Шрифт:
Закладка:
- Взаимопонимания не случилось.
- Я извинилась.
- Я извинил. На этом - всё, - срывается мой голос. - Миссия выполнена, Ника я взял. Дава твой молодец. В этой должности ты больше не нуждаешься, верно?
- Понятно, - не моргая смотрит мне в глаза.
И снова у меня сводит грудную клетку до внутреннего звона. А мне казалось, я уже закончил с агонией и успокоился. Но, сука, нет...
Психуя, отталкиваюсь от стола, отъезжая на кресле от нее подальше.
- Уйди, Зотова, а? У меня операция через два часа, - щелкаю зажигалкой, глубоко затягиваясь.
- Вы меня с нее сняли!
- Я не железный, - пожимаю плечами. - Прояви понимание.
Ее кисть, не глядя, сжимает лист на столе, комкая его. Рассерженно швыряет в меня. Ловлю на лету.
- Ты не способный к диалогу тиран!
Ну правильно... А ты у нас просто мастер говорить вовремя ртом! - фыркаю с ядовитым оскалом.
Но кто-то должен остановить перепалку, и я останавливаю.
- Конверт забери. И... ты свободна от всех наших договоренностей, - заставляю озвучить себя свое решение.
Выходит из кабинета, хлопая дверью.
Расправляю лист, сжатый в руке.
Статья Ульяны. Комкаю обратно, швыряю в урну.
Женщины... бесячья порода.
Дёргая за рычаг, заваливаю кресло назад, закрываю глаза.
Надо отключиться от этого...
Кручу в пальцах карандаш, перекидывая его между фалангами. И медитативно считаю про себя. Девяносто девять... девяносто восемь...
Эмоции начинают утихать.
... Семьдесят один... семьдесят... Шестьдесят девять.
"Шестьдесят девять" с Таей... Фантазия внезапно рвёт реал, подкидывая меня на месте. Оглушающее возбуждение неконтролируемо захлестывает. Ее вкус, стоны, ощущения горячей влажной тесноты… Но не только это! Еще что-то более тонкое. Кайф от того, что это именно она! Моя девочка теплая…
И я, блять, твердый как камень и невменяемый. Словно я не в кабинете настраиваюсь на операцию, а в процессе с ней!
- Ну, заебись просто...
Это нечестно, Зотова. Прочь из моей головы!
Проигнорировав очередной скандал с матерью Леры на улице, захожу во двор.
- Бессердечная сволочь! - несётся в спину.
Это неправда. Сердце мое словно стало раза в три тяжелее. Постоянно ощущаю его наличие в груди. Ноет...
Разворачиваюсь в дверях. После всех ее косяков, многочисленных оскорблений в мою сторону и даже попыток публично обвинить меня в домогательствах к собственному ребёнку, я испытываю глубокое ледяное отвращение к этой женщине. И с трудом могу себя заставить сказать ей хоть слово.
Но я все же заставляю... Не из жалости к ней, жалости у меня теперь нет. Психолог, работавший с Лерой утверждает, что у нее будут потом личностные проблемы, если не восстановить позитивный образ матери.
И мне... блять!... приходится.
- Если вдруг тебе интересно, то у Леры позитивная динамика. И есть все шансы, что она скоро встанет. Она перестала истерить и начала заниматься.
- Я хочу с ней увидеться!
- Условия остаются прежними. Курс родительской компетенции с детским психологом, которого я выбрал. Если он сочтет, что ты готова общаться с ребенком конструктивно, вы будете видеться раз в неделю в присутствии психолога.
- Хасанов, ты хотя бы осознаешь, что тебе самому нужен этот курс? Ты же эмоциональный инвалид.
Может быть. Но мне нельзя лечиться. Это уничтожит меня как хирурга. Все эти ваши... "выражения эмоций"!
Закрываю дверь.
Завтра пятница. Влад сдает мне "смену". Тоже уставший и онемевший. Мы молча пожимает руки.
- Брат, мне нужно уехать на три недели. На повышение квалификации. Извини.
- Конечно, - развожу руками. - Я что-нибудь придумаю.
- Пусть Тая со мной побудет! - выкатывается Лера из комнаты.
- Тая... Тая пока не может.
- А когда она ко мне приедет?
Молча раздеваюсь, подбирая слова.
- Па-а-ап?..
- Сейчас тобой будет заниматься Стеф.
- А Тая?
- А у Таи- Никита.
- А мы можем их хотя бы в гости пригласить? На барбекю, например.
- Нет.
- Почему?
- Никита в больнице, он не сказал?
- Как в больнице?! - выпрямляет она спину, меняя позу.
- На плановом обследовании.
- Аа... А Таю можем?
- Тоже не можем. Она больше не работает... как мой личный помощник.
- Ты всегда отнимаешь то, что я люблю! - обиженно бросает дочь, уезжая к себе в комнату.
Слышу, как что-то летит там на пол.
Падаю на диван, закидывая голову на спинку. Закрываю глаза, раскрывая ладонь. Граф в нее втыкается головой. Тискаю.
Поскуливает.
- Ну ты ещё давай мне тут... И так тошно.
Открываю смс. Там тирады от матери, что я неблагодарный сын. И веду себя как подросток, который не способен оценить своих перспектив и поступить разумно.
Отшвыриваю телефон в сторону, сжимаю переносицу. Мне нужна срочная реанимация. Чем? Чего я хочу?
Кроме образа Таи ничего не приходит. И это раздражает ещё сильнее. Возвращаю чехол на рояль. Продать его к черту...
Поднимаюсь по лестнице. Топит кадрами и ощущениями, когда мы делали это вместе здесь. Пылко и сладко целуясь...
Торможу на последней ступеньке, задохнувшись от яркого воспоминания, как мы кончили здесь.
- Зотова... - с досадой бормочу вслух. - Исчезни из меня...
Лестницу тоже продашь, Хасанов?
Останавливаюсь, наклоняясь над перилами.
- Лера!
- Что? - фыркает, открыв дверь.
- Я сейчас под снотворным буду. Если что-то нужно, скажи об этом сейчас.
- Ничо не нужно! - хлопает дверью.
Приняв душ, высыпаю на ладонь пару таблеток, чтобы наверняка.
Закидываю в себя.
Но почему-то вырубиться все равно не могу.
У-у-у... блять! Как отдыхать-то?
Кручу в руках телефон, в поисках какого-то решения. Листаю контакты. Сердечная мышца моя словно обрела отдельный интеллект и нервно сжимается, когда пролистываю контакт Таи.
Попадается телефон Юлии Юрьевны Горыныча. Мы с ней вместе работали одно время. Тогда я был сильно моложе и не так напрягался от сближения с людьми. В общем, можно сказать, дружим. Практически не общаемся, но дружим. Такая вот у меня версия близости с людьми.
