– А вы как ее?.. – повар посмотрел на Криса.

– Гарью воняло, еле успел, – выдал тот.

Сверху, потрескивая, горела кабинка лифта, на наши головы сыпались искры.

– Да погасите вы ее! – возмутилась я, пальцами сбивая огонь с занявшейся пряди, выбившейся из пучка. – И вытащите меня отсюда, страшно ведь!

Действительно страшно.

Кристоф заволок меня к себе. Отскочив от него на шаг, я попросила:

– Не говори, что я к тебе приходила.

Крис кивнул.

Во входную дверь уже влетал мажордом. Одетый с иголочки, словно спал стоя и при полном параде.

– Госпожа Леннет, что с вами произошло? Повар сказал, вы пытались подогреть суп, сожгли лифт, хотели его потушить и провалились в шахту? – выпалил он на одном дыхании.

Я прикусила губу: говорить хотелось зверски и только правду.

– А я ее поймал! – спас меня от позорного признания Кристоф. – Что у вас за лифты для посуды такие огромные? А если бы принцесса туда провалилась?

Мажордом побледнел и пробормотал:

– Лаерны раньше не пытались греть суп в кабинке… Для этого на столиках есть специальные вставки, они не горят.

Со стороны столовой доносились голоса, кажется, кто-то магией гасил пожар снизу, потому что из слуг в комнаты игроков может зайти только мажордом.

Поднимаясь вслед за ним, я старалась не думать, что расхаживаю по дворцу в майке и шортах.

Едва мажордом открыл входную дверь, как я рысью бросилась в столовую. Лишь бы веревка сгорела!

На ходу зажгла свет сразу во всех комнатах, бросив оранжевые огоньки под потолок.

На рычаге болтался тлеющий огрызок веревки. Отодрав, я сунула компромат в суп, густая красная жижа отлично его замаскировала.

– Вот! Суп целый! – гордо сообщила я мажордому и с тарелкой пошла к столу. Взяв ложку, отправилась в спальню.

Накинув халат, устроилась на пуфике с деликатесом, от одного аромата которого слезились глаза.

Некоторое время спустя в спальню заглянул мажордом и вежливо сообщил, что все исправлено. Пожелал приятного аппетита.

Отсалютовав ему ложкой, я сунула ее в рот. По языку растекалась обжигающая лава, из глаз брызнули слезы. Едва за мажордомом захлопнулась входная дверь, как я понеслась в ванную.

Столько воды в жизни не пила. И все равно во рту немного пекло.

Без малейших угрызений совести я вылила суп с приправой из веревки в канализацию. Отправив тарелку вниз на залатанном лифте, я погасила свет, забралась под одеяло и взяла линзу.

– Это не Кристоф! – просипела я простуженным голосом, едва перед лицом появилась проекция Стейна.

В ответ на удивленный взгляд описала свои приключения.

– Надо привыкать, что моя девушка так и норовит меня обойти, – улыбнулся он, дослушав до конца.

– Если только немного.

* * *

Следующие три дня прошли в состоянии расслабленного беспокойства.

Тело отдыхало от тренировок, нежась на диванах и отмокая в ароматной пене ванны. А в голове металось: вдруг меня выгонят из-за проклятия? Отвлечься можно было двумя способами: погрузившись в учебный сон и поговорив со Змеем по линзе. Я исправно пользовалась обоими.

На третий день стало известно, что нашими противниками в финале будут солнечные.

Их также проверили и заселили к нам. Под такой же арест. Кто стал новым игроком взамен снятого по стоянию здоровья, ни газетчики, ни мы не знали.

После приезда солнечных Эмерсон обошел нашу команду и лично пообещал каждому кары преподавательские в случае проигрыша. Мне – лично проконтролировать, чтобы я училась в институте и никуда не ушла. Я была не против. Тогда тренер добавил, что будет сам контролировать всю мою учебу… А это уже была страшная угроза!

На четвертый день нашего заключения позвонила Ненси. Она злилась и ругала организаторов и отца: он взял на финал маму. Но сестричка нашла выход.

– Я пять линз купила! Запущу все и буду смотреть сразу все проекции! – заявила она.

– Косоглазие не заработай! – беззлобно подколола я сестричку. И тут же с удивлением спросила: – А как папа пропустил твою покупку?

Отец контролировал ее траты и вряд ли разрешил бы купить столько артефактов. Одно дело нужные молодой девушке на выданье платья, одобренные мамой, другое – линзы в таком количестве.

Ненси закусила щеку, отвела взгляд.

Та-ак!

– Откуда деньги? – обеспокоенно спросила я.

– Мне котик помог, – едва слышно призналась сестричка.

Уже хочется этому котику хвост оторвать!

– Куда ты влезла, сестричка? Пять линз – это же… Такие подарки просто так не дарят!

– Да не дарил он! – обиженно огрызнулась Ненси. – Знаю я, не маленькая! Он мне через знакомую помог часть денег вернуть за заказ в ресторации, я на них… маскировку купила: парик, платье попроще. Я в салон устроилась, туда, где лаернам образ подбирают.

Глаза сестрички радостно заблестели.

– У меня получается!

– Ты устроилась на работу? – Меня душил смех.

– Да.

Ну, Ненси! Папу ждет сюрприз! Ни одна из его дочерей не хочет быть идеальной лаерной!

– А с котиком познакомь, – строго сказала я. Я же все-таки старшая. Мало ли! Какие-то хищники решили сестрице помочь!

Ненси показала мне язык.

– Познакомлю.

И отключилась.

На утро пятого дня, когда мажордом принес совершенно новую, с иголочки, форму для соревнований, я была готова просить его отвести меня к «неприметному» господину. Только бы узнать вердикт!

– Вам просили передать. – Мажордом протянул запечатанный конверт.

Внутри оказалась написанная мелким почерком записка. В ней сообщалось, что мое проклятие было наложено по приказу принца Джонатана Пятого. Причины наложения проклятия из архива изъяли. Зато имелся запрет на ведение дел с моей семьей. Но так как он касался лишь финансовых отношений, это не является препятствием для зачисления меня в качестве игрока.

Торопливо вытащив линзу, я нашла картинку с лицом Змея, нажала и, едва замерцала проекция, выпалила, смеясь от счастья и облегчения:

– Я остаюсь в команде!

Время до вечера прошло в состоянии эйфории.

Едва солнце село, как линза зажужжала, и на ее поверхности появилась сосредоточенная каменная морда.

Едва я нажала на портрет, как Ру́би рыкнула:

– Общайся!

И передо мной появилась проекция Беллы. Лисичка радостно затявкала и завиляла всем телом (небольшой размер позволил ей уместиться полностью, а то, что пришлось сидеть на каменной ладони, ее ничуть не смутило).

– Ты моя прелесть, соскучилась? – улыбнулась я.

– Еще бы не соскучиться! – пробормотала горгулья, оставаясь за пределами проекции. – Она чуть бунт не устроила!

– Что?

– Бунт, – ворчливо повторила Ру́би.

Лисичка гордо тявкнула.

– Как бунт? – озадаченно переспросила я.

Оказалось, что в самом прямом смысле этого слова.

Юрг в качестве единственного хозяина хвостатую мелочь не устроил. И она выбралась из вольера, прошмыгнула мимо ног смотрителя и отправилась искать меня. А так как Белла не знала, где именно обитают пропавшие хозяйки, она проверила вольеры. Поставила на уши зверье, заручилась поддержкой элементалей. И на территории института случился первый в истории митинг волшебного зверья с требованием показать назойливой лисичке ее хозяйку.

Вот меня и показали.

– Не бойся, я не пропала, – я провела кончиками пальцев по воздуху у морды лисички, – я скоро вернусь.

Белла радостно тявкнула. Горгулья закатила глаза и отключилась.

Но на ней желающие пообщаться со мной не закончились.

На следующее утро, когда я, одетая в форму, нервно мерила комнаты шагами, ожидая прихода мажордома, на линзе появился портрет Изабель. Стоило нажать на него, как она выдала:

– Ты моя последняя надежда! Скажи, ты сможешь пронести к разломам мои линзы?

– К каким разломам? – Я непонимающе покачала головой.

– К тем, через которые вас будут кидать по самым опасным местам Фридхольма, – торопливо пояснила Изабель.

– Как так – кидать? – Я хлопнулась в кресло и хмуро уставилась на повелительницу ставок и выгоды. – Ты вообще о чем?

– Молча! Или ты думала, вас опять ждут просто иллюзии?

– Да.

– Никаких иллюзий, – окончательно запутала меня Изабель. – Вы будете переноситься через разломы в самые опасные места королевства, так тренируют личную охрану императора. Так будут вас испытывать. Сюрприз от нашего правителя, для зрелищности.

– Ничего себе!

– Так возьмешь мои линзы?

– Нет.

– Да что ж вы все такие принципиальные? – возмутилась Изабель. – Крис – и тот отказался! А он на подпольных боях самые зрелищные поединки устраивает, между прочим! Ладно, найду кого-нибудь другого.

Проекция с лицом Изабель исчезла.

Я потянулась к линзе, собираясь спросить у Змея, что там за история с разломами, но не успела: пришел мажордом.

Глава 24

– Госпожа Леннет, вам придется снять перчатки и защиту. – Маг, определявший мою силу и ее стабильность по прибытии в Санардаль, с сожалением развел руками.

Я стояла в светлой комнате, где было девять дверей и два десятка углов, и с надеждой переводила взгляд с мага на тренера, с него на проклятийника, и обратно.

Эмерсон едва заметно, отрицательно покачал головой.

Как же не вовремя наш правитель решил воскресить одно из отмененных правил, запрещающих любые артефакты!