навестить старуху.

Она, оказывается, не ушла. А просто стояла у выхода в компании того мужчины. Стояла у выхода и курила, попыхивая вишневым дымом.

Данриэль подхватил меня под руку, и мы подошли ближе, чтобы не кричать на весь зал. Который, впрочем, стремительно пустел.

— Как прикажете, квэнни Конлет, — коротко поклонился Дан.

— Меровиг, — поправила его квэнни. — Я уже давно не чувствую себя частью рода Конлет. А ты, девонька, квэнни Алсой или имя есть?

— Л-лиарет, — чуть оторопело отозвалась я.

— Вот и чудно, жду завтра на кофе и орешки. — Она кивнула нам, коротко пыхнула трубку и повелительно протянула руку. — Алвориг Нортренор, будьте столь любезны отправить бабушку домой.

Мужчина белозубо улыбнулся, коротко нам поклонился и с трепетом коснулся тонких изящных пальцев Меровиг.

— Как прикажешь.

Они исчезли, а я повернулась к Дану:

— Кто это?

— Меровиг Конлет — Он тепло улыбнулся. — Пожалуй, это единственный человек, который нормально относился к Теням. К сожалению, она не бывает в свете. Но является частью Совета Кальстора, что многих злит. Пойдем домой.

Мы вышли на улицу, и Дан помог мне подняться на семейный плат. Помолчав, я тихо спросила:

— Ты знал, что все это будет бессмысленно? Прорва людей собралась ради того, чтобы ничего не произошло.

— Произошло, — возразил мне Дан. — Корвус хотел посадить нас в лужу и вынудить меня предать Теней. Но в итоге нам удалось выкрутиться. Но самое главное, что разумная часть Совета должна задуматься о том, кто говорит правду.

— А еще мне показалось, что Корвус недоволен тем, что Таэсс-Харн уснул, — припомнила я.

— Я тоже это заметил, — согласился Дан.

— Все Тени будут рады, если духи действительно запечатаны в Разломе, — раздался шелестящий голос Орина. — За это не жаль отдать жизнь. Подобие жизни. Но будет бесконечно больно смотреть на то, как погибает Север. Смотреть и не иметь возможности ничего изменить. С каждым днем мы, оставшиеся на этой стороне, теряем силы.

Я прикрыла глаза и положила голову на плечо Дана. Что нам принесет завтрашний день?

— Кстати, в зале была пресса, — шепнул Орин. — Будет любопытно взглянуть на завтрашний новостной выпуск. Готов поспорить, что они отпечатают его вне плана.

— Думаю, что ничего хорошего о нас не напишут, — уверенно произнес Дан и добавил: — Но я согласен с тобой, Орин. Если духи действительно останутся в Разломе, то…

— То наши жизни — не самая страшная цена, — договорил за Данриэля Тень.

А я всхлипнула и поспешно закусила губу. Они правы, правы, но, Мать-Магия, как же больно платить такую цену!