- А вот и не буду! - твёрдо ответила я.

Шон поглядел с искренним изумлением.

- Это почему же?!

- А потому, что отправлюсь с тобой! Как ты мог подумать иначе? Я давала тебе клятву верности во время обручения. И ты решил, что оставлю тебя одного, среди очага страшной инфекции? Нет! Тебе будут нужны и мои советы, и знания, и помощь! Рад ты этому, или нет, но мы едем вместе!

- Милая… - Шон поднёс мою ладонь к губам. - Я знаю, что у тебя отважное, не женское сердце. Но ведь это очень опасно. Оспа часто передаётся и врачующему. Никто не в силах защититься от этой напасти. Ты можешь заразиться и в муках умереть! Я не переживу этого! До конца дней буду чувствовать свою вину!

- Возможно, нам и суждено умереть вместе. Будем ли мы живы или уйдём, исполняя свой долг, - я буду рядом. И давай прекратим этот спор. Пожалуйста, отправляйся к государю и добейся его позволения сопровождать тебя. Если границы перекрыты, меня не выпустят без должной бумаги. Я всё сказала, - стараясь придать голосу максимальную твёрдость, заявила любимому. Он не стал перечить и только ещё раз приложился губами к моей ладони.

Остаток дня провели в сборах. Жених, заскочив ко мне, сообщил, что нужные для выезда из страны бумаги готовы. Я успела написать и отправить с гонцом письмо к отцу в родной город. В нём я известила батюшку о пожалованном мне звании фрейлины королевы. Мысленно представила радость и гордость кузнеца, когда он взахлёб, с восторгом будет читать это известие своим товарищам по гильдии и кумушкам Марты. Ах, отец, милый, родной… Прижаться бы сейчас к твоей тёплой груди, поцеловать бы мозолистую руку! Увижу ли я тебя ещё когда-нибудь?..

В письме я также сообщила, что мы с Шоном отправляемся в Шотландию по поручению короля. Причину отъезда я скрыла: не хотела тревожить его печальными известиями из очага эпидемии.

На рассвете следующего дня всё было готово к отъезду. Нам выделили две прочных дорожных кареты с крепкими лошадьми. Одну - для нас с Шоном, другую – для наших спутников в лице помощника лекаря и пары расторопных малых из дворцовой обслуги. В сопровождение нам также дали двух верховых стражников из королевской гвардии. Получив на дорогу благословение капеллана, наш маленький кортеж тронулся.

Мы покинули пределы Лондона и последовали к границам Шотландии. В дороге я и Шон большей частью молчали: не было желания и поводов к праздным разговорам перед серьёзным испытанием.

Путь наш лежал через города Камбрия и Нортумберленд. В Камбрии нас встретили живописные пейзажи с зелёными холмами и реками, а в Нортумберленде - старинные замки и крепости. Но красота вокруг не могла погасить наши тревожные мысли…

- Даже и представить страшно, что будет, если поветрие дойдёт в наши края, - проговорил Шон, оглядывая красочные окрестности. - Вся эта обильная плодами земля наших предков превратится в большое кладбище...

Я молча погладила его по щеке, не найдя слов утешения.

Наконец, после многодневного пути, наша группа прибыла к границе с Шотландией. Как и предполагалось, на рубежах уже были установлены кордоны, чтобы предотвратить распространение болезни.

На одном из таких кордонов на высоких столбах гордо развевались три шотландских флага, что обозначало въезд в государство.

Едва мы приблизились, дозорные преградили нам путь. Шон вышел из кареты для объяснений.

- Мы посланники короля Англии Генриха. Направлены в помощь государю вашему в борьбе с поветрием оспы. Вот соответствующие бумаги!

Стража тщательно осмотрела содержимое наших экипажей и проверила документы. Убедившись в подлинности бумаг, суровый начальник стражи кивнул и произнёс:

- Сказал бы я вам, добрые господа: милости просим. Да не те нынче времена. Коли едете к нам на помощь, так значит знаете, какая беда нас постигла. Говорить не стану, скоро всё увидите своими глазами. Бог вам в помощь!

Заставу открыли, и наша группа въехала в земли, охваченные эпидемией.

В дороге я пыталась вспомнить подробности эпидемий в Европе, чтобы заранее подготовиться к тому, с чем можем столкнуться. Из истории медицины университетского курса я знала, каким страшным бедствием была оспа в эпоху средневековья. Вызываемая вирусом вариолы, оспа безжалостно отправила в могилы миллионы жителей Европы. От болезни умирали и в моей родной России, даже в более поздние времена. Так, внук Петра Великого Пётр Второй, заразившись оспой, скончался в юном возрасте, ему не помогли даже столичные светила врачевания. Да и в начале ХХ века, до революции, болезнь ещё часто вспыхивала в российских городах и сёлах.

Как об этом писал Маяковский:

«Нашла на деревню

оспа-зараза.

Вопит деревня. Потеряла разум.

Смерть деревню косит и косит.

Сёла хотят разобраться в вопросе»…

В наше время врачи изучили предпосылки таких эпидемий. Бактерии или вирусы вариолы передавались воздушно-капельным путём. Симптомами были: высыпания на коже, повышение температуры, невыносимые головные боли, слабость. Бывали и более серьезные варианты протекания болезни, когда она поражала внутренние органы, вызывая кровотечения, растрескивание кожи и высыпания, по виду напоминающие спелые ягоды вишни. Конечно, и в те времена врачи пытались бороться с этой эпидемией, но их знаний и ресурсов было слишком мало. Первую вакцинацию против оспы, насколько мне помнится, провели только в ХIV веке. Значит, нам надо опередить время на целое столетие…

Так размышляла я по дороге к столице Шотландии – Эдинбургу. Мы ехали по опустошённой земле, где эпидемия успела преобразить некогда цветущую страну в «большое кладбище», как выразился Шон. Нашему взору предстали скорбные виды - заброшенные сёла и города с наглухо закрытыми воротами, опустевшие поля, на которых в разгар жатвы не было ни одного крестьянина. То и дело навстречу шествовали похоронные процессии. Местами прямо у дороги валялись тела умерших. Казалось, даже воздух был пропитан запахом смерти…

Глава 36

Наконец мы достигли пределов Эдинбурга. После проверки на заставе наша группа вошла в столицу Шотландии. По мрачности обстановки её улицы мало отличались от оставшихся позади городов. Те же дома с запертыми ставнями, то же безлюдье кругом. И только кое-где навстречу попадались процессии монахов, которые обходили город с духовными песнопениями, дабы умилостивить небеса.

В королевском замке охрана передала нас в ведение помощника придворного лекаря.

Гибсон Галл оказался мрачным, неразговорчивым юношей с характерной для шотландцев рыжиной в волосах и бороде. Он цедил слова, словно нехотя, - было видно, что его обуревают отнюдь не гостеприимные