– Чертовски сладкая, – пробормотал Джаспер, целуя и пробуя ее на вкус, его язык и губы ткали магию, которая заставляла петь каждую частичку ее женского естества. Он положил руку ей на колено и перекинул ее ногу через плечо, полностью открывая, обнажая так, что она почувствовала себя одновременно застеснявшейся и исключительно живой. Ее рука легла ему на затылок, сжимая волосы и бессознательно направляя его туда, где он был нужен ей больше всего.

Джаспер, казалось, не возражал против того, чтобы им руководили. Во всяком случае, гортанный звук, который он издал, говорил: «Да, покажи мне, чего ты хочешь. Да, я – тот, кто может дать это тебе».

Живот Холлин затрепетал, дыхание стало прерывистым и быстрым, а он жадными движениями обвел ее самые чувствительные места и скользнул в нее пальцем. Ее тело сжалось, его тепло было одновременно чуждым и желанным. Она стала ритмично покачивать бедрами.

– Черт возьми, да, – сказал Джаспер, его дыхание опаляло ей кожу. – Кончи для меня, красавица. Покажи мне, что тебе нужно.

Она крепче прижалась к его затылку и почувствовала, как он улыбнулся, прежде чем снова прикоснулся к ней своим бесстыдным языком. Он скользнул в нее еще одним пальцем, касаясь самого нужного места, и в сочетании с прикосновениями рта это оказалось слишком. Ослепительный свет маленькой комнаты вспыхнул перед глазами сотнями разных оттенков, и она вскрикнула. Оргазм прокатился по ней, как гроза, мощный и неудержимый.

Джаспер не прекращал движений, продолжая доставлять ей удовольствие до тех пор, пока у нее не задрожало колено. Он осторожно опустил ее вторую ногу, откинулся назад и встал, поддерживая женщину за талию. Убрал влажную прядь волос с ее лица и наклонился, чтобы поцеловать.

Он задержал дыхание на ее губах, словно спрашивая разрешения, и она подалась ему навстречу. Их губы встретились, ведомые голодом. Собственный вкус на его губах заставил ее вздрогнуть, и она позволила своей руке скользнуть вниз. Ощущение его мощной эрекции под пальцами заставило ее внутренние мышцы снова сжаться. Она чувствовала себя ненасытной, жадной, как будто одного оргазма было недостаточно. Как будто годы лишений заслужили расплаты.

Она потерла его через джинсы, и он застонал ей в губы. Она прервала поцелуй.

– Хочу тебя, – сказала она, слишком счастливая, чтобы составлять законченные предложения.

Мужчина смотрел на нее сверху вниз, его голову окружал ореол яркого света, а глаза потемнели, в них затаилось голодное выражение.

– Холлин, ты не…

Она прижала пальцы к его рту.

– Заткнись, Дирс. У тебя есть презерватив?

Его кадык дернулся, и он кивнул.

– В бумажнике. – Она опустила руку. – Ты этого хочешь?

– Очень.

Осмелев, она обняла его и выхватила из заднего кармана бумажник. Выудила презерватив и вложила его ему в руку.

– Мне сейчас не нужно рыцарство. Мне нужен ты.

Что-то темное и решительное промелькнуло в его лице. Даже эгоистичное. Он собирался взять то, что ему было нужно, и она была только за.

– Повернись, Холлин. Обопрись о стену.

Ее сердце забилось чаще, тело затрепетало от новой потребности. Она повернулась и сделала, как он сказал, ее пальцы впились в мягкие пенопластовые панели. Джаспер шагнул ближе, она ощутила тепло его тела. Пальцы мужчины стянули с ее плеч платье, и оно растеклось лужицей на полу.

– Я хочу видеть тебя всю, – сказал он.

Она не остановила его, когда он расстегнул лифчик, оставив ее в одних сандалиях. В нескольких футах от них люди из «Обходного решения» занимались своими делами, проходили мимо двери с табличкой «Занято» и пили кофе. Это знание одновременно ужасало и возбуждало ее.

Джаспер выдохнул и провел рукой по ее груди, животу, бедру, его дыхание щекотало ее плечо.

– Ты чертовски привлекательна, Холлин. Я думал о тебе после того, как ты ушла прошлым вечером. Но мне не хватило воображения представить, насколько хороша реальность.

Она шевельнулась под его пристальным взглядом, ее кожа покрылась мелкими бисеринками пота.

– Ты думал обо мне?

Он прижался одетым телом к ее обнаженным ягодицам.

– Я же сказал тебе, что думал. Я вошел в свою комнату, запер дверь и представил тебя такой – обнаженной, влажной, жаждущей кончить снова. Затем я обхватил рукой свой член и кончил сильнее, чем когда-либо за все время, сколько я себя помню.

Она стукнулась лбом о стену.

– Черт, Джаспер.

Он поцеловал изгиб ее шеи.

– Чересчур для тебя?

Она тихо рассмеялась.

– Нет. Но я почти заново рожденная девственница. Если мы не сделаем этого в ближайшее время, у меня мозг расплавится от одних только образов.

Его рука скользнула обратно к ее животу, погладила кожу, вынуждая прогнуться. Затем она услышала благословенные звуки, с которыми он расстегнул молнию на джинсах и разорвал упаковку презерватива. Когда он обнял ее, нежно дразня пальцами клитор, и гладкая головка его члена прижалась к ее отверстию, она задрожала от предвкушения и собралась с духом. Последний раз был слишком давно, и она не знала, чего ожидать, но ее тело было таким влажным и готовым, что, когда он подался вперед, она ощутила лишь сладкое, блаженное давление абсолютной наполненности. Это ощущение заставило ее втянуть воздух, впитав хриплый стон глубоко вошедшего в нее Джаспера.

Он замер и уткнулся носом в ее плечо, их тела соединились.

– Теперь я чувствую себя возрожденным девственником. Черт, ты просто потрясающа. Ты в порядке?

Она облизнула губы, пытаясь обрести дар речи.

– Пять звезд из пяти.

– Хорошо. – Он нежно погладил пальцами ее между ног, отвел назад бедра и снова вошел в нее. – Я бы хотел не торопиться, но…

Желание снова нахлынуло на нее, ее тело жаждало.

– Медленный секс переоценен.

Он усмехнулся.

– В следующий раз.

В следующий раз. Вот тогда-то ее и осенило в полной мере. Они могут сделать это снова. Могут сделать сейчас, они вместе это решили. Этой мысли было достаточно, чтобы у Холлин закружилась голова. И это была последняя мысль, которая у нее возникла, потому что Джаспер начал быстро двигаться, погружаясь в нее длинными, глубокими движениями, кончики его пальцев ритмично кружили по ее клитору, посылая через него солнечные вспышки острых ощущений.

Она вцепилась пальцами в стену, пытаясь сдержать приближающийся оргазм, но ее тело было слишком возбуждено, ощущения – слишком сладки. Образ прикасающегося к себе Джаспера оставался слишком свежим в памяти. Все внутри нее стало напряженным и горячим одновременно, ее тело завибрировало, как натянутая струна.

– Джаспер.