сильно напугала. Финал как финал, смахивает на полет с того моста, только лететь придется дольше. И никаких телесных мук, никаких предательских пуль в спину – сразу амба при встрече с родной планетой.

Отмахнувшись от ненужных мыслей, летун огляделся. Разглядеть землю мешали растрепанные облачка, и он спустился ниже. Там обнаружился остров Хонсю. Никто, и меньше всего Василий, не мог бы ответить, по какой причине его занесло именно сюда. Надо думать, адрес задало подсознание. Поди спроси у него, как оно работает!

И не является ли оно атавизмом, недопустимым для кандидата в координаторы Земли и окрестностей…

Проблемы с навигацией существуют для обыкновенных людей. Василия ничуть не затруднило бы указать свои координаты с любой мыслимой точностью без помощи навигационных спутников и картинки с цифирью на дисплее. Невидимый для оптических приборов и систем ПВО, он пролетел над Токийским заливом, полюбовался снегами великолепной Фудзи и повернул на северо-запад. Тесная городская застройка восточного побережья осталась позади; Василий летел над горами, отмечая под собой поселки, деревушки, рисовые чеки в долинах и редкую сеть извилистых дорог. Горы покрывали Японию, как бугры крокодилью спину, разве что менее упорядоченно… так, а это что там? Ага, вулкан. Вон какой кратер. И дымит, собака.

Зависнув над дымным хвостом, Василий заглянул вглубь. Магматический очаг прятался неглубоко под горой, путь наружу ему преграждала пробка в жерле. Дым просачивался, магма – пока нет. Она давила, а пробка сопротивлялась.

Яснее ясного представилось то, что вскоре случится: давление будет нарастать, магма выдавит пробку – и случится не просто извержение, а извержение со взрывом. Да еще и пойдет пирокластический поток, распространится по ущельям, спалит в них все, что горит, и, выйдя в долину, доберется вон до той деревеньки с маленьким синтоистским храмом.

Когда случится взрыв? Ответ был получен мгновенно: через пятнадцать-семнадцать суток. Люди, если они не полные кретины, не пострадают, власти организуют эвакуацию деревни, но… не надо этого.

Целую минуту Василий негодовал: почему момент взрыва он может предсказать столь неточно? Погрешность плюс-минус сутки – ну куда это годится? Потом сообразил, что даже полубогам не по силам учесть все факторы, крупные и мелкие, во всем их прихотливом взаимодействии, а главное, факторы случайные. Если бы точный срок случайного события можно было предсказать, оно не называлось бы случайным…

Отказавшись от мысли тупо взорвать пробку, он разогрел ее до размягчения, позволяя магме довершить начатое. Теперь пробку выдавит уже завтра, но ничего страшного не произойдет: сильного взрыва не будет, а лавовый поток пойдет лишь по одному безлюдному ущелью и не натворит больших дел.

В воздухе сильно похолодало, а лес на ближайших горах как по волшебству оделся инеем. Что за черт?.. Василий едва не хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Прав Михайло Васильевич: что в одном месте прибавится, то же у другого места и отнимется. В данном случае – температура, а что перенос тепла от холодных тел к горячим запрещен вторым началом термодинамики, так ведь этот запрет выдуман людьми, а не богами… пардон, представителями сверхцивилизации. Им можно многое, а как они этого достигают – не твое дело, кандидатишка. Играй, развлекайся, пока позволено.

Ложась на прежний курс, Василий поймал себя на том, что сделал это чересчур поспешно. Будто нашкодивший мальчишка, пытающийся удрать подальше от места каверзы и состроить невинную физиономию: не я, мол, меня вообще тут не было, чего ко мне привязались? Глупо… Даже если Рудра не контролирует каждого кандидата в реальном времени, все равно глупо и несолидно. Взрослей, юнец! Сообрази, что любое твое действие отягощено побочными эффектами, и умей своевременно нейтрализовывать их. Учись, шкет!

Обозвал себя – и сразу стало как-то легче.

Пролетая над Японским морем, он заметил внизу яхту хорошо всем известного российского олигарха и некоторое время боролся с искушением пустить ее на дно. Борьба увенчалась успехом. Что толку утопить одного кровососа из многих? Другой упырь, заняв его место, может, окажется еще ненасытнее. Систему надо менять, всю систему! И не только в России, а и на всей Земле.

До самой Читы Василий ломал голову: как поменять и на что? Коммунизм? Ну да, ну да… Как-никак самая светлая мечта человечества с древнейших времен. Беда лишь в самом человеке: слишком много в нем дряни, не годится он для жизни в своей же мечте, и если в ком-то вся эта дрянь задавлена, упрятана в глубину и не шевелится, то где гарантия, что однажды она не выползет наружу? В нарядную коробочку не кладут тухлую сосиску – сгниет коробочка и завоняет.

А вычистить из людских голов всю мерзость нельзя – Василий ощутил запрет, едва подумал о такой возможности. Не в первый раз подумал и не впервые уперся в холодную стену. Не только кандидату нельзя напрямую править глубинные изъяны душ человеческих, но и самому Рудре. Либо такие действия запрещены координатору в силу должностной инструкции, либо они просто-напросто не под силу даже ему – что уж говорить о кандидате!

Уныние быстро сменилось злостью, а та уступила место спокойному размышлению. Василий даже не осознал, что успел уже кое-чему научиться. Не бесись и не скули, подумай.

Очень вовремя подвернулось нечто требующее срочного вмешательства. Пролетая над речкой, вьющейся меж гор и впадающей в другую реку, несущую свои воды в Байкал, Василий заметил неладное: залповый сброс отравы с химкомбината. Вместо весело играющей на перекатах воды по руслу текла бурая жижа, и клубился над ней желтоватый туман. По счастью, местность выглядела безлюдной.

Решение пришло в голову моментально, и действия были быстрыми. Ниже выброса в русло сошел оползень и перекрыл речке путь, а вода в быстро наполняющемся озерке была очищена химическим способом. Вся дрянь выпала безвредным осадком. Толком не зная химии, Василий инстинктивно понимал, что надо делать, и не удивлялся сам себе: прошло время удивляться. Затем он помог воде аккуратно размыть плотину – и свободен!

Наказать, что ли, директора того комбината, да и главного инженера заодно? Может, устроить им такие геморройные боли, чтобы оба на стену полезли?.. Или просто и без затей внушить областному прокурору мысль во что бы то ни стало засадить виновных на десяток лет?.. Нет, незачем. Это слабый и кратковременный урок другим ротозеям, то есть и не урок вовсе. Проверено. Размениваться на мелочи – не преуспеть в главном.

«Рудра не преуспел, а ты надеешься?» – спросил себя Василий. И сам же ответил себе вслух:

– Надеюсь.

Ни к селу ни к городу подумалось: а какое сейчас время