Умила не дала ему договорить, изогнулась в выпаде, атаковала скрыто, не оставляя витязю времени на разговоры.

А мыслей и впрямь было много, даже слишком. Уж неделя прошла, как Баровит вернулся к родителям. Теперь Умила виделась с ним лишь в дружинном доме да на учебных боях. А тут ещё отец вверил ему отроков из младшей дружины, велел обучать их. Сегодня поутру Баровит увёл отроков в лес… Зябко и одиноко стало без него, тоскливо.

— Мечи в ножны! — громовой глас отца вырвал омуженку из мыслей.

Остановившись, Умила вложила сабли в ножны, повернулась к воеводе.

— Теперича в рукопашную, — велел он. — Кольчуги снять.

Ждан отстегнул ремень с ножнами; нагнувшись, опустил руки. Омуженка вцепилась в его кольчугу, стянула стальное кружево с широкой спины. Пока Ждан расстёгивал подкольчужник, Умила окинула взором дружинный двор. Так и не найдя Баровита, отбросила ремень с ножнами — не вернулся ещё. Ждан стащил с неё кольчугу легко и быстро; сжав кулаки, приготовился к бою. В простой рубахе омуженка казалась худой и слабой, но витязь хорошо знал, насколько обманчив этот вид. И всё же, хорошо приглядевшись к ней, любой непосвящённый человек мог заметить неладное. Сухие мышцы тянулись от ключиц к груди, словно корабельные тросы; выступали на шее, выпячивая вены. Да и по широким плечам было понятно, что девушка не из домашних хозяюшек. Её ледяной взор, сбитые костяшки рук и боевая стойка вступали в противоречие с правильными, тонкими чертами лица, длинными густыми волосами. Жалость крошечной искрой вспыхнула в сердце Ждана — зная её мысли, понимая её чувства, витязю хотелось для подруги иной судьбы… но Макошь уплела по-своему.

Вздохнув, Ждан развернул торс, выбросил руку в соперницу. Умила резко пригнулась, поймала его кисть и поразила коленом рёбра. Рыкнув, Ждан схватил её за горло — второй удар по рёбрам заставил его отступить. Раззадоренная боем омуженка бросилась на соперника; поймав направленный в неё кулак, подпрыгнула, выставляя колено. Прогнувшись, Ждан ушёл от атаки, оттолкнул от себя омуженку. Умила полетела на землю, сгруппировавшись, перевернулась; напружинившись, вытянулась в ответной атаке. Отведя её руку, Ждан ударил коленом в живот, но и сам тут же получил кулаком в ухо. Расцепившись, противники медленно обошли друг друга, выжидая момент.

Ждан атаковал сверху, вынуждая омуженку пригнуться; только она подалась вниз, как витязь выбросил в неё колено. Умила выставила руки в блоке, открыв тем самым голову. Противник не упустил возможность, ударил в незащищённую челюсть. Омуженка подалась назад, но уйти от атаки не успела — губы обожгло, солоноватый привкус крови растёкся по зубам. Потеряв равновесие, Умила рухнула на землю. Боль спустила с цепи гнев. Он понёсся по крови оголодавшей стаей, питая каждую клеточку, придавая сил.

Испугавшись за подругу, Ждан подался к ней, но вовремя остановился, заметив, как напряглось её тело. Она прыгнула на витязя, словно волк на отбившегося ягнёнка. Ждан едва успел закрыть голову, как на него обрушился град ударов. Плечи и бока сдавила боль, омуженка не давала витязю возможности атаковать. Поймав её кулак, Ждан вывернул Умиле руку, не так, чтобы нанести урон здоровью, но для вспышки боли достаточно. К полной неожиданности противника, Умила довершила его действие, вывернув кость из сустава, — рука повисла плетью, и Ждан не мог больше играть на болевой атаке. Омуженка с разворота ударила замешкавшегося витязя ногой в голову. Мир на миг почернел, сквозь противный писк в ухе послышался хруст вправляемой руки. Удар в грудь не дал опомниться; жадно глотая воздух, Ждан попятился. Почувствовав движение, он выставил блок; сжав узкую щиколотку, резко ударил соперницу кулаком. Удар пришёлся в живот, протяжный рык вырвался из девичьей груди. Ждан был уверен, что это охладит пыл омуженки, но она лишь заняла другую позицию, готовая к атаке. Витязь прерывисто выдохнул, подался в обманном движении…

— Довольно! — пробасил Демир, обводя подопечных одобрительным взором. — Двое на двое теперича, каждый со своей парой.

Дружинники молча перестроились. Волот подошёл к сестре, бережно стёр с её подбородка кровь.

— Ну, Ждан, — прошипел он, — неужто не по чему боле ударить было? Почто красоту портишь?

— Да? — изогнув бровь, витязь растёр горящие плечи. — Я бы рад красоту не трогать, кабы она так не жалила, оглядеться не даёт.

— Будет вам, — шепнула Умила, проведя языком по кровящей губе. — Велено парами разбиться.

— Вот токмо моей пары нет! — заявил Ждан, взглянув на воеводу. — Мою пару ты давеча с отроками в леса отправил.

— Кто встанет супротив Умилы с Волотом? — спросил Демир.

Дружинники молчали, с Демировичами биться никто не хотел. По отдельности с ними ещё можно было как-то управиться, хотя бы выстоять, но вместе… Хоть действия брата с сестрой были предельно просты — Умила изводила быстротой и ловкостью, а Волот выводил из боя замешкавшегося противника одним ударом, — но разорвать эту цепь не удавалось никому. Демировичи действовали слаженно, словно читали мысли друг друга, словно были единым целым.

— Ладно, — ухмыльнулся Демир, — тогда Баян идёт к Ждану заместо Баровита, а я заместо него встаю к Радмиле.

Баян скривился в напускной печали, заломил руки:

— Как же, батый? Вот так разлучишь меня с прекрасной младой? Не жаль тебе сердца мого.

Баян обхватил плечи лучницы, но тут же получил сильный удар по рёбрам.

— Ступай уже! — прошипела Радмила, схватив его за ухо.

Весельчак неохотно поплёлся к Ждану, предчувствуя, как сильно сегодня будут болеть кости. Демир молча встал рядом с Радмилой, бросил лукавый взгляд на Зорана с Годуном.

— Чего это вы вместе встали, аки молодые пред волхвом?

— Так Валдай ушёл из дружины, — пожал плечами Годун, — а Ратмир не воротился ещё. Вот мы решили…

— Два старика, — перебил Демир, — к тому ж один из вас стрелок, да ещё супротив другого стрелка. Не пойдёт… Так, Борята — к Годуну, Зоран — к Ратише.

Дружинники поменялись местами, сжав кулаки, замерли в ожидании команды.

— Начали!

* * *

Колесница Хорса медленно двигалась к горизонту. Устало фырчали златогривые кони, опаляя дыханием облака. Хорс всё чаще оглядывался, высматривая ясный лик сестры. Коснувшись ладонью горных пиков, он натянул узду, замедляя ход колесницы, широко улыбнулся. Бледный лунный диск проступил сквозь небесную толщу, Дивия грациозно протянула к брату руки. Желанная встреча, не так часто виделись они, оттого столь трепетны были эти мгновения. Хорс и Дивия любовались друг другом, не замечая человека, наблюдавшего за ними.

Баровит стоял в тени крепостных стен, рассматривая то очертания луны, то солнечный диск, клонящийся к горизонту. Удивительное творение Богов, утончённая