Он не знает этикета в мужском туалете, а ты, раз хочешь быть папочкой, Твитч, поговори с ним об этом. — Я скрестила руки на груди и уставилась на него. — Вот что значит быть родителем, Тони. Это ответы на вопросы. Неудобные вопросы. — От его явного замешательства пузырь веселья поднялся к моему горлу, и я рассмеялась. — Не могу поверить, что ты сказал ему, что это был несчастный случай. — Мой смех усилился. — О чем ты только думал? Он, вероятно, задается вопросом, как собирается провести свою жизнь, избегая такого несчастного случая. — Я едва могла удержаться на ногах, продолжая хихикать. — Боже мой. У него будет к тебе несколько вопросов, папочка. Надеюсь, ты готов ответить на них.

Он долго смотрел, как я смеюсь, прежде чем его губы дернулись. Это слово было произнесено тихо, и в нем не было ни намека на злобу.

— Сучка.

Веселье началось снова, и когда ЭйДжей вернулся с аттракциона, мне наконец удалось успокоиться настолько, чтобы отвести его в магазин одежды. После инцидента в мужском туалете все казалось более легким, и я даже послала Твитчу несколько слабых улыбок молчаливой поддержки. Ему это понадобится для предстоящего разговора.

После того как я выбрала новую одежду для ЭйДжея, мы прошлись по магазину, и я поискала новую блузку для себя. Тем не менее каждая, какую я брала в руки, получала невпечатляющий звук, издаваемый взрослым мужчиной, следовавшим за мной.

— Что? — спросила я, держа в руках простую белую блузку. — Она милая.

— Да, — произнес Твитч. — Милая. Если ты старая дева, живущая одна со своими сорока кошками.

— Мне нравятся кошки, — пробормотала я, возвращая практичную блузку на место.

— Что насчет этого... — он поднял обтягивающее белое мини-платье с глубоким вырезом, прежде чем посмотреть на меня. — Выглядит горячо. — Он протянул его мне. — Возьми его.

Я усмехнулась.

— Нет, я его не куплю. — Я уставилась на него. — Это неуместно. Я мама.

Твитч кивнул.

— Да, ты мама. Но ты не мертва, Ангел. — Он оглядел меня с ног до головы с жаром в глазах. — Ты горячая штучка. Пользуйся этим.

ЭйДжей побежал в мужскую зону, и я последовала за ним, избегая этого разговора на уровне эксперта. Когда Твитч взял пару парадных брюк, я не сводила глаз с ЭйДжея и сказала:

— Ты больше не носишь костюмы.

Это не вопрос, просто наблюдение.

Он усмехнулся, глядя на меня сверху вниз.

— Я всегда нравился тебе в костюме, не так ли, детка?

Боже, он приводил меня в бешенство. Я тоже могу быть сукой.

— Ты мне нравился живым.

Когда я уходила, его рука вытянулась вперед, крепко сжала мою руку, потянув меня назад, и когда я была рядом, он пробормотал, держа в руках черный костюм:

— Я имею в виду, я мог бы взять его, но куда, бл*дь, буду его надевать?

— Ты мог бы надеть его на свои похороны, — пробормотала я скучающим тоном.

И он моргнул, глядя на меня сверху вниз.

— А я думал, ты волонтер.

Это было не по теме. Мои брови поднялись в недоумении.

— Так и есть.

— Не-а. — Он медленно покачал головой. — Ты гребаный комик. — Когда удивленный смех покинул меня, он продолжил: — Это твоя подработка? — я засмеялась сильнее, и его губы дернулись. — Когда у тебя следующее шоу? Достань мне место в первом ряду. — Я не могла дышать от такого сильного смеха, и он слегка шлепнул меня по заднице. — Чертова всезнайка. Тебе лучше следить за своим ртом, а то мне придется его чем-нибудь наполнить.

У меня открылся рот, и я сама себе не могла поверить.

— Чем?

Он посмотрел на мою ухмылку и провел языком по нижней губе. Его голос был низким и хриплым.

— Чем-нибудь твердым.

Я посмотрела вниз, прямо на его промежность, чувствуя себя смелой.

— Я голодна.

Боже мой. Остановись.

Глаза Твитча вспыхнули, и когда он двинулся, чтобы схватить меня, я умело уклонилась от его цепких рук, пробираясь к нашему сыну.

— Хорошо, дорогой. Думаю, мы готовы идти.

ЭйДжей выглядел слегка опустошенным.

— Но ты всегда позволяешь мне ходить на игровую площадку.

— Мы уже пробыли здесь некоторое время. Папе, наверное, становится скучно.

— Папе, — раздалось у меня за спиной, — никогда не бывает скучно, когда он со своей семьей. — Когда я закатила глаза, он произнес: — Ты хочешь пойти на игровую площадку, приятель? Давай сделаем это.

Мы вышли из торгового центра на послеполуденное солнце. В ту секунду, когда я дала ЭйДжею отмашку, он выбежал на открытую игровую площадку, вбежал в толпу других детей и помчался вверх по лестнице на вершину горки, махая нам и сияя. Когда отец, которого я регулярно видела, помахал мне рукой, я улыбнулась и помахала в ответ. И именно в этот момент твердое тело прижалось к моей спине.

Я повернулась к нему лицом и тихо спросила:

— Что ты делаешь? — его лицо было совсем близко, и все, что я хотела сделать, это слегка провести ногтями по этой острой линии подбородка. Одна сильная рука обхватила меня за спину, в то время как другая приземлилась со шлепком на мою задницу, и я вскрикнула от удивления. — Твитч!

Он посмотрел на меня сверху вниз, бросая мне вызов сразиться с ним.

— Похоже, ты знаешь некоторых папаш в этих краях.

О Боже. Он ревнует?

Он был смешон, и когда большая рука на моей ягодице сжалась, я с трудом сглотнула.

— ЭйДжей иногда играет с его дочерью. — О Боже, это так приятно, но... — Отпусти меня.

Эти мягкие карие глаза прикрылись.

— Или я держусь за тебя, или, — он говорил опасно тихо, — я держусь за его шею. — Мои губы приоткрылись, и он сосредоточился на них. — Тебе решать, детка.

Я думала об этом. Часть меня знала, что он никогда не устроит сцену. Во всяком случае, не здесь, и никогда перед ЭйДжеем. Другая часть — не хотела рисковать тем, что мне больше никогда не разрешат вернуться в торговый центр.

Прошло много времени, прежде чем я позволила себе прижаться к нему, и когда я это сделала, то была вознаграждена еще одним крепким сжатием, прежде чем он