выпустил? — с легким подозрением спросил он.

— Нет, конечно! Я бы ни за что не стала пытаться портить твой идеальный план! — и взгляд честный-честный, будто у собаки, которая пытается убедить, что вообще-то сегодня ни кусочка не съела за целый день и все забыли ее покормить, потому миска и пуста.

Преступник радостно заулыбался, явно расслабляясь, и протянул руку. Как на зло, треклятая невидимая стена на него не действовала, он легко мог пройти через нее и прикоснуться ко мне. Пришлось опять вытерпеть, пока он трогал мое лицо, губы и волосы.

— Какая ты хорошая, совсем настоящая… — пробормотал он задумчиво.

— Конечно, настоящая. Какая же я могу быть? Ты же меня трогаешь собственными руками! — я все же применила суккубский флер, но совсем немного, боясь разбудить демона, что таился в теле Донована. — Поговори со мной, мне так скучно тут ждать, — скорчив жалобную моську, попросила я.

— Просто поговорить? — я закивала. — А наружу проситься не будешь? — отрицательно помотала головой и счастливо улыбнулась. — Ладно… а о чем?

— Расскажи о своем друге, — выпалила я.

Донован дернулся, отступил назад за невидимую стену. Я едва сдержалась, чтобы не попытаться удержать его силой, изобразила на лице непонимание и обиду.

— Нет, — твердо ответил он, потом посмотрел на меня и немного поплыл. — Нет, нельзя!

— Почему?

— Это запрещено! Никто не должен знать о нем! Никто-никто! — он сделал знак рукой, будто закрывает рот на замок, еще раз наводя меня на мысль, что отстает в развитии.

— Но я ведь уже знаю, он показался мне сам. Это не ты, это он виноват, что я знаю. Значит, и нет смысла дальше скрывать.

Донован некоторое время сосредоточенно хмурился, обдумывая мои слова, а потом все же кивнул.

— Как его зовут? — с любопытством спросила я, садясь прямо на пол и скрещивая ноги так, что щиколотки стало видно. Донован прикипел к ним взглядом.

— Фабитр, — тихо выдохнул он. Черт, и почему я не демонолог? Мне это ни о чем не говорит. — У него есть брат Ртибаф. Они как одно целое. Они начало и конец, создание и уничтожение. Фбитру его очень не хватает. Ртибаф не смог пройти через открытые мной врата, он слишком большой, — Донован развел руки, пытаясь показать что-то необъятное. — Без Ртибафа Фабитр очень слаб. Но зато он очень умный. Он подсказал мне, как спрятать следы вызова. Для этого, правда, пришлось поджечь склад отца. Кто же знал, что пожар перекинется на другие склады? Мы в этом не виноваты, нет. Отец был игроком, он бы и так разорился, годом раньше, годом позже…

— Конечно, ты прав, — холодея, произнесла я. Получается, этот пожар довел до самоубийства его отца и уничтожил жизнь матери. Все из-за треклятого вызова демона. — А какое желание ты загадал?

Донован посмотрел мне в глаза, потом перевел взгляд на настоящую Алисию, и опять на меня:

— Чтобы Алисия меня полюбила. Но Фабитр сказал, что это желание слишком сложное для него одного. Он такой слабый! Я подкармливал его своей энергией, а потом всякими магическими штучками из коллекции отца, чтобы он пил их магию. Но этого слишком мало, — он удрученно покачал головой. — И он заснул.

— Просто заснул? — растерялась я.

— Да, он очень долго спал. Не откликался, не хотел мне помогать. Я даже поверил, что все это было сном, что этого не было… Но в это время он думал! — с восторгом продолжи Донован. — Он придумал, как исполнить мое желание. Только для этого нужно было заключить еще один договор — я должен буду поклясться вызвать еще и Ртибафа в этот мир. И тогда Алисия меня полюбит. Время, когда можно вызвать Ртибафа уже очень близко, Фабитр все тщательно рассчитал. И мы начали пробовать. Она почти полюбила, мы были так близки…

— Вы пробовали уже трижды, но ничего не получалось, — напомнила я. — Может, Фабитр ошибся, может, он не умеет вызывать любовь?

— Умеет, конечно! У нас практически получилось. Нужно было просто доработать кое-какие детали. А теперь-то уж моя Алисия точно вернется ко мне!

Я судорожно сглотнула. Братья-демоны… что-то теплилось на грани воспоминаний. Что-то из легенд, которые я читала в первые дни про демонов… нет, не помню.

— А хочешь… — он неожиданно наклонился ко мне очень близко, захотелось отшатнуться, но я кое-как заставила себя не шевелиться, — хочешь, я тебе его покажу? — спросил, будто ребенок, который предлагает посмотреть на пойманную лягушку.

Глава 48

— Хочешь, я тебе его покажу? — спросил Донован, глядя на меня совершенно безумными глазами и с довольной улыбкой на губах.

— Кого? — даже растерялась я.

— Демона, конечно!

Я внутренне замерла от ужаса, но внешне улыбнулась с любопытством:

— Конечно! Никогда такого не видела!

Донован победно рассмеялся и принялся неожиданно раздеваться. Возмущенно-испуганно ахнула за моей спиной Алисия, но я заставила себя не оборачиваться. Преступник тем временем сбросил камзол и распахнул полы рубашки. На его груди была изображена пентаграмма с какими-то магическими знаками, будто татуировка, но не это главное. Присмотревшись, я едва не отскочила от ужаса. Под его кожей что-то двигалось, что-то довольно крупное, размером чуть меньше ладони, будто ползало под линиями магической печати, пытаясь их прорвать и вырваться.

Донован погладил это нечто, и оно исчезло где-то в глубинах его тела.

— Тебе не больно? — сглотнув горькую слюну, спросила я.

— Нет. Больно было, когда я его вызвал, когда оно разорвало мне грудную клетку и забралось внутрь, — Донован вдруг посмотрел мне в глаза, лицо его перестало быть искаженным дебильными гримасами, отчего он стал выглядеть адекватным. Впрочем, этот эффект немедленно прошел, и он криво улыбнулся: — Но потом все заросло очень быстро. Фабитр объяснил, что это потому, что он не может жить на воздухе нашего мира, ему нужен носитель.

— А печать? — тихо спросила я, протянула руку к его груди, но так и не коснулась черных линий.

— Так нужно было по ритуалу, — растерянно моргнув, ответил Донован. — Правда, там предполагалось, что вызывающих должно быть двое: одному на груди рисуют печать, а второй — демонолог, который загадывает желание.

Я отдернула руку и впервые посмотрела на него с жалостью. Глупый мальчишка сломал себе и своей семье жизнь, поверив старой книжке. Раз печать изначально рисовалась на груди, значит поселение демона внутри человека предполагалось ритуалом. Попросту говоря, один из участников был жертвой. Вероятно, когда желание будет исполнено, демон вырвется из-под печати, также раскурочив грудь своему носителю, как и при «заселении», только вылечивать не будет, так как в этом уже не будет нужды. А Донован