– Ладно, хрен с вами, обойдемся без прожекторов, – начал я в микрофон рации, обращаясь к переговорщику на той стороне. – Через пять минут возле машины должен быть ее водитель, пусть на нем будут только легкая футболка и шорты, он сядет за руль. Часть моих людей и привязанный к крыше Ахмед поедут первыми. Когда они достигнут катера, на БТР выдвинется вторая группа с Визирем. Катера уйдут в море на расстояние километра, сопровождать можно только одной легкой лодке с одним человеком на борту. Визиря и Ахмеда в спасательных жилетах выбросим в воду и уйдем, ваш человек их заберет. Ясно? Отсчет пошел!

Переговорщик задал пару уточняющих вопросов, я на них ответил, и меня убедили, что их все устраивает. Действительно, через пять минут возле машины был мужичок средних лет совершенно невыразительной наружности, но от него веяло такой уверенностью и силой, что мне было понятно: перед нами человек с богатым боевым опытом за плечами.

– Садись за руль, – обратился я к мужичку. – Как стукну кулаком по борту, отъезжай. Двигайся медленно: на крыше будет привязанный человек, и если он слетит с крыши, то, скорее всего, задушится в веревках. Но останавливаться нельзя. В кузове полтонны взрывчатки С-4. Понимаешь, какой будет ба-бах, если нам что-то не понравится?

Тот в ответ лишь утвердительно кивнул и полез за баранку. Мислав и Михаил вытащили сопротивляющегося Ахмеда и с трудом затащили его на верх машины. Тело самого главного злодея Синопа растянули на крыше в форме звезды, привязав руки и ноги к проушинам по углам кузова. Перед тем как спуститься вниз, Мислав охлопал Ахмеда, как бы проверяя и досматривая его, по крайней мере, так могло показаться со стороны.

– И что ты с ним сделал? – спросил я у великана.

– Отсекал ему жажы! – ухмыльнулся здоровяк.

– Жажы – это по-русски яйца? – уточнил я.

– Так, – кивнул Мислав.

– Ясно. Затейники вы, однако, братья-славяне. Все, парни, счет пошел на минуты. – Я дернул за неприметный шнур, торчащий из кунга, и хлопнул по кузову машины, давая сигнал о начале движения. – Погнали!

Теперь все решает только скорость. Мислав и Миха побежали к коридору, ведущему в тайный лаз, Женева последний раз попробовал вызвать группу Хохла, Керчь стоял наготове, ожидая моего приказа, ну а я наклонился с ножом в руках над лежащим на камнях Визирем.

– Ничего личного, полковник, просто вы не тех людей назначили себе во враги, – произнес я, вонзая клинок в печень пожилого мужчины. – С русскими лучше не воевать: нас тяжело раскачать, но ежели уже растормошили, то хрен вот так просто остановишь.

– Будь ты проклят! – Это были последние слова, которые успел прошептать умирающий полковник.

Выждав положенное время, я дождался, когда грузовик достигнет основных сил противника, и тут же приказал Ивану:

– Керчь, давай! Женева, уходим!

Ванек дернул за рычаг, и где-то там наверху упал противовес. Тут же что-то щелкнуло, заскрипело, а потом раздалась серия коротких выстрелов – это рванули одновременно десять реактивных гранат ПГ-7ВС. Вместо привычной пусковой установки использовались обрезки водопроводных труб, которые должны были играть роль направляющих. По словам Мислава, подобные самоделки они вовсю применяли в войне с Западной коалицией.

Перед тем как нырнуть в люк, я поочередно дернул два шнура: один приводил в действие пару пулеметов, установленных в окнах второго этажа, а второй сбивал противовес, который должен был через пять минут привести в действие мину замедленного действия, установленную поверх ящика с пластидом. Рванет – будь здоров! Жаль, что турки не оценят: к тому времени должен будет сработать основной заряд – девятьсот килограммов старой, проверенной временем американской взрывчатки С-4. Мислав утверждал, что один килограмм С-4 равняется пяти килограммам обычного тротила.

В общем, времени в обрез, и надо двигаться как можно быстрее. Из оружия у нас троих были только пистолеты – все для того, чтобы ничто не мешало перемещению.

Мощный взрыв на поверхности застал нас как раз в тот момент, когда мы достигли штолен каменоломни. Своды здесь были вырублены в камне и не грозили обрушением. А вот старые подвальные коридоры, которые остались за спиной, обрушились – нам в спину ударил поток пыли и едкого каменного крошева.

– Знатно шарахнуло! – уважительно пискнул керчанин, сплевывая каменную пыль. – Эх, жаль, нельзя было посмотреть на этот фейерверк своими глазами! Зрелище, видимо, было эпичное!

– Это было бы последнее, что ты видел в жизни, – прокомментировал услышанное Женева. – Иваныч, а почему нельзя было, чтобы турки привезли золото прямо к нам? Сто килограммов – это же, по сути, на такую братву немного, на каждого не больше десяти кило!

– Витек, нельзя быть таким жадным. Даже если бы сюда привезли золото, я бы точно не разрешил брать его с собой, максимум пару килограммов на всю банду, в виде сувенира. Нам сейчас важнее скорость и носимый боекомплект.

– Просто как подумаешь, какие деньжищи просрали, аж слезы наворачиваются.

– Ничего, Женева, всех денег не заработаешь, а жизнь – она одна, и ее легко потерять. А золото мы еще добудем! Вот только выберемся отсюда, доберемся до наших кораблей и заживем как короли!

Второй заряд рванул, когда мы добрались до выхода на поверхность. Позади еле слышно «пукнуло», но, с учетом того что нас разделяло несколько сотен метров, можно было представить, как этот «пук» выглядел на самом деле. Все-таки сто килограммов пластида – это вам не хухрымухры! Зданию, в котором осталось лежать тело Визиря, однозначно конец, скорее всего, и прилегающим к нему трущобам тоже досталось.

Придуманный мной план был прост, как черенок от лопаты. Мы торговались с турками, создавая впечатление, что главное для нас – это получение выкупа за жизнь Визиря и Ахмеда. А чтобы себя обезопасить, мы требовали взрывчатку и созвали в радиоэфире всех местных жителей. Возле нашего убежища собралась знатная толпа, и если бы турки пошли на штурм, то мы бы подорвали взрывчатку, уничтожая себя и все живое в округе. Для турок тоже были понятны наши действия, планировали они нас отпустить с миром или хотели устроить какую-то бяку по дороге в порт, неизвестно. Как только я узнал, что есть тайный выход на поверхность, сразу же решил, что мы взорвем все к чертям собачьим, а потом свалим по-тихому подземными путями. Так и сделали.

Машина с привязанным к крыше Ахмедом должна была взорваться в гуще вражеских солдат. Думаю, когда с крыши нашего здания стартовали реактивные