Джаспер решительно кивнул.

– Конечно.

Они продолжали смотреть.

Громкий стук в дверь испугал их, и Джаспер чуть не опрокинул треногу.

Паника пронзила Холлин.

– Э-э, одну секунду, – крикнула она, но поняла, что тот, кто стоит за дверью, не услышит ее из звуконепроницаемой комнаты. Она быстро провела руками по волосам и убедилась, что одежда в порядке. – Сейчас открою.

Джаспер выключил видео, подошел к стене с оборудованием, развернулся спиной к двери и сделал вид, что чем-то занят.

Холлин вздохнула и отперла дверь. За дверью с обеспокоенным видом стояла Энди.

– О, это ты. Все в порядке?

Холлин моргнула.

– Э-э, да. А что?

Энди нахмурилась.

– Ты задержалась на пятнадцать минут, и мне пришлось очень долго стучать. Плюс с каких это пор ты снимаешь видео?

– Не снимаю. Я имею в виду, пока нет. Мы практиковались. Прошу прощения за опоздание. Мы как раз заканчивали. Я думаю, мы потеряли счет времени. – Холлин провела рукой по волосам.

– Мы? – Глаза Энди сузились, и она посмотрела мимо Холлин туда, где стоял Джаспер. Ее брови поползли вверх. – О… Ха… Эм-м, не бери в голову. – Она улыбнулась Холлин. – Я не знала, что это… групповой проект. Продолжайте. Я могу забронировать другой временной интервал.

– Энди, нет, все в порядке, мы…

Но Энди уже зашагала прочь, прощально шевельнув пальцами.

– Пока!

Холлин закрыла дверь и, съежившись, прислонилась к ней спиной.

– Она точно все поняла.

Джаспер обернулся и ухмыльнулся.

– Вряд ли. В любом случае она, казалось, была рада оставить нас вдвоем. Она – хороший друг.

Холлин закрыла лицо руками.

– У меня был секс. На работе. Еще и снятый на видео. Кто я? Во что превращается моя жизнь?

– Тебе понравилось? – спросил мужчина, его голос теперь звучал ближе.

– Конечно. Но дело не в этом.

– Разумеется, в этом.

Обхватив запястья, Джаспер отвел ее руки от лица и поцеловал костяшки пальцев.

– Не переживай. Энди не собирается на нас доносить. Никто не узнает. Видео мы удалим. А ты – женщина, которая способна пойти на небольшой риск. В этом нет ничего плохого. – Он притянул ее к себе. – На самом деле это довольно хорошее качество.

Она фыркнула.

– Я буквально полная противоположность любителям риска. Защищенный ребенок, обучающийся на дому, помнишь?

Он бросил на нее взгляд.

– Скажу тебе, что это чушь собачья, Дорогая Холлин. – Она нахмурилась. – Я понимаю, что мы мало знаем друг о друге, но вот что я тебе скажу. Ты женщина из маленького городка, которая выросла в защитном коконе и вырвалась из него, как только смогла. Несмотря на то что ты оказалась предоставлена самой себе, несмотря на тревожность и неврологическое расстройство, с которыми тебе пришлось бороться, ты приехала в город и сделала себе имя. Ты – женщина, которая буквально работает под прикрытием, как супергерой, чтобы заниматься тем, что ей нравится. Женщина, которая, независимо от того, насколько она напугана, заставляет себя делать все возможное, чтобы преодолеть свои страхи и получить работу, которую она хочет. Женщина, которая прямо, без всякой ерунды попросила парня помочь ей освоиться со свиданиями. Ты, Дорогая Холлин, – мужчина прикоснулся лбом к ее лбу, – гребаная рисковая крутышка.

Она рассмеялась над последним заявлением, но в груди у нее разлилось тепло, по рукам пробежали мурашки, а глаза заслезились.

– Джаспер.

Мужчина поднял голову и нежно посмотрел на нее.

– Однажды мой консультант сказал мне, что нам нужно быть осторожными с историями, которые мы рассказываем сами себе, потому что наш мозг в них верит. Может быть, тебе пора начать рассказывать себе другую историю. Ты не та маленькая девочка под деревом, которая не смогла противостоять хулигану. Уже нет.

Она с трудом сглотнула.

– Ты что, пил с моим психотерапевтом у меня за спиной?

Он рассмеялся.

– Я только хочу сказать, что эта Холлин надрала бы тому мальчишке задницу.

– Черт возьми, да, я бы так и сделала.

Он ухмыльнулся.

– И эта Холлин точно улизнула бы в видеозал со своим парнем.

Ее брови приподнялись.

– Так вот как это называется?

Он отступил назад и пожал плечами.

– Я не знаю, как это называется, но люди захотят выяснить, что между нами происходит. Я имею в виду, я поцеловал тебя на глазах у Эмили. Энди, по-видимому, тоже что-то подозревает.

– В отношении Энди это, возможно, моя вина.

– Ах, так вы говорили обо мне? – спросил он, выглядя чрезвычайно довольным.

Она закатила глаза.

– Самовлюбленный нарцисс.

– Я только хочу сказать, что нам, вероятно, стоит договориться о том, как мы собираемся взаимодействовать. Мы никому не обязаны ничего объяснять, но если ты собираешься держать это в секрете, мне нужно об этом знать. Мне также нужно будет попросить Эмили держать то, что она видела, при себе.

Холлин поджала губы, размышляя. С одной стороны, было бы легче не прятаться, но, с другой стороны, нужно быть осторожной. Это не настоящие отношения и свидания. Она видела подобные ромкомы. Если два человека притворяются, что они вместе, а один из них привязывается, это причиняет боль. Она не хотела оказаться той несчастной, которая обманется и останется с разбитым сердцем. Сможет ли она с этим справиться? Действительно ли она настолько крута, как считает Джаспер?

Или она просто отчаявшаяся девушка, ищущая парня, который ей понравится?

Тьфу. Она очень, очень надеялась, что она больше не такая.

– Значит, если кто-то спросит, мы просто скажем, что встречаемся?

Он кивнул.

– Меня это устраивает.

Она вздернула подбородок, пытаясь вообразить свою новую историю.

– Хорошо, я не против. Но тебе лучше в меня не влюбляться. Ты же знаешь, чем заканчиваются все эти фильмы о фальшивых взаимоотношениях.

На его лице промелькнуло непонятное выражение, но тут же вернулась обаятельная улыбка.

– Ну и кто здесь нарцисс?

Она наклонила голову.

– Я ведь не должна отставать от тебя, верно?

Он потянулся и взял ее за руку.

– Ты держишься просто отлично, дорогая. И это не фальшивые отношения. Это просто необычная дружба. С большим количеством оргазмов.

– Это определенно не было подделкой. – Она бросила на него многозначительный взгляд. – А теперь давай, удали видеодоказательства, потому что такой фильм я тоже видела. И я не хочу попасть в такую ситуацию. Это обычно заканчивается тюрьмой или убийством.