в своё тело, опасаясь, как бы «взбесившееся животное» не пристукнули свои же. Это вызовет у него сильнейшую головную боль, отчего старик наверняка свалится с медведицы. Допускать подобное было нельзя.

Довольно улыбаясь, Шестишкурый занял более удобное положение и даже расслабился. Они почти добрались до Моустаса! Осталось недолго... Что же делает Манс? Наверно уже пляшет от радости или вовсю лапает свою новую девку?

Не выдержав интереса, он вновь вселился в орла и посмотрел его глазами на Короля-за-Стеной.

Шестишкурый слишком долго знал Налётчика, чтобы не распознать, когда дело начинает плохо пахнуть, даже когда на первый взгляд всё благоухает победой. Что-то пошло катастрофически не так...

Прямо на его глазах Манс заорал, веля горнистам давать сигнал к отступлению. На миг Варамир оцепенел. Его орёл сел на ближайшее дерево, после чего варг только и мог, что потрясённо таращиться на Короля-за-Стеной.

Через мгновение после его слов, в ставке командования воцарилась суматоха и всеобщее замешательство. Один из людей Стира, Гендел, моментально обвинил Манса в измене, громко воскликнув, что тот хочет забрать победу из рук их магнара. Налётчик мгновенно обнажил меч, за долю секунды выпотрошив придурка. Тут даже распоследней «вороне» Дозора было бы ясно, что Гендел сморозил чушь.

После убийства, Манс продолжил орать на остальных, требуя, чтобы они немедленно подчинялись приказам, а если кто-то сомневается, то пусть просто посмотрит на юг. Вот только никто не мог ничего разглядеть из-за пыли... Тем не менее, неистовые крики Налётчика смогли заставить уже поверивших в победу людей выполнять его приказ, хоть большинство и были сбиты с толку. Впрочем, какая-то часть Вольного Народа, включая Вель и ближников Налётчика, поддержали его, отчего скептицизм остальных был полностью погашен.

Горнисты начали отдавать сигналы. Гонцы вскочили на коней и тоже помчались на поле боя, передавать слова Манса малым вождям, командующих отрядами.

Сам Король-за-Стеной, однако, видимо решил, что с него довольно. Он стремительно пробежал через ряды своих людей и вскочил на собственного скакуна. Считанные мгновения — и вот он уже мчится на юго-восток, оставляя за собой длинный, узкий вымпел пыли.

Затем в небо взвилось низкое пение горна, призывающее о всеобщем отступлении. Многие ли услышат его? Многие ли поверят?

Почти все остальные, видя действие Манса, тоже ринулись к своим лошадям, тем самым на корню уничтожая сам факт какого-то единого командования над армией. Теперь всё остаётся лишь в руках малых вождей, ведущих войска.

«Но что же случилось?» - никак не мог понять оборотень.

Варамир вернулся в своё тело и обернулся, чтобы посмотреть на собственных воинов, которых Манс отправил с ним. Здесь, на поле боя, никто ещё ничего не знает. Звуки горна были заглушены грохотом схватки. А Ставка Командования явно только что была ликвидирована... Все разбежались, а вскоре их войска, следуя последнему приказу Манса, начнут беспорядочно отступать... Нет, не все, а лишь те, кто получит распоряжение или те, кто выполнит его. А остальные?

Шестишкурый качнул головой. Он стоял на распутье. Его отряд уже почти добрался до «Небесного Клинка». Удивительно ловко добрался, умудрившись нигде не столкнуться с сопротивлением... Это мастерство Орелла или... их ведут?!

Варамир резко остановил медведицу и, не обращая внимание на остальных, устремился назад. В тот свободный «коридор», который ещё не закрылся за ними. В его голове ситуация собралась воедино. Испуганно кричащий Налётчик, приказавший всем отступать и сбежавший сам. А теперь ещё и эта их «лёгкая прогулка». На пути ведь не было никаких препятствий, будто бы вражеские войска сами уходят с их пути! Так не бывает! А значит, это ловушка, которую сумел вовремя распознать Манс, оттого и решивший сбежать!

Оглянувшись по дороге, старик заметил, как его отряд на мгновение остановился, что-то прокричав ему в спину, а потом, быстро обсудив ситуацию друг с другом, продолжили свой путь. Глупцы и слепцы!

Нет, эти не побегут. «К их же несчастью», - подумал Варамир. Соображение насчёт бегства должно было стать первой практичной мыслью, посетившей их головы за долгий срок.

Вселившись в орла, он быстро подлетел к стоянке Моустаса, наблюдая за ним с высоты. На краткий миг оборотень встретился глазами с той служанкой «Небесного Клинка», которая зачем-то подняла взгляд вверх. Её тусклые глаза поразили Шестишкурого. Почему-то сейчас ему казалось, что он будто бы вновь превратился в маленького мальчика, совершившего какую-то глупость и теперь стоящего под тяжёлым взглядом учителя, только... в данный миг на него смотрел кто-то несравнимо более старый.

Варамир едва не задохнулся от наполнившего его ужаса. Он моментально разорвал связь с орлом и сосредоточился на собственном бегстве.

«Путь впереди всё ещё открыт... я почти добрался...»

 

***

 

Поле боя, взгляд со стороны

Волны сияющих тяжёлых рыцарей, из-под многоцветных плащей которых сверкали доспехи — скатились со склонов и налетели на потрясённых представителей Вольного Народа. Передние ряды одичалых укрылись за простенькими, хоть и прочными, деревянными щитами, и попытались упереть свои длинные копья в землю, а тем временем над их головами уже засверкали на солнце острые мечи, даруя быструю смерть.

Над иссушёнными склонами поднялась пыль, вызванная внезапным появлением тысяч новых всадников. В испуге взвыли горны, призывающие отступать. В воздухе повисли крики, топот копыт и грохот дорнийских барабанов. Всё новые и новые солдаты врезались в ряды воинов Вольного Народа.

Первым оказался разбит Сигорн, сын погибшего Стира, магнара теннов. Он столкнулся ни с кем иным, как с Григором Клиганом, «Скачущей Горой». Войска, которые вёл могучий рыцарь, словно бы за считанные мгновения врезались в тыл передним фалангам одичалых. Вскоре все отряды, остававшиеся у теннов, - кроме элитных частей, закованных в бронзу, под командованием одного из малых вождей, Сайласа, - либо оказались в бедственном положении, либо были обращены в беспорядочное бегство, включая и самого Сигорна, который помчался прямо к собственным укреплениям, очевидно желая спрятаться в небольшой крепости.

Люди Гремучей Рубашки, в отличии от воинов Сигорна, сумели организованно отступить, отражая атаку за атакой, тем самым выигрывали драгоценное время для слишком далеко забравшихся теннов, находившихся значительно ниже и принявших на себя основной удар.

От грохота схватки закладывало уши, а продвижение огромного количества новых всадников подняло настоящую пылевую завесу. Казалось, будто ею затянут весь мир.

Закованные в причудливые доспехи, рыцари Дорна, Речных земель, Долины и остатков Простора скакали вниз по склону. Они встретились с отколовшимися группами дикарей в красновато-жёлтой дымке солнца, поднявшегося на вершину неба. Трещали копья. Пронзительно ржали лошади. Южане взывали к своему богу, «Небесному Клинку» и он отвечал им, направляя оружие прямо в цель и даруя