де Пачеко, был почтенным человеком, португальцем по происхождению, который до того, как сделать карьеру в Кастилии, служил министром у деда Фернанду I. Он должен был находиться там в то время, когда Андейро завершал свои дела в Браге. Вдобавок к слухам из Португалии пришли первые сообщения о наращивании военно-морских сил Эдуарда III в южной Англии, которые достигли Парижа к последней неделе июля, а Бургоса — к началу августа. При обоих королевских дворах считали, что целью Эдуарда III является Ла-Рошель. В сложившейся ситуации Энрике II не хотел отпускать свой галерный флот и французские вспомогательные войска в Уэльс в экспедицию сомнительной стратегической ценности. Что касается его подданных, то никто из них не хотел ехать в какой-то Уэльс. По их словам, они предпочли бы сражаться в Гранаде "или Персии", чем в Уэльсе. В начале августа 1372 года Энрике II лично отправился в Сантандер, чтобы посоветоваться с Оуэном Лаугохом и французским флотоводцем Мореле де Монмором. Он сказал им, что выполнит свои обязательства перед Карлом V и предоставит в их распоряжение флот из сорока кастильских парусников, но их целью будет Ла-Рошель, а не Уэльс. Вскоре после этого Энрике II перенес свою штаб-квартиру поближе к португальской границе в Замору, чтобы подождать развития событий[220].

Вынужденные отказаться от своего валлийского проекта, Мореле де Монмор и Оуэн Лаугох отплыли из Сантандера в Ла-Рошель примерно в середине августа 1372 года. Их флот был усилен кастильскими торговыми судами, набитыми солдатами. Вскоре корабли бросили якорь в водах между островом Олерон и материком и высадили десант возле небольшой гавани Маренн. Коннетабль и герцог Бурбонский все еще находились почти в сотне миль от Пуатье, подавляя очаги сопротивления, которые могли угрожать недавно завоеванной столице. Узнав о высадке Оуэна на побережье, Дю Геклен отрядил около 300 человек и отдав их под командование бретонского капитана Тибо дю Пона и Рено, сеньора де Понса отправил на побережье для поддержки Оуэна. На третьей неделе августа объединенные силы французов, валлийцев и кастильцев осадили гарнизон Хьюитта в замке Субиз[221].

Капталь де Бюш был обеспокоен тем, чтобы его небольшая армия не оказалась между двумя французскими. Он решил уничтожить этот второй фронт до того, как он успеет еще больше разрастись. Поэтому он собрал столько войск, сколько можно было снять из гарнизонов Сентонжа и западного Пуату. С этими людьми капталь отправился вечером 22 августа в смелую ночную атаку на французские осадные линии вокруг Субиза. Это была темная ночь в фазе убывающей луны и по мере приближения к вражеским осадным линиям люди капталя затягивали ремни своих доспехов, чтобы те не звенели в тишине. Таким образом они достигли полной внезапности. Вскоре после полуночи англо-гасконские войска, которыми командовал лично капталь, неожиданно обрушились на французские лагеря, в то время как Хьюитт возглавил вылазку из замка с примерно тридцатью людьми. Первым лагерем, на который наткнулись англичане и гасконцы, был лагерь Тибо дю Пона и сеньора де Понса, которые расположились в строениях монастыря недалеко от города. Капталь ворвался в монастырь, рассеял французские войска, спавшие во дворе, и взял в плен обоих командиров. Оставшиеся в живых бежали в лагерь Мореле де Монмора и Оуэна Лаугоха, который находился неподалеку в группе пригородных зданий.

Оуэн и Мореле были предупреждены шумом сражения и успели организовать своих людей. Когда англо-гасконцы атаковали, их встретили залпами арбалетного болтов, в то время как Оуэн и Мореле во главе латников обошли и атаковали нападавших с тыла. Сражение происходило врукопашную в темноте, лишь кличи "Нотр-Дам" и "Святой Георгий" были единственным средством идентификации. Англо-гасконцы были отброшены назад, а затем были загнаны в тупик в деревне Субиз. Сэр Томас Перси был захвачен в плен каким-то валлийцем. Гасконец сеньор де Марей сдался вместе с ним. Английские сенешали Сентонжа и Ангумуа тоже были пленены. Но капталь не сдавался, он разил французов направо и налево своим топором, рубя всех, кто приближался к нему, пока и его все-таки не одолели. Как и король Иоанн II в битве при Пуатье, капталь, говорят, потребовал сказать, был ли его пленитель джентльменом, "ибо я отказываюсь сдаваться не джентльмену, даже если умру от этого". На самом деле его пленитель был крайне бедным человеком, но он мог правдиво сказать, что "благородно рожден, от рыцаря и дамы". После пленения капталя остальная часть его армии рассеялась и бежала. Хьюитт, который лучше знал местность, пробрался обратно через ров в замок. Сэр Джон Крессвелл, сэр Джон Деверо и еще несколько человек сумели последовать за ним. Когда французы приготовились к штурму стен замка, Хьюитт и его соратники выторговали у врага безопасный выход. Они были единственными капитанами англо-гасконской армии, которым удалось спастись. С наступлением дня ворота замка были открыты, и французы овладели им[222].

Хотя в битве при Субизе участвовало очень мало людей, возможно, 600 или 800 с каждой стороны, она ознаменовала конец последней надежды англичан на спасение Пуату и Сентонжа. Поскольку города не могли противостоять осаде, у капталя не было никакой реальной альтернативы, кроме как сделать ставку на внезапное нападение на врага в поле. И эта авантюра почти удалась. Но в результате поражения англичане лишились почти всех своих командиров и, вероятно, около половины надежных войск на юго-западе. В Бордо все управление находилось в руках сенешаля, сэра Томаса Фельтона. Но теперь он был не более чем зрителем. К северу от Жиронды оставалась горстка гарнизонов, но их сократили до минимума, чтобы усилить армию капталя. Но и этим людям из гарнизонов нечем было платить. Деньги, вывезенные из казны в Пуатье, которыми можно было бы заплатить 1.000 человек за квартал, были потеряны, когда сборщик налогов Пуату был убит грабителями, когда пытался добраться до Ла-Рошели. На западе острова и прибрежные районы Сентонжа сдались Мореле де Монмору и Жану де Рье сразу после битвы. Затем объединенный французский и кастильский флот отправился на север, чтобы блокировать Ла-Рошель. 30 августа 1372 года основная часть французской армии во главе с герцогами Беррийским, Бургундским, Бурбонским и коннетаблем двинулась из Пуатье на запад, чтобы разобраться уцелевшими частями английских и гасконских войск. В тот же день герцог Анжуйский собрал армию Лангедока в Ажене и приготовился к походу по долине Гаронны. "Увы, Гиень, теперь ты действительно потеряна", — сказал пленный капталь Мореле де Монмору. "Что вы такое говорите? — ответил Мореле, — Гиень завоевана"[223].

В Англии все усилия Эдуарда III терялись в хаосе противоречивых целей и административного беспорядка. Поток ужасных новостей из Аквитании дошел до Вестминстера через две недели. Министры короля к тому времени уже поняли, что страх перед вторжением в июне и июле был обманом и что вся Аквитания может быть потеряна, если не будут приняты решительные меры по ее укреплению. Вероятно,