него взгляд и только потом сообразила. Точно, в полиции ведь не был широко известен мой вид.

— Я сделала все, что смогла, а вам все недостаточно, — обиделась я.

— Да лучше бы вы вообще не вмешивались в расследование! — рыкнул Ренслир. — Я ведь приказал вам ехать домой! Я приказал вам!..

— И тогда у вас был бы тут труп леди Алисии! — возмутилась я.

— А так мы едва не получили ваш труп! Вы понимаете, что сделали? Вы едва не сорвали операцию. Я к вам прорвался через канализацию и черт еще значит что, обошел ловушки, едва не сдох, чтобы пройти внутрь дома и взломать защиту, чтобы вошли остальные. А тут вы! — он взмахнул рукой, указывая одновременно на меня и на печать, которая все еще была нарисована на полу. — Из-за вас я нарушил план и ввязался в драку раньше времени.

— Я пыталась выпить энергию этого гада, но кто же знал, что у него внутри демон?! Я пыталась лишить его энергии изо всех сил! — попыталась оправдаться я.

— Всем известно, что энергию демона выпить нельзя, это аксиома! Не стоило и пытаться!

— Я смогла задержать его! Я вступила с ним в схватку!

— Вы чуть себя не погубили!

— Да вы!.. Да я спасла Алисию! И вообще!..

— Вы невыносимы!

— Так и не выносите меня, я сама пойду!

Неожиданно он резко шагнул вперед. Подумала — ударит, но вместо этого Ренслир схватил меня за плечи и резко прижался губами к моим губам.

Я замерла, шокированная происходящим, даже глаз не закрыла, так и смотрела удивленно на его прикрытые глаза и на удивление длинные ресницы, растрепанную челку.

— Вы невыносимы, — повторил он, дыша мне прямо в губы.

— Вы тоже, — автоматически ответила я.

В его глазах блеснули какие-то дьявольские чертики, по губам скользнула довольная усмешка, и он опять прижался к моим губам. Но теперь уже первый шок прошел, глаза мои автоматически закрылись, а тело расслабилось. Будто почувствовав это, он ласково обхватил меня руками, пальцы зарылись мне в волосы, массируя затылок, губы пили мое дыхание.

Безумие какое-то. Но какое же сладкое безумие.

Глава 50

Безумие какое-то. Теплые мягкие губы и сильные руки мужчины, который вот только что вышел из настоящей схватки за жизнь. От него пахнет паленой шерстью и еще какой-то дрянью, а уж в чем испачкан костюм после похода через канализацию, и думать не хочется, но я все равно таю в его руках.

Сумасшествие.

А, может, это именно то самое? Может, это то, чего я искала? Идеальная мечта, любимый мужчина…

Брак с ним поможет мне исполнить желание и разорвать печать демона, освободиться. А дальше… получить выбор: вернуться ли домой или остаться здесь. И все будет идеально, как в сказке…

Я таяла в объятьях Ренслира… нет, Джонатана, глупо звать по фамилии мужчину, с которым страстно целуешься прямо посреди разгрома после битвы. Джонатан… я скользила губами по его губам, будто пробуя это имя на вкус. Как это будет? Я ли была его идеалом, меня ли он искал всю жизнь?

Соблазн почувствовать это, заглянуть в его мечты был слишком велик. Моя сущность, хоть и сытая, напитанная только что чужой любовью, раскрылась ему навстречу, готовясь получить новый прилив силы, быть может, такой мощной и совершенной, какой мне прежде не встречалось, ведь она будет направлена не на кого-то, а на меня саму. В розовых мечтах я уже представляла, каково это — быть той самой, втягивая в себя воздух…

Внутри Ренслира была пустота. Ничего. Никаких эмоций, никакой любви, даже никакой симпатии или страсти. Пустота, ледяная пустыня. Никакого идеального образа, никаких симпатий или истории любви. Вообще нечего. Сухарь и трудоголик без эмоций, робот.

Я замерла в его руках, перестав отвечать на поцелуй, пытаясь осмыслить, пытаясь хоть как-то нащупать хоть что-то, хоть крошечный расточек любви, хоть капельку симпатии. Но ничего не было.

Ренслир, почувствовав мое охлаждение, отстранился и проникновенно заглянул мне в глаза… но я знала, что за этим ничего нет. Пустота. Зачем?! Просто… манипуляция. Механическое действие, чтобы успокоить истеричку? Или как здесь принято?

Я сама не поняла, как моя рука дернулась, только ощутила боль в ладони, когда дала ему пощечину.

— Вы правы, я позволил себе лишнего, — спокойно произнес Ренслир абсолютно ледяным голосом, покаянно склоняя голову, из-за чего захотелось ударить еще раз.

— Это все, что вы хотите мне сказать? — хрипло выдохнула я.

— Приношу свои извинения, — добавил он.

Ударить. Вцепиться ногтями в его лицо и расцарапать в кровь. Зареветь и раскричаться. Хотелось устроить банальнейшую истерику.

Но вместо этого я резко развернулась на каблуках и направилась на выход.

— Фальк, подвези леди Вероник до дома, — послышался позади голос Джонатана, и из-за этого стало еще горше.

Как можно быть таким козлом? Как?!

Волю слезам я дала только в магомобиле. Видела, что сидящий за рулем полицейский косится на меня с сочувствием, но не могла сдержаться, так было горько и больно от всего произошедшего. Размечталась, воздушных замков настроила после единственного поцелуя. Вот дура!

— Ничего-ничего, поплачьте, — притормозив у пансиона, предложил полицейский. — Потому дамочек к делам-то и не привлекаем, что потом они… — он махнул рукой, не желая говорить вслух, что по его мнению все женщины — истерички.

Стало еще обиднее. Я ведь отлично справилась с делом! И со стрессом спокойно справилась бы после, если бы не Ренслир и его странные поступки. Но объяснять это было глупо, поэтому я лишь хлюпнула носом и выскочила из магомобиля.

Я весь вечер проревела в подушку, но, к счастью, соседки отнеслись к этому с пониманием: предлагали чай, подложили под руку коробку с шоколадными конфетами.

Дениз и Лесли сидели в моей комнате и отвлекали разговорами. Телевизора тут не изобрели, вместо этого они зачитывали вслух любимые эпизоды из любовных романов или пересказывали какие-то истории. Это помогало мне отвлекаться от разбитых надежд, но мысли всякий раз возвращались к мысли о том, какая я все же дура.

— Так что случилось-то? — наконец, не выдержала Лесли.

— Во время задержания было так страшно? — предположила Дениз.

Я сперва кивнула, а потом отрицательно покачала головой, чем ввела подруг в растерянность. А потом все же сформулировала:

— Было безумно страшно, но я не поэтому расстроилась.

— Тебя отругали за что-то? — сочувственно спросила Дениз, поглаживая меня по руке.

Я села на постели и решительно выдохнула:

— Меня поцеловали.

Лесли от удивления поперхнулась дымом трубки, а Дениз состроила забавную удивленную рожицу, округлив и глаза и рот.

— Преступник? — предположила,