Поехавший, озлобленный немец с нарциссическим синдромом. Одетый словно на Хэллоуин, в вырвиглазные черно-желтые тряпки. Нервный, замкнутый, агрессивный. Совершенно другой психопортрет, что абсолютно не вязался с помощником Отто.

Ещё был вариант с чёрным парнем — уборщиком из фильмов, но это я вообще отбросил за невероятностью. На дворе стоял две тысячи пятый и я скорее поверю, что «афрошокер» начал бы грабить всё подряд, наплевав на закон и опасность...

-А ведь сходится. Надеюсь, что я ошибаюсь, — сняв шляпу, расчёсываю макушку, неотрывно следя за разрастающимся противостоянием между полицией и митингующими, — в любом случае... У меня есть главная и единственная зацепка. Сначала надо проверить её.

Верный крюк-кошка несёт меня над буйными улицами. Рассекая воздух, я чувствую под ногами тепло, а здания то и дело освещают вспышки взрывов. Сигнальные мигалки полиции блестят по всему городу, а во многих отдалённых районах уже дошло дело до стрельбы.

Мегаполис превращался в поле боя и нужно было немедленно найти виновника всего этого, пока люди не разорвали друг друга на куски.

Весь Нью-Йорк стоит на краю, покрываемый слоем пепла. Отовсюду воняет страхом, смертью и гарью. Ароматы настоящего забивающие нос, одурманивая тебя, заставляя присоединиться к зову толпы, встать рядом с ними и идти крушить всё на своём пути.

***

Я стоял перед дверью в лабораторию доктора Октавиуса, держась за ручку двери. Из мелкой щели мне под ноги лился свет, а внутри раздавались торопливые шаги и знакомый голос.

Я боялся? Скорее нет, чем да. Хотя и мой страх был не от встречи, а от правдивости догадок. Было неприятно ошибиться вот так. Поверить в мечту, что преступник может оказаться хорошим парнем. Посчитать себя умнее всех и позволить Шульцу натворить столько всего, прежде чем обезвредить его...

-Обезвредить. Какое удобное слово...

Наверное, это жизнь в штатах так на меня влияет. Подбирая красивые слова, разрываюсь в мыслях и думаю, когда стоит действовать.

Я считал, что его судьба в этом мире будет другой. Как Отто стал любителем игр и учёным, легко расстающимся со своими поделками ради мечты. Но видимо, иногда приятнее видеть иллюзии о добром и розовом мирке...

Цвета вокруг меня исчезают. Остаюсь только я и черная дверь с оттенками белого света, выползающего из-под двери.

Я представлял, что мне предстоит сделать. Герман Шульц. Шокер. Он маньяк, убийца, чудовище. Что не остановится ни перед чем ради достижения цели. Будь это заголовки газет или рассказы говорящих голов с экранов телевизора, я бы задумался. Хотя бы на миг, но моя рука дрогнула, но... Я видел всё собственными глазами, стоял прямо там, напротив него.

-Не стоит сомневаться... Ты же герой.

Кисть медленно проворачивает ручку до щелчка. Весь мир вокруг меня дрогнул, а бешено стучащее сердце забило набатом в висках.

От напряжения пересохло во рту и хотя я всё для себя решил, до самого последнего момента, я надеялся увидеть Германа в привычной обстановке, спокойно занимающегося своими делами.

Свет из лаборатории озаряет коридор, на миг ослепляя меня и мешая рассмотреть происходящее внутри, но вот проходит миг и я понимаю, что сам себя загнал в иллюзию из фантазий.

Мой приятель, возможно даже друг, Герман Шульц, спокойно сидел за своим рабочим столом, надиктовывая в диктофон результаты своей работы. Его здоровые руки спокойно елозили по столу, то и дело перемещая различные куски электроники, провода и приборы.

На огромном столе лежало непонятное мне устройство, чем-то схожее с огромным станком. Футуристичная конструкция впечатляла своей необычностью. В самом её центре на небольшом постаменте вокруг своей оси крутилась механическая рука, а подключенные к ней датчики выводили показания на старый пузатый монитор.

-М? Профессор, это вы?

Прокрутившись на кресле, Герман вперился испуганным взглядом в мою маску, застывая, как кролик перед удавом. На его лице был написан искренний страх и непонимание. Молодой парень вжался в кресло, неотрывно следя за каждым моим шагом, пока я медленно прошествовал в лабораторию, вставая рядом с ним и его устройством.

Заложив дрожащие руки в карманы, скашиваю взгляд на Шульца, так и продолжающего непонимающе моргать глазами.

Он боялся меня. Его нервно сжатые на подлокотниках ладони, дергающиеся зрачки, тяжёлое дыхание. Парня охватил настоящий ужас.

-Знаешь, почему я здесь?

-До-догадываюсь...

-Ничего не хочешь рассказать?

-Я...

Глупый разговор. Я совсем не старался, ведь все мои силы уходили на то, чтобы просто держать себя в руках. Хотелось скинуть маску и хорошенько врезать Шульцу, выбивая из него все ответы.

-Я не хотел, чтобы всё так получилось.

-Десятки мёртвых с тобой бы не согласились.

Наклонив шляпу, упираю взгляд в пол, прогоняя в голове простейшую методику медитации, чтобы немного угомонить нервишки.

-Я... Я... Уверен, это вышло случайно. Всё это. Так не должно было быть...

Шульц продолжал оправдываться. Его игра голосом, паника в глазах, сбитая речь. Не будь я непосредственным участником двух терактов из трёх, то точно бы поверил ему.

-Случайно?

Мой тихий голос абсолютно не вязался с моим нынешним состоянием. Чувства и эмоции покинули меня, оставляя только серость, тьму и цель.

Рука сама кидается в горлу Германа, сжимая его в крепкой хватке, я чуть приподнимаю парня над креслом, заставляя того испуганно завыть, трепыхаясь в моих руках, словно выброшенная на берег рыба.

-Нельзя случайно убить столько людей, стреляя по ним из твоих игрушек!

-О-о-о... Не... Хотела-а-а-а...

-Не хотел? Не хотел?!

Мои пальцы медленно сжимали горло Шульца и несмотря на все мои попытки успокоиться я не мог остановиться.

-Ты убил их, Герман! Убил всех! Что бы сказал Отто, если бы узнал об этом?

Мои слова достигли адресата, ведь из глаз преступника, поставившего на уши весь город, потекли слёзы. Настоящие дорожки, пачкающие мне руку и падающие ему на грудь.

-Я правда не думал, что всё будет так... Правда... Я просто хотел ей помочь... Просто помочь... Она сказала, что остановится...

-Кому «ей»?

Вычленив из речи Германа самое важное, я расслабил хватку, прижимая парня к стулу и нависая над ним.

-Уйдёт на покой... Заживёт обычной жизнью...

-КОМУ?!

Он терялся в собственных воспоминаниях, страхах и иллюзиях. Его острый и великолепный разум дал сбой, заставляя умного парня говорить обо всё подряд.

-Она сказала, что это всего на один раз... Всего на раз... Просила помочь ей... Избавиться от слабости... Сделать сильной...

Я начинал понимать, что здесь происходит. Но хотел убедиться до конца. Все эти оговорки, ностальгия по матери, тёплый меланхоличный взгляд, тайны и недомолвки.

-О ком ты говоришь, чёрт