12–13 апреля 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 55

Родные наши З[ина], Фр[ансис], Ам[рида] и М[орис], пишем в День Праздника, и настроение торжественное, ибо и конец будет Прекрасным Праздником. Надеемся, что и у Вас настроение бодрое и собираются новые возможности для торжества Правды. Последнее письмо, нами полученное, было от Франсис от 20 марта. Из-за бурь воздушная почта последние дни как-то совсем расстроилась — так, например, письмо Мориса от того же 20 марта пришло на два дня ранее. Удивляемся, получена ли танка для Меррита, посланная еще в конце декабря? Если она почему-либо не получена, наведите справки, ибо она была послана на имя Дедлея, и сообщите нам. Последняя телеграмма Ваша спрашивает о высылке подписанных в Нью-Йорке минутсов. Все Нью-Йоркские минутсы уже высланы двадцать восьмого марта. Мы не высылали наших здешних минутсов, ибо они своевременно высылались Вам в трех копиях — одна для Леви, другая для Зин[ы] и М[ориса] и третья для Франс[ис]. Если бы почему-то ни одна из этих копий не сохранилась — можем выслать и нашу последнюю. Мы неоднократно запрашивали Вас об этом, но ответа еще не имеем. Также в последней телеграмме сообщается, что Фогель неизвестен. Между прочим, в письме Сп[енсера] Келл[ога] к Морису упоминается какой-то Фогель. Кто знает, может быть, будучи другом Келл[ога], он в чем-то может быть полезен. Ведь такая польза может быть очень многообразна. Кто-то может непосредственно что-то принести, а другой может где-то нейтрализовать какое-то покушение. Посылаем Вам копии писем Шкляв[ера], а также газетные вырезки — две по-русски и одну по-испански. Все это представляет интереснейший материал для адвокатов. Пусть видят, как вред клеветы широко распространяется. Обратите их внимание на то, что «Возрождение» называет появившиеся клеветнические сведения из Вашингтона официальными. Также чрезвычайно важно сообщение Шкл[явера] о донесении Лаб[улэ] из Вашингт[она]. Все это показывает, где гнездится источник клеветы. Если клевета попала в маленькую аргент[инскую] газету, случайно найденную Шкл[явером], то можно себе представить, насколько во многих других южноам[ериканских] газетах появилось то же самое вредное заглавие и содержание. Пусть ясно себе представят адвокаты, какой страшный неизгладимый вред наносит эта ползущая широко клевета. Указано, «чтобы адвокаты повидали яп[онского] консула и, показав ему копию имеющейся у Вас бумаги из Гаймушо (Токийское Мин[истерство] Ин[остранных] Дел), попросили бы его вполне спокойно и дружественно подтвердить, хотя бы устно, содержание этой бумаги. Если газеты (как например, аргент[инские]) упоминают о каких-то интригах в связи с именем Яп[онии], то очень важно, чтобы еще раз было подтверждено нейтральное отношение Яп[онии], признающей высококультурное значение нашей деятельности»[245]. Указано также, что «следует написать в Южн[ую] Ам[ерику] о начале исков против клеветы. Также следует принять меры, чтобы появлялись и добрые заметки в газетах»[246]. Из последнего письма Франс[ис] мы видим бодрое сообщение [о] том, что адвокатами найдены в Олбани аффидевиты Леви, относящиеся даже к самому последнему времени и подтверждающие, что мы были все время и шерхолдеры, и Трэстис. Если дело было отложено, то интересно знать, на какой срок и по какой причине. Может быть, адвокаты наши хотят еще более освоиться с поступающим материалом. Надеемся, что все эти посылки доходят в нумерованном порядке сохранно. Нас обеспокоило сведение от Франсис, что за неделю, предшествующую ее письму, не было от нас писем. Между тем мы все время посылаем не менее двух раз в неделю, а иногда даже и по три раза. Надеемся, что где-то не изобретено еще что-то злое для пропажи писем.

13. IV.36. Вчера вечером получили Ваши сердечные и прекрасные письма от 22 до 26 [мар]та. Радовались их бодрому тону, а также и тому, что наше общее правое дело с кажд[ым] днем получает новые веские законные доказательства. Также радовались, что наши молодые адвокаты, видимо, прониклись существом дела и понимают, что для них такая победа будет великим утверждением их репутации. Кроме процесса о шерах и о таксах, если они выиграют дело о клевете, то, несомненно, тем самым они выиграют себе лишний заработок. Ведь адвокаты видят, какой страшный ущерб принесла клевета газетная. Кроме того, и циркулярные письма, рассылавшиеся трио, если и не содержат прямую клевету, то, во всяком случае, заключают вредительские намеки и прямую ложь, ибо говорят о Мастер-Институте точно о новом Учреждении без наших имен. Именно по этому письму [во] Франции, в Германии и в других странах поняли, что мы выброшены из нового Учрежде[ния]. Так было ясно из писем Шкл[явера] и др[угих]. Сообщите эту точку зрения адвокатам.

Беспокоим[ся], получена ли танка для Меррита? Мы хотели бы уже подумать о посылке картин, но неясность в получении танки останавливает, пока не получим точных сведений. По нынешним временам всего можно ожидать. Морис правильно говорит, что даже кража номеров картин способствовала улучшению света. Кроме того, она же способствовала и нахож[де]нию надписей о принадлежности картин Е. И. Высылаем просимую Морисом бумагу. Еще раз хотелось бы знать, по какому точному адресу может быть посылка картин? В отношении таможни и всяких прочих обстоятельств нужно знать самый точный адрес. Сообщите, пожалуйста, его. Послали Вам телеграмму о том, что предоставляем Клайд поступить по отношению к галерее как лучше по местным условиям. Если сердце ее и друзей ее подсказывает начать свою галерею, то при наличности сердечного огня все возможно. Обратите внимание, что в прошлом письме мы сообщали Вам указанное имя Мартин. Не есть ли это имя Мартин имя друга Клайд? Отсюда мы послали Клайд два письма, надеемся, что оба дошли. Конечно, напишем еще — ее письма полны такого сердечного устремления и духа строительства. Как мы уже несколько раз писали Вам, мы могли бы здесь устроить около десяти журнальных отзывов о книге Флорент[ины], но, как Вы знаете, для этого прежде всего нужно иметь такое же количество ее книг, ибо отзыв без посылки книги не дается. Так что если она интересуется иметь здешние отзывы — пусть пришлет и достаточное количество книг. Мы могли бы, кроме того, послать и в Хонг-Конг, и в Манилу, и в Шанхай определенным нашим корреспондентам, прося дать отзывы, если это нужно.

Поистине, письмо сенайл нинкомпупа[247] к Морису превышает все меры человекообразия; если он будет настаивать на ответе, то, наверное, наши адвокаты напишут ему так же крепко, как они написали предательнице от лица Зины. В сегодняшней телеграмме мы сообщаем также и о том, чтобы по всем вопросам «Агн[и] Й[оги]» сообщаться с адвокатами и