– Что до Барраса, – продолжил Тайбери, – у него есть внебрачные сыновья и племянники. И может появиться другой законный сын, пока сам Баррас в расцвете лет.

Запросто. От моего дяди всего можно ожидать. Даже крайне злобных тройняшек.

– Допустим, это так, повелитель, – мрачно произнесла я. – И что, мы будем сидеть и ждать, пока у Барраса правнуки появятся? Нужно провести обыск в особняке Кассадьеро! Или хотя бы допросить их шейр!

Тайбери усмехнулся.

– Перевернуть вверх дном особняк великого дома, когда сам великий дом против, а обвиняют его, как назло, его злейшие враги?

– Но, повелитель…

– Баррас наслаждается жизнью и устраивает в своём особняке званые обеды, – сухо сказал Тайбери. – Друзей у него меньше не становится, а рейд Юлиуса на мой особняк, хоть и был публично осуждён, не лишил Барраса симпатий и союзников.

– И никаких новых доказательств, – тихо сказала я.

– Мы нашли мастера, который обрабатывал белый корень для Барраса, и Файен уже собирался было его допросить… но мастерская сгорела в тот же день.

Я стиснула зубы. Умеет же дядя прятать концы в воду!

– Впрочем, – со знакомой насмешкой произнёс Тайбери, – нет худа без добра. Когда Баррас стал заметать следы, наши зацепки оборвались, зато теперь мы не даём ему наладить новые каналы поставки. Теперь, не привлекая внимания, белым корнем ему не закупиться. Никак. А сам он, похоже, не умеет обрабатывать его особым образом – или научится не скоро.

Что ж, уже неплохо.

Вот только дядя силён, и выборы ректора совсем скоро. И тогда, обладая властью, Баррас сможет довершить разгром дома Тайбери безо всякой магии. Ему достаточно будет лишь намекнуть, что любой студент непокорного ему дома вылетит из Академии, стоит Баррасу шевельнуть пальцем. Ректоры дома Кассадьеро частенько предпочитали шантаж, да и ректоры дома Тайбери отнюдь не были ангелами.

Но время, чтобы остановить Барраса, у нас всё же ещё было.

– А твоё расследование? – спросила я. – Вы с Файеном и Марком искали наёмников и похитителей шейр, я помню! Вы нашли хоть кого-нибудь, повелитель?

Наши взгляды встретились.

– Кое-что у нас есть, – негромко ответил Тайбери. – Но об этом пока говорить рано.

Взгляд его упал куда-то в сторону. Я проследила за ним – и вздрогнула.

В углу на прикроватном столике лежала тетрадь. Та самая. Копия украденной из дома Кассадьеро тетради. Копия, которую Тайбери читал в библиотеке.

Я невольно покраснела, вспоминая, как вписала туда свою отповедь Тайбери:

«Дурак ты, повелитель».

Но я не желала об этом. Иногда некоторым упрямым повелителям нужно напоминание. Чтобы не делали того, чего делать совершенно не стоит!

– Ты так её и не использовал, повелитель? – осторожно уточнила я.

Тайбери спокойно встретил мой взгляд.

– Нет. Хотя я прочитал достаточно, чтобы понять, что мне ничего не мешает, даже пока ты без сознания. Всего-то и нужно взять у тебя кровь… и сделать кое-что ещё.

Он не сказал, что именно, но меня всё равно пробрала дрожь. Я примерно представляла что.

Мы долго молчали, глядя друг на друга.

– Ты мог отомстить, повелитель, – прошептала я. – Взять мою необыкновенную магию и уничтожить дом Барраса навсегда. Но не стал. Боялся стать таким, как Юлиус?

Тайбери долго молчал.

– Сначала я вспоминал мою мать, – произнёс он. – Когда-то она, должно быть, думала, что бутылка решит её проблемы.

Я вздрогнула.

– А потом, – просто сказал Тайбери, – я приходил сюда и смотрел на тебя.

Я не сдержала ухмылки.

– Думал, что я лишу тебя десерта, когда очнусь, мой осторожный повелитель?

Тайбери неожиданно ухмыльнулся в ответ.

– Думал, что наказывать упрямую шейру за отсутствие инстинкта самосохранения приятнее, если у меня самого совесть чиста. Правда, пришлось долго ждать.

– Очень долго, – прошептала я, протягивая ему руку.

Тайбери наклонился к моим губам.

– Я очень терпеливый повелитель.

Мы целовались долго, не решаясь оторваться друг от друга. Наше дыхание смешивалось, пальцы оставались сплетёнными, и я чувствовала, как Тайбери улыбается, пока его чёрные волосы смешиваются с моими, золотыми. Он скучал по мне. Он ждал меня.

А я ждала его. Давным-давно. Сейчас я это знала точно.

Боль вдруг нахлынула волной. Почему я осознала свои чувства целиком и полностью именно тогда, когда лишилась кристалла? Когда потеряла всё?

Я не могу вернуться в Академию без кристалла. Я не смогу жить сама по себе, беззащитная, пока на свободе рыскает Баррас и ищет меня. И я не могу остаться шейрой Тайбери на всю жизнь. Ведь он женится рано или поздно.

Я зажмурилась, не отрываясь от губ Тайбери. Слишком много всего сразу. Я не выдержу. Нужно… перестать думать. Хотя бы на время.

Когда мы наконец прервались, чтобы перевести дыхание, я сжала пальцы Тайбери крепче.

Одну вещь я должна была узнать. Сейчас.

– Твоя помолвка, повелитель, – произнесла я негромко, но твёрдо. – Ты уже объявил её?

Тайбери спокойно встретил мой взгляд.

– Нет.

– И Виолетта не возражает? – скептически спросила я. – Верится с трудом.

– Виолетта умна и понимает, что с твоей смертью я здорово ослаб бы, – с усмешкой произнёс Тайбери. – Помнишь её позднее появление в зале собраний? Она вошла лишь после того, как я победил Барраса и не дал ему стать ректором. А сейчас, когда моя шейра лежала при смерти и я вот-вот мог лишиться своей магии и положения… как думаешь, насколько моя будущая невеста спешила связать свою судьбу с моей?

– Э-э-э… совсем не спешила, повелитель?

– Умная у меня шейра, – хмыкнул Тайбери. – Я уж думал, ты не догадаешься.

Меня вдруг осенило.

– То есть Виолетта никогда бы не попыталась меня убить, – севшим голосом произнесла я. – Всё это время я ждала не той угрозы! Я же не шейра Файена! Если бы я умерла, ты лишился бы части магии, а Виолетта – перспективного брака! Я должна была с самого начала понять, что не убить меня она хочет!

– В день разрыва контракта её мало что могло бы остановить, кроме моего недовольства, – проронил Тайбери. – Так что ты не так уж неправа.

…Выражение триумфа на лице Виолетты стояло у меня перед глазами. Если бы она хотела навредить мне по-настоящему, она бы поступила иначе. Не покушение на мою жизнь, но что-то ещё. Вот только что?

В висках заломило. Всё-таки сил на долгие размышления у меня ещё не было.