– Мы уединимся! – крикнули они, пропадая за дверью, выкрашенной в тот же цвет, что и стены, отчего проход сливается с общим скальным массивом.

В ответ последовал лишь краткий кивок одобрения. Люций действительно рад, если брат и сестра по Ордену могут отбросить все предрассудки и отдаться истинной первобытной страсти, отбрасывая все оковы смущённости и ветхой морали. Таковы мысли самого рыцаря и Регент с ними явно бы не согласился, но его здесь нет, а постулаты Ордена были за два года кропотливого труда растёрты в сознании.

Сам Люций поднялся и встал из-за стола. Никто не стал его окликать или останавливать. Никто не стал призывать его продолжить пиршество. Возбуждённые умы и души настолько погрузились в акт чревоугодия, что не заметили пропажи их лидера. Рыцарь тем временем скрылся за дверью, что стоит прямо за местом, где его стол.

Внутри небольшая комнатушка весьма и весьма тускла. Только пара факелов её освещают, незначительно разгоняя холодный мрак и освещая всё то, что здесь есть. У самой стены есть небольшой письменный стул, а рядом с ним кровать с сундуком. Вот примерно весь нехитрый быт.

Расположившись на деревянном роскошном кресле с высокой спинкой, Люций откинул спину с головой, ощутив затылком, прохладное дерево и тяжело выдохнул. Он не успел погрузиться в мысли, так как петли двери слабо застонали, оторвав воителя от концентрации. К его столу двигается высокая фигура, через тёмно-лиловый балахон которой виднеются кроваво-красные одежды.

– Как тебе пир? – кинул вопрос Люций, поднимая себя со спинки. – Скажи, что всё слишком прелестно.

– Самое настоящее сангвинаво пиршество, – прозвучал довольный ответ от альтмера, камнем, вставшим у самого стола. – К чему всё это?

– Я хочу получить абсолютную лояльность их. Пусть знают и своих друзей просветят, что если занять мою сторону, сторону Ложи, то всё будет хорошо, – с хитрым оскалом ответил Люций. – Хорошие яства и дарование свободы немало сделали для того, чтобы мы достигли этого дня.

– Да, не спорю. Чудесный ход. Ты так много всего сделал – с каждым вольным сбором всё больше и больше вводил братьев и сестёр в состояние свободы от Кодекса и правил.

– Я просто им показал, что значит быть едиными. Регент слишком слеп, чтобы понять, что творится вокруг него. Он слишком занят политическими играми с Империей и сбором работы для Ордена, чтобы что-то видеть.

– Но он что-то всё-таки подозревает. В Цитадель стали возвращаться всё больше рыцарей и чародеев. Мне кажется, мастер Люций, что он предчувствует ваши намерения по поводу Ложи. Наше притворство не может быть вечным.

– И? – Люций чуть навострился.

– Если наших противников окажется больше, то великий замысел может рухнуть. И планы Ложи Ордена никогда не сбудутся.

– Он может призывать кого угодно. Ты посмотри, сколько братьев и сестёр на нашей стороне. Рыцари и маги, учёные и чародеи. – Люций примолк, таинственно обернувшись по сторонам. – Нас не победить ничем. Скоро мы заявим о своём. Скоро, ещё немного и мы покажем, что истинное единство и свобода от старых догм приведут Орден к славе и величию.

– Несомненно, мастер, – в почтении едва поклонился альтмер, чьё лицо скрыто под капюшоном.

Рыцарь поднялся с места и обернулся к дальней стенке лицом. Там, на небольшой полочке стоит несколько стареньких книжек, с немного надорванными корешками и затёртыми тёмно-синими обложками. Из уст полилась медленная речь, в которой высокий эльф ощутил дрожащие нотки возбуждения и одухотворённости:

– Мы желаем воплотить поистине нечто славное и великое. За нами, мой друг, стоит славная миссия обеспечить будущее Ордена. Давно, весьма давно, история Ордена знает случай, когда свободные братья и сёстры вознамерились дать отпор дремучим взглядам, но понесли поражение. И теперь мы вновь поднимем священное знамя над Орденом.

– Скажите, мастер, а зачем вы всё это устроили? – в вопросе рыцарь ясно услышал удивление. – Люций, я вас всегда знал, как истинного ревнителя постулатов Ордена, но за два года вы сильно изменились. И никто не знает причины этого.

– Я просто не пойму, что плохого в том, чтобы быть едиными в равном положении. Рыцари и паладины, маги и учёные, профессора – все должны быть братьями и сёстрами не только на страницах Кодекса. Я несу свет зари свободы от всяких мерзких ограничений.

– Ох, вы говорите, о пище и о требованиях плоти? – возбуждённо вопросил альтмер. – Да, тут я с вами согласен, зря мы этого держимся.

– И не только. Оружие и артефакты, созданные лордами Обливиона. Чем они плохи в использовании? Они не более чем инструменты и не несут в себе нечего плохого, если правильно их использовать.

– Соглашусь.

– А вера? Почему я в капелле должен преклоняться пред Драконом? Разве свобода выбора религии не должна почитаться Орденом? – фанатично сказал Люций и его пальцы коснулись небольшой статуэтки, на которой выписываются образы рогатой головы. – Я не желаю следовать Кодексу Ордена в его бестолковых ограничениях.

Люций поднялся с кресла и устремился к небольшой полке с книгами. Он водрузил статуэтку на полочку, и его рука дотянулась до небольшой книжки в чёрном переплёте, на которой красуется небольшой символ серебристой звезды и потянула её на себя, а холодную комнату заполнил взволнованный голос:

– Вот она… в ней мы напишем новую историю Ордена.

– Мастер Люций, а как вам удалось убедить столько братьев и сестёр в своей правоте?

– Я усладил их уши и души тем, что позволил быть такими, какими они желают. Желудки могут питаться тем, чего захотят, сердца любить того, кого возжелают. Я показал, что Регент и Орден их ограничивают в естественных потребностях, рассказал о страшном диктате. В конце концов, каждый чего-то желает, и я заставил поверить, что если идти за мной, то желания касательно положения в Ордене исполнятся.

– Да, – альтмер сделал шаг назад, готовясь покинуть комнату, – мастер Люций, завтра ранним утром назначена операция.

– Это чудесно, – сквозь кривую улыбку блеснул зловещий оскал. – Сделайте всё к завтрашнему дню. Мы начнём исполнение нашей великой миссии завтра, и пусть Хродгар и Деметр готовятся.

– Есть господин. – Восторженно ответил альтмер и кинул фразу, ставшую противовесом девиза Ордена. – Свобода восторжествует!

Глава 15. Буря перед штормом

Утро следующего дня. Леса Валенвуда. Южнее Лонгвейла.

В зелёных кущах и изумрудных морях, раскинувшихся от пустынной провинции Эльсвейр вплоть до Абиссинского моря, устроилось логово заклятого врага жителей Тамриэля. Небеса над провинцией разразились самым настоящим рыданием, застлав