Шрифт:
Закладка:
В банном комплексе большой бассейн. Запах вроде приятный, но Хора подозревает, что это могут быть благовония, чтобы прикрыть не самую лучшую воду. Никаких стен – только деревянная крыша.
Канзан бросает на нее выразительный взгляд. Хора не сразу понимает намек, а затем закатывает глаза. Садится на стул, спиной к Канзану. Будто ей может быть интересен голый ляока, но спорить не собирается.
– Ты будешь тут сидеть?
– Ага. Подожду.
– Думаешь, что я сбегу?
Как же раздражает…
– Я ничего не думаю. Мойся давай.
Шорох, плеск, а затем тяжелое дыхание Канзана.
– Хора.
– М?
– А ты знаешь, что произошло в Зеленых кварталах?
– О чем ты?
– Ну, там же убили несколько ахара. Ты ведь знаешь, что я этого не делал.
– Знаю.
– Так а что произошло?
Ей хочется сказать правду. Очень хочется. Ее почти трясет, будто эта самая правда вот-вот вырвется из нее, подобно какой-нибудь рвоте. Но она держит все в себе. Зачем ему об этом знать? Чтобы кто-то еще узнал, что савварийка из Каменного града прикончила своих же?
– Не знаю. Думаю, что ахара сами между собой резню устроили.
– Сами своих же порешили?
– Тебя это удивляет?
– Нет… Просто… Как-то даже не подумал об этом.
– Никто не подумал, но другого варианта нет. И эллинку убили.
– Ты о чем?
– Помнишь эллинку в том месте, где ты нашел труп Нирала? Ну, важного савварийца. Ее убили ахара. Они порезали ее на куски.
Канзан молчит. Хоре кажется, будто она слышит его дыхание.
– Жаль, что так вышло… – произносит Канзан.
– Тут нет твоей вины. Ее бы убили в любом случае. Думаю, что те, кто все это совершил, боялись, что она увидела лишнего.
– Но… Она испугалась меня. Не думаю, что она что-то видела, – произносит Канзан.
– Я тоже, но, видимо, кто-то решил не рисковать.
– Получается, ее убили ни за что? Просто так?
– Да. Ее убили просто так…
Истих говорит, что главная задача – Миры и ее тоже – это внушить этому ляока, что он и правда избранный. Навязать ему ощущение великой миссии.
– Вот почему ты должен добиться успеха. Ты должен покарать тех, кто сделал это.
– Ахара?
– Нет. Ахара – это просто ножи. Держит их другой. И даже не тот, кто отдал им приказ в этом городе. И… Дело не в этой эллинке. Сколько еще зла причинил и причинит Повелитель Саввары всем ляока, всем жителям города? Да и лично тебе?
Они сидят молча, пока вдруг он не спрашивает.
– Почему савварийцы хотят смерти Владыки Саввары?
– Думаю, ты не один этому удивляешься, хоть для меня ответ очевиден. Я не из Саввары. Я всю жизнь прожила в Монарде. И мои родители – тоже. Да и не только они. Для меня Хасвах – тиран из чужого царства, который почему-то пытается диктовать свою волю.
– Я даже не думал об этом.
– Понимаю, проще считать нас чудищами, да? – ухмыляется Хора. Описывает саму себя, из-за чего самой становится чертовски неприятно от собственных слов.
– Я…
– Оставь, – Хора встает. – Не засиживайся. Заканчиваешь, и мы уходим.
Она выходит во двор. Уже темнеет. А она должна встретиться с Гехером. Цыкает, но…
– Хора!
Колдунья идет к ней. Она уже переоделась. На ней легкое зеленое платье без узоров.
– Вам что-то нужно?
– Ты чего такая серьезная?
– Я на службе.
– Ха! Ну-ну. Как там наш «избранный»?
Она произносит это слово странно. На ее губах широкая улыбка. Она не считает его избранным? Не похоже, будто она подает какой-то знак. Хора быстро находит ответ. Давно уже научилась читать между строк. Она думает, Хора тоже не верит, что Канзан избранный. Почему-то это даже становится открытием, но савварийка держит это в себе.
– Кажется, он доволен.
– Ну… У него и правда неплохо получается.
Хора бросает взгляд в сторону дома, делает шаг к Мире и говорит тихо-тихо.
– Думаешь, что у него и правда может получиться?
Колдунья смотрит на нее с таким искренним удивлением, что это на миг заставляет Хору застыть. И вдруг…
– Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ты что, серьезно?
Мира приобнимает ее. Ее лицо совсем близко, она тоже шепчет.
– Я была среди тех колдунов, которые пытались заглянуть за «завесу» Саввары и… Тот, кто правит этим местом, раздавит эту зеленую блоху. Просто раздавит. Я надеюсь, что не расстроила тебя.
– Нет. Просто…
– Я понимаю. Вошла в роль. Со всеми такое случается, но, ха-ха, я чуть не заплакала от смеха. Все-все! Нужно снова взять себя в руки. У-у-у-ух!
Ее слова пугают. Хора слишком мало знает про Владыку Саввары. Даже среди ее родни и знакомых гуляет слух, будто он – это миф. Но слова Миры кажутся весомыми. И если это так, то она сейчас идет против божественной сущности? И это без шансов на победу?
– А что тогда будет с Ур?
– М? Ты о чем?
– Что будет с Ур, если… Ну… Ты понимаешь, – она не произносит вслух. Вдруг Канзан подойдет.
– Да не знаю. Мне как-то даже все равно, – Мира пожимает плечами.
Выходит, что все бессмысленно. Хора трет свой лоб. Ей хочется удариться об стенку. Вдруг от такого удара она проснется, а все происходящее окажется дурным сном. Мертвый Нирал, колдующий ляока, заговоры, кровожадные ахара – разве все это может происходить наяву? Разве могут остальные вести себя так, будто это в порядке вещей?
– Эй, все в порядке? – спрашивает Мира.
Хора чертыхается. Она же прихвостень Кардади. Нельзя при ней показывать лишних эмоций.
– Ага. В порядке. Тяжелый день.
– Понимаю. Ну, ничего. Нужно просто немного поднапрячься, верно?
К ним выходит Канзан. Выглядит довольно бодрым. А в чистой одежде вновь почти что эллин. Он еще и улыбается, довольный такой.
– О, ты уже поправился? – восклицает Мира.
– Не думаю, что сейчас смогу использовать магию, – произносит Канзан.
– Даже ради меня? – игриво произносит Мира.
– Идемте уже. Нам пора в город, – тяжело вздыхает Хора.
ЮЛИЙ– Что думаешь?
Нарион гордится собой. Юлий улыбается. Грудь сжимает спазм, хоть и приходится это скрывать. Это тот редкий случай, когда сейчас, оказавшись близко к разгадке, ему очень хочется, чтобы все теории разлетелись в пух и прах. Чтобы Нарион и дальше занимался изысканиями. Возможно, и правда отправился бы в гости к ним, в Империю. Хочется, чтобы все были целы и здоровы, как бы это ни звучало просто и банально, но Нарион не оставляет ему шансов. Будто этот эллин и сам хочет своей смерти. Он еще и так лучезарно улыбается, что от собственных мыслей Юлию становится дурно.
– Это… довольно интересно, – произносит Юлий.
Эпоха, когда Киринус будто находился в этих краях, настолько древняя, что какие-то документы по ней либо не сохранились, либо настолько противоречивые, что оценивать все это трудно. Но Нарион и правда хорошо подготовился.
– Тут их много.
Он открывает небольшой сундук, где лежит десяток монет. Одну из них сейчас держит в руках Юстин.
– Что думаешь? – Юлий обращается к ученику.
На монетах кудрявый профиль человека с рогами.
– Хочется сверить, но лица знакомые. Вы так не думаете?
– И кого он тебе напоминает? – Юлий берет одну из монет в руки.
– Я… Я не знаю, но это ведь точно юлианец.
– Точно? Думаешь, что в других культурах не могли изображать рогатых людей в качестве какого-то
