- Тут и думать нечего. – Виктор пожал плечами. – Кроме финансистов больше некому. Они прикинули, с чего это всё началось и вычислили меня как стартовый актор. Ну и решили прихватить, чтобы расспросить поближе. Но это так, агония. Без постоянной подпитки деньгами, их сторонники разбегутся кто куда, и останется им только доживать по тайным убежищам и горным замкам. Но гадить конечно не перестанут.

- И вот в связи с этим, у меня к тебе большая просьба. – Брежнев улыбнулся. – Не ерепенься и прими охрану как должное.

- Да и не собирался, честно говоря. – Виктор пожал плечами. – У всякой свободы есть границы, а у меня и так было выше крыши. Ну и кроме того, хотел бы я вседозволенности и полной свободы, так не влезал бы в эту историю с нашей страной. Спокойно посмотрел бы на развал СССР, придумал себе уютное место где-нибудь в сфере инжиниринга, и всё такое. Но раз полез в это дело, тут уж нечего пищать.

- Правильная позиция. – Брежнев кивнул. – А то мне тут доказывали, что бы будешь упираться…

- Глупости это. Ну, да. Лишний раз с девчонкой не закрутишь, и в одиночестве у берега не посидишь. Но есть вещи главные, а есть второстепенные и третьестепенные, и так далее. И сейчас главное это развернуть огромную махину страны и мира в правильном направлении, чтобы после не бродить среди радиоактивных развалин.

Они бы говорили ещё долго, но пришёл неумолимый целитель, отправивший Виктора домой, а Брежнева на процедуры перед сном.

Утром отец выглянул в окно и присвистнул.

- Экая красавица перед подъездом стоит.

- Что там, Петя? – Тамара Анатольевна подошла к окну, и тоже посмотрела вниз. – Да, солидная машинка. У кого-то в подъезде свадьба? Баба Вера мне бы сказала. Вить, это часом не за тобой?

- За мной. – Хмуро кивнул Виктор, выходя из ванной. – Вчера же стреляли рядом с главным корпусом. Вот и решили, что ценного меня нужно беречь.

- Я чего-то не знаю? – Пётр Александрович приподнял бровь.

- С какого момента? – Уточнил Виктор, подъедая приготовленный мамой омлет.

- Витя, сейчас нарвёшься. – Грозно произнёс отец.

- Всё-всё. Уже боюсь. – Николаев младший вытащил из кармана несколько документов, и разложил перед родителями. – Это служебное удостоверение. Это удостоверение личности офицера, это права на управление автотранспорта, это пропуск в Кремль, и разрешение на ношение оружия в особой зоне. Пока всё.

- Ох нихрена-ж себе. Информационное управление Верховного Совета. А я тебя хотел к нам пристроить после института.

- Петя, Начальник любого управления Верховного Совета СССР — это вообще-то генеральская должность. Так что он сам кого хочешь пристроит. – Негромко произнесла мама и взяла в руки удостоверение офицера. – Звание пока небогатое, но я так понимаю это для облегчения выдачи оружия.

- У тебя есть оружие? – Удивился папа.

Тамара Анатольевна в ответ только фыркнула.

- Занимался бы ты стиркой, сразу учуял запах пороховой гари и оружейного масла.

Виктор в ответ открыл полу пиджака показывая браунинг в подмышечной кобуре.

- Всё страньше и страньше. – Прокомментировал Пётр Александрович, и собрав все документы в стопку, протянул сыну. – А пропуск в Кремль, это… к самому?

- Ага. – Виктор кивнул. – Вчера поздно приехал, как раз засиделся у Леонида Ильича в гостях.

- А институт? – Спросила мама.

- Буду заканчивать. – Виктор развёл руками. – Без бумажки ты букашка.

- А с бумажкой – человек[2]! – Со смехом закончил папа.

Мальчиков-мажоров в МАИ училось немного. В основном они поступали в МГИМО, МГУ, и даже временами в МехМат, но и при таком раскладе некоторое количество детей высокопоставленных родителей в авиационном институте присутствовало. Но подавляющая часть их училась формально, пребывая всё время, где-то во властных эмпиреях вместе с родителями, и не опускаясь до грешных инженерских дел. Но даже при всём этом, никто из них на Чайке с охраной не ездил. Впрочем, вокруг Виктора уже наслоилось столько легенд и мифов, что одним больше ситуацию никак не меняло. Особенно учитывая то, что короткую схватку Николаева и двух девушек с бандитами видела на одна сотня человек, и естественно баллады об этом эпическом сражении разлетелись по всему институту, и обросли такими подробностями, что заставили бы стыдливо заткнуться даже Геракла.

Поэтому белоснежная Чайка, и пара крепких парней рядом, ситуацию уже никак не могли испортить. Но на следующий день всё опять закрутилось по-новой, когда Виктору позвонили из ГОНа, и попросили забрать новенький Линкольн, который пришёл в качестве подарка от американцев.

Машина была сказочно хороша. Одна из наиболее удачных моделей этой марки, да ещё и со спецотделкой и бронированием по всему кузову. Но конечно на улицах Москвы, лимузин смотрелся предельно вызывающе, что конечно Виктора не радовало, но тут тоже ничего нельзя было поделать. Подарок государственного уровня он мог только принять с благодарностью, что он и сделал, написав большое письмо президенту Никсону, и Перри Басу.

К счастью молодёжь вообще не умеет долго обсуждать одну тему, и уже через месяц о Николаеве разъезжающем на лимузине с охраной только иногда шутили, причём совершенно беззлобно.

Сессию Виктор сдал на одни пятёрки, хотя кое-кто из преподавателей сделал попытку завалить его. Но к этому он отнёсся с юмором, как минимум потому что всё знал, и на все дополнительные вопросы ответил чётко и быстро. Кроме этого, в актив года можно было записать сдачу всех лётных нормативов на Су-24, и внесение этого типа машин в лётную книжку как разрешённого к полётам. Пришлось правда подогнать на аэродром ещё пять топливозаправщиков с керосином, но с учётом того, что весь он уходил на подготовку пилотов, это вообще можно было назвать шефской помощью.

Парни из охраны конечно чуть побухтели по поводу полётов, но Виктор им объяснил, что в воздухе над Москвой появление арабских террористов и израильских диверсантов настолько маловероятно, что этой угрозой можно пренебречь.

Брежнев тоже был не в восторге от полётов Николаева, но понимал, что поводок не должен быть слишком коротким.

К июню 74 года налёт у Виктора был уже больше двухсот часов, что было вполне нормально и для строевого пилота и он никогда не упускал возможность выбраться на аэродром. Тем более что в ЛИИ заканчивали испытания Ми-24 и начались испытания винтолёта