Кора

С Дианой мы договорились снова встретиться — в четверг я решила приехать в наш цветочный магазин, который когда— то папа держал для нас с бабушкой. Сейчас там заправляет всем Геля, но наведывается изредка — не чаще одного раза в месяц, да и то минут на пятнадцать. Подруга говорила, что работать с моей мачехой можно, ведь она в рутину не лезет, так, по верхам скачет, сделает пару селфи с цветами и уезжает.

— Хоть посмотришь, как у нас сейчас все устроено, — сказала мне Дианка, когда мы прощались в кафе. — Я буду одна в магазине, приезжай, пожалуйста!

Я и не думала отказываться — Германа все эти дни не было со мной, да мы и по телефону почти не разговаривали. Он был очень занят на своем заводе, так что общались в основном через смс-ки. Рассказывала ему, чем занималась целый день, иногда даже присылала фотки своих цветов. И каждый раз улыбалась, видя его ответный смайлик.

Бабушка по-прежнему болела, но с ней мы разговаривали намного чаще, чем с Германом, а еще болтали с Деметрой, и Костя все время присылал мне смешные видосы, как он с пацанами бесится в море. И Кербер с ними. Я так по ним всем соскучилась, даже по этой адской псине!

Я не так часто выходила из дома, все больше занималась цветами, я еще заказала себе несколько растений из питомника. Но, наверное, пора уже остановиться, квартира все больше походила на зимний сад. Не уверена, что Герману это понравится, когда он вернется.

Если честно, то я уже считала дни.

В четверг Диана встретила меня на пороге — я же не могла глаз отвести от огромной вывески, которая сияла всеми цветами радуги.

— Хозяйка велела повесить такое, — хмыкнула подруга. — Чтобы всем было видно.

— Не сомневаюсь! Я Гелю хорошо знаю.

Внутри тоже многое поменялось — здесь сделали очень хороший и главное дорогой ремонт, появились кресла для посетителей, но главное, был новый холодильник, более современный, чем наш прошлый. Помню, бабушка говорила папе пару раз, что не мешало бы поменять.

— Очень здорово! — искренне сказала я. — А цветы где закупаете? Новые поставщики? Я смотрю, у нас не было таких гиацинтов.

За спиной хлопнула дверь, прозвенел колокольчик и раздался цокот тонких каблуков. Но еще до того как я успела обернуться, я услышала удивленный возглас.

— Кора, милая? Это ты?!

— Вот черт! — прошипела Диана, испуганно округлив глаза. — Не повезло как!

Я смотрела на свою мачеху, которая уже была в шаге от нас и явно собиралась обнять меня.

— Привет, Геля! — я вытянула руку вперед и помахала ей, не дав папиной жене подойти еще ближе. В нос ударил резкий запах духов. Перебить естественный аромат цветов надо было суметь!

— Как я рада тебя видеть, — она пожирала меня глазами, не пропускала ни сантиметра. — А ты похорошела, даже очень. Так изменилась…

— Да не изменилась я, Геля. Такая же как прежде.

— Ничего подобного! — возразила она, больше не пытаясь подойти ближе, но все так же с любопытством меня разглядывая. — Арсений говорил, ты недавно обратно вернулась в Москву. Хорошо было бы позвонить, встретиться. Мы все-таки семья.

Краем глаза я уловила, как дернулась сбоку Дианка.

— Я была занята, да и мешать не хотела. У вас все нормально?

— А то ты не знаешь! — она выразительно глянула на мою подругу и та, взяв ножницы, ушла в холодильник. Мы остались вдвоем.

— Аделина скоро родит, этот мерзавец ее муженек… но, может, и к лучшему. Есть у меня хороший парень на примете, из простой семьи, но толковый, знает, чего от жизни хочет, твоей сестре подойдет.

Я подавив улыбку, слушала Гелю — вот кто совсем не изменился!

— Рада за нее. Передавай привет!

— Может, ты сама к нам приедешь? Кора, у нас много разного было в последний год, недоразумений всяких. Ты же знаешь, что твой папа — правая рука Аида, то есть Германа, разумеется. Они сейчас вместе в Самаре. Может, соберемся все вместе на семейный ужин завтра, в пятницу? Это будет так здорово!

Гелю было не остановить, она ни капли не смущалась, разговаривала так, будто они не пытались меня продать Данизу, как обвиняла меня и защищала свою дочь, из-за которой меня чуть не изнасиловали, как…

— Ну так что скажешь, милая? Я буквально на минутку заскочила, просто мимо проезжала. Может, обсудишь это с Германом. Вы же по— прежнему с ним пара?!

— Да, конечно. Мы вместе.

— Вот и славно. Верный выбор, моя дорогая. Я всегда знала, что этот мужчина далеко пойдет!

Я не спорила, молча ждала, когда она, наконец, выдохнется.

Вечером, разговаривая с Германом, описала ему во всех красках нашу встречу с мачехой.

— Если хочешь, то давай съездим к ним, — устало предложил он. — Арсений мне все уши прожужжал.

— Точно? — я очень удивилась. — Ты же их терпеть не можешь!

— Могу, да и вряд ли мы с ними будем часто видеться. Но знаешь, если подумать, что едешь не смотреть на приторную морду твой мачехи, а пройтись по твоему саду, взглянуть на твои цветы. Знаешь, поначалу я их ненавидел…

Я рассмеялась. Воспоминания хлынули на меня лавиной — как Герман поливал мои цветы, как подрезал кустарники, как смотрел на меня… как мы стояли с ним обнявшись под дождем. Я мечтательно прикрыла глаза — да, стоит потерпеть немного мачеху и папу с Аделиной, чтобы прогуляться с Германом за руку по саду, вспомнить, как все у нас начиналось…

— Согласна. Тогда завтра. А ты успеешь приехать?

— Да, самолет прилетит днем, так что к ужину мы с Арсением уже будем на месте. Время обговорим. Люблю тебя, малышка.

— И я тебя люблю!

Этой ночью я заснула, едва положила голову на подушку. Мне снился Герман, который ходил по оранжерее и срезал для меня самые красивые цветы.