– Жаль, не могу прямо сейчас с работы смыться, придется до вечера ждать, – он чмокнул ее в нос и поставил на землю.

– Жаль, – Маша прижалась к его руке.

– У меня скоро будет свободная неделька, – Анатолий, взяв ее за руку, повел по направлению к дому. – Поедем к моим предкам. А потом подадим заявление.

– А если я им не понравлюсь? – Маша искоса на него посмотрела и улыбнулась.

– Понравишься! Ты не можешь не понравиться. Сейчас девки все такие… оторвы! Ты одна нормальная.

– Не одна! Хороших девушек много. – Маша вздохнула. – Может не получиться. Если кто-нибудь из воспитателей заболеет, меня не отпустят.

– Не отпустят, устроим тебе больничный. Не проблема. А вообще, тебе надо из своего сада уходить. Надо другую работу найти, с нормальной зарплатой.

– Я пробовала, не получилось.

– Теперь я попробую. У меня получится.

Он заметил впереди патруль и заспешил навстречу парням.

– Моя невеста, – весело представил он Машу.

Парни с доброжелательным любопытством улыбались Маше, она им.

Патруль пошел дальше, Толя довел ее до перекрестка.

– Хочешь, вечером сходим в ресторан?

– Не хочу, – Маша снова прижалась к его руке. – А что, есть повод?

– Есть. Но я тебе о нем потом расскажу, – он остановился и придержал Машу, пропуская молодую женщину с детской коляской. Ребенок, сидя в коляске, с любопытством их разглядывал. Анатолий весело ему подмигнул. – Предупреди на работе, что на неделю уедешь.

– Может не получиться.

– Получится!

Он поцеловал ее напоследок и быстро зашагал к своему отделению.

Порыв ветра обдал лицо сыростью, Маша подняла капюшон. Погода для прогулки была неподходящая, но она повернула не к дому и не к остановке, а пошла мимо торгового центра. До пандемии в нем была куча бутиков, и Маша нередко заходила сюда за всякой мелочью. Особенно когда требовалось купить подарки. Теперь бутиков почти не осталось, на пыльных витринах висели объявления о сдаче помещений.

Серый джип обогнал ее, когда она прошла мимо входа в торговый центр. Из машины выпорхнула молодая женщина в модной короткой меховой куртке, улыбаясь, подождала, когда с водительского места выйдет мужчина, и прижалась к нему, обнимая за талию.

Мужчина на секунду одной рукой прижал к себе женщину и шагнул к расположенным рядом дверям ресторана. Женщина поспешила за ним.

Федор и его жена выглядели счастливой парой.

Маша потопталась и решительно вошла в ресторан вслед за ними. Повесила на стоящую у входа вешалку куртку, осмотрела небольшой зал и уселась за соседний с Федором и его женой столик.

Жена сидела к ней спиной. Она наклонялась к мужу, трогала его за руку, Федор вяло ей улыбался.

Подошла официантка, Маша попросила кофе и пирожное. Пара за соседним столиком обедала плотно. Им принесли сначала суп, потом что-то в горячих сковородках.

– Надо Сережу почаще к тете Кате водить, – весело говорила жена Федору. – Они друг друга очень любят.

Волосы у жены были стянуты на затылке в небрежный пучок. Волосы были густые, Маше бы такие. Еще у нее была стройная фигура и милое доброе лицо.

– Я жалею, что не отдала Сережу в сад. Ему не хватает общения с детьми.

– Ты не опоздаешь? – Федор посмотрел на часы.

Женщина повернула его руку, чтобы видеть циферблат, весело вздохнула, ткнулась лбом Федору в плечо и побежала к выходу. Он помахал ей рукой и уставился в окно.

К Маше он повернулся через пару минут. Наверное, дождался, когда жена уедет.

Медленно встал, пересел за ее столик и тихо, зло и устало прошипел:

– Чего тебе надо?

– Ничего, – Маша пожала плечами. – Кофе пью. А что?

– Оставь меня в покое!

Теперь он совсем зашептал, хотя соседние столики пустовали и подслушать их было проблематично.

Маша промолчала, равнодушно уставившись в стену за спиной Федора.

Она ничего противоправного не совершает. Она имеет право пить кофе там, где захочет.

Федор дернул головой, ища глазами официантку, расплатился. Маша тоже расплатилась, со злым веселым интересом наблюдая за Федором. Он потянул ее к выходу, молча оделся и почти выпихнул на улицу, когда она надела куртку.

– Оставь нашу семью в покое! – Федор тащил ее подальше от ресторана.

За поворотом он становился.

– Что тебе надо?

– Юля говорила вам про пистолет?

– Нет! Я тебе уже сказал, что нет! Ни про какой пистолет я ничего не слышал!

Федор шипел зло, а казался жалким.

– Послушай… Я любил твою сестру, но ее больше нет. Оставь меня в покое!

У него срывался голос. Маше показалось, что он едва не плачет.

– Зачем вы приезжали к Юле? – зло спросила Маша.

– Я приезжал к ней два раза, после этого город не покидал. Это несложно проверить, – он тронул Машу за плечо, чтобы она отошла еще дальше от его улицы. – Послушай… Мы в последний год с Юлей не встречались. Совсем не встречались, она не хотела.

Разговаривать, стоя на тротуаре, было неудобно, приходилось отступать в сторону, чтобы пропускать прохожих. Маша повернулась и медленно пошла в сторону дома. Как ни странно, Федор поплелся рядом.

– По-моему, она считала себя женой своему… пациенту.

– Она и была женой! – отрезала Маша. – Она жила с Геннадием и очень хорошо к нему относилась.

– Да, – Федор усмехнулся. – Она считала себя женой и не хотела изменять мужу.

У светофора Федор замолчал, заговорил, только когда они перешли улицу и снова оказались в относительном одиночестве.

– Я не знал, что муж у нее умер. Она просила не звонить, и я не звонил. Третьего я был в Москве, подъехал к ее подъезду. Я знал, где она живет, когда мы еще встречались, я ее подвозил. Хотел позвонить, хоть она и не велела, даже телефон достал, но тут она вышла из подъезда, я ей посигналил.

Сбоку резко засигналила машина, Федор скосил глаза, поморщился.

– Юля плакала, не захотела со мной разговаривать. Я когда ее увидел… Я тогда понял, что хочу быть с ней. Раньше никак не мог решиться, а тогда понял, что решусь.

Федор несколько минут шел молча.

– Я вернулся домой, а на следующий день снова поехал в Москву. По телефону звонить не стал, пришел к ней домой.

Молодой человек на самокате проехал мимо, вильнул, чтобы не задеть Федора.