В тот вечер, едва выбежав на сцену, Джаспер увидел во втором ряду Холлин, грива ее вьющихся волос отражала свет и отливала золотом. Он ощутил странный прилив дрожи. Миз Поппи здесь. Это пугало. Да, они с Холлин общались уже несколько недель и несколько раз видели друг друга обнаженными, но выступать перед женщиной, с которой он встречается, – это совсем другое. В этом мире она была не только Холлин. Она была Миз Поппи – женщиной с оценивающим взглядом и безупречным вкусом в том, что касается индустрии развлечений. Она ни разу не видела их полного шоу, а в последний раз, когда она была здесь, он умудрился все испортить. Сегодня вечером он хотел произвести на нее чертовски сильное впечатление.

Голова Холлин была повернута в сторону, и Джаспер был готов слегка подмигнуть ей в знак признательности, когда она повернется, но потом он заметил сидящего рядом с ней крупного парня и то, как этот парень положил руку на спинку стула Холлин. Нервная дрожь Джаспера превратилась в нечто совершенно иное. Это, должно быть, Кэл. Холлин не выглядела бы такой расслабленной, если бы с ней так непринужденно вел себя незнакомец.

Барри произносил на сцене вступительное слово, а Джаспер тайком изучал друга, с которым она спала. У Кэла были длинные волосы, нарочито небрежный внешний вид, и он был сложен как гребаная стена. Плюс парень играл в группе на гитаре. Ему, вероятно, даже не нужно флиртовать с женщинами. Ему стоит просто улыбнуться и сыграть мощный аккорд, и они прыгнут к нему в постель.

Кэл наклонился к уху Холлин и что-то прошептал, от чего она рассмеялась и прильнула к нему.

Ух. Джаспер сжал кулаки.

Он попытался игнорировать поднявшийся порыв ревности. У него не было права ревновать. Холлин на самом деле не была его девушкой. Этот парень был ее другом с самого детства. С ним у нее был первый раз. Джаспер в этом сценарии был малозначащим новичком. Джаспер и Холлин закончат свои уроки, а Кэл будет рядом. Кэл был неотъемлемой частью, а Джаспер – капризом.

Эта мысль пронзила Джаспера до глубины души, но Моник начала монолог, и ему пришлось быть внимательным. Последнее, что он хотел сделать, – это испортить представление. Ему нужно показать первый класс. Он хотел, чтобы Холлин в своем кресле покатывалась со смеху, задыхалась от хохота. Потому что после шоу она собирается представить его Кэлу как своего парня, и он хотел, чтобы она гордилась мужчиной, которого держит под руку.

И если ее целью было заставить парня ревновать, то Джасперу внезапно этот план очень не понравился. Он скорчил гримасу. Ты можешь играть на гитаре, парень-рокер, но я могу заставить ее смеяться. И я могу заставить ее забыться настолько, чтобы кричать, испытывая оргазм у стены прямо на работе.

Он сознавал, насколько жалко выглядит его попытка «помериться размерами», но это не означало, что он не собирается использовать этот гнев в качестве топлива для своего представления этим вечером. Монолог закончился, и Джаспер вступил.

Шоу начинается.

* * *

Раздались громкие раскатистые аплодисменты: «Да здравствует Да» завершили выступление. Джаспер был на взводе от адреналина и энергии толпы. Они отожгли. Не только он, но и вся команда. В некоторые вечера он чувствовал, что это было хорошее шоу, иногда – не очень хорошее, но иногда возникало особое состояние, которое говорило ему, что в этот вечер они поднялись выше, достигли истинного группового мышления, унесли аудиторию вместе с собой на этом ковре-самолете, и все забыли, что за дверями находится реальный мир.

За кулисами, меняя выбранную для выступления одежду в стиле «Людей в черном» на повседневную, группа обменивалась поздравлениями. Гул адреналина заставлял кровь Джаспера быстрее бежать по жилам, голова слегка кружилась, руки дрожали. Он потряс руками, пытаясь унять дрожь.

– Отличная работа. Это было… Мы надрали задницу.

– «Да здравствует Да», мы это сделали! – выкрикнул Антонио, натягивая свежую футболку. Даника застонала от старой шутки и швырнула в него своим галстуком.

Антонио проигнорировал ее выпад, увернувшись от снаряда.

– Ты все заснял, Джас?

– Да, – подтвердил Джаспер, проводя полотенцем по влажному лицу. – Завтра выложу видео на новый канал в Ютьюб. – Он обернул полотенце вокруг шеи и расстегнул рубашку. – Сегодняшний вечер – просто золото. Даника, что там с рекламой магазина бытовой техники? Я чуть не сломал весь образ. Чертовски смешно. Ты могла бы расширить это и сделать скетч.

– Спасибо. – Даника просияла и провела рукой по влажной стрижке пикси. – Ты тоже – просто огонь! Сцена мужского стриптиза на политическом съезде? Весело. Хотя я знаю, что ты просто искал предлог, чтобы снять рубашку и показать публике сосок.

Джаспер фыркнул.

– Любую сцену можно улучшить небольшой экспозицией.

– Пытаешься произвести впечатление на свою новую подругу? – уточнил Черч, садясь на деревянный ящик и снимая обувь. Комната наполнилась резким запахом ног Черча, что заставило Данику застонать.

Джаспер ухмыльнулся, бросил черные брюки в сумку и натянул джинсы. Сегодня ему пришлось признаться труппе, что он встречается с Холлин, потому что не хотел, чтобы кто-то из них облажался перед Кэлом. Моник бросила на него взгляд, который мог бы содрать краску с его машины, и отвела его в сторону, чтобы сообщить, что если он бросит труппу ради другой женщины, она с ним больше никогда не заговорит. Он заверил ее, что в ситуации нет никакого риска, и для верности по-рыцарски встал на колено и поклялся в верности Моник и труппе.

– Я не пытаюсь произвести на нее впечатление, – пояснил Джаспер.

Моник закатила глаза.

– Господи Иисусе, молись за нас, грешных. Джаспер снова влюблен.

Барри рассмеялся.

– Ой, не надрывай ему яйца. Джас, ты должен приглашать свою подругу на каждое шоу. Ничто так не заставляет парня быть на высоте, как желание произвести впечатление на женщину.

Моник покачала головой.

– Я должна была понять. Когда ты сказал, что тебя абсолютно не интересует эта девушка, это означало «ясделаю все, чтобы заставить ее со мной переспать».

Джаспер застегнул молнию на джинсах и поднял руку, словно клянясь на Библии.

– Клянусь, это не был какой-то генеральный план. Мы просто… получаем удовольствие от общества друг друга. В этом нет ничего особенного. Это не то, что было в прошлый раз. Это не ситуация с Кензи.