Шрифт:
Закладка:
Она предполагала, что действие здесь будет больше походить на ее секс с Аидом, но то, что она делила с ним, было намного напряженнее. К тому же в их отношении понятие «делиться» имело другое значение, нежели здесь.
И все же в этом клубе взаимодействие шло медленно, мягко и уважительно. Одна из женщин делала минет мужчине, в то время как второй шлепал ее по ягодицам. Несколько пар занимались сексом, и на их лицах отражалось наслаждение. Еще одну женщину, со скованными руками и ногами, удовлетворял мужчина. Персефона долго наблюдала именно за их игрой. Она не могла понять, почему ее это так привлекало, но потом осознала, что всегда считала связывание потерей контроля, а их секс выглядел иначе. Чувственным, дразнящим и любящим. Здесь главным было доверие.
Персефона начала согреваться, она прокашлялась, ощутив боль глубоко в груди. Их сегодняшний секс был жарким и страстным, но ее желание осталось неудовлетворенным. Она вцепилась пальцами в перила балкона.
– Ну, что думаешь? – спросил Гермес, незаметно оказавшись рядом.
– Здесь… все иначе, – ответила она, подыскивая правильные слова.
– Не так убого, как ты думала? – усмехнулся он, приподняв бровь.
– Нет. Здесь… и правда довольно… культурно.
Даже с общим вибратором.
– Увидела что-нибудь, что хотела бы попробовать?
Персефона уставилась на него.
– В смысле, с Аидом, – добавил он.
Она закатила глаза и сменила тему разговора:
– Как думаешь, где должна пройти эта встреча?
– Полагаю, это зависит от сути самой встречи, – задумчиво произнес Гермес.
Сивилла, Левка и Зофи присоединились к ним на балконе.
Левка издала тихий смешок:
– Полагаю, есть то, что никогда не меняется.
Персефона предположила, что нимфа имеет в виду гиперсексуальность древнегреческого сообщества, и, по правде говоря, их сексуальные взгляды не так уж сильно изменились. Даже в их современном обществе проституция была легальна.
– Скорей прикрой свои глазки, Зофи, – пошутила Левка.
– Зачем? – спросила амазонка. – Я знакома с сексом.
Все в удивлении уставились на нее.
– Что? – слегка раздраженно спросила она. – Может, я и не знаю современного общества, но секс-то не современная штука.
Гермес хохотнул, а Сивилла усмехнулась.
– Так у тебя был секс? – переспросила Левка.
Зофи закатила глаза:
– Ну конечно.
– Но… когда мы играли в «Я никогда не», – напомнила Левка, – ты не пила. Ни разу!
Зофи долго молчала, а потом ответила:
– Кажется, я просто не поняла правила игры.
Они все рассмеялись и какое-то время наблюдали за происходящим внизу, комментируя разные действия и позы. Пары смешивались, менялись партнерами, занимались разными видами секса. Но спустя несколько минут Персефона заметила, как несколько из них покинули зал – по одному, исчезая в темноте.
Она напряглась.
– Как думаете, куда они пошли? – спросила Сивилла.
– Я не знаю, – мотнула головой Персефона.
– Давайте узнаем? – предложил Гермес.
– Кто-нибудь должен остаться здесь, чтобы проследить за Еленой, – решила Персефона. – Сивилла, Левка – может, вы ее дождетесь? И напишете мне сообщение, когда она приедет?
– Конечно, – кивнула Сивилла.
– Зофи, мне нужно, чтобы ты осталась здесь, с ними.
– Моя задача – защищать вас, миледи.
– Вообще-то я поклялся защищать ее сегодня, – вмешался Гермес. – Ты простишь меня, если я никому не доверю это дело?
Амазонка бросила на Гермеса сердитый взгляд и собралась было возразить, но Персефона ее перебила:
– Зофи, это важно. Я приказываю тебе защищать моих подруг. Если Елена будет сегодня здесь с Триадой и узнает кого-то из нас, быть беде.
– Хорошо, миледи, – ответила эгида, все еще сердито глядя на Гермеса.
Персефона сняла пальто, и они с Гермесом вышли из кабинки, закрыв лица масками, прежде чем направиться в главный зал. Гермес остановился во мраке у лестницы.
– Делай как я, – сказал он, взяв ее под локоть, пока они шли по залу. Они неторопливо обходили кровати с переплетенными конечностями, диваны с мужчинами и женщинами, терявшими себя в агонии страсти. Ее поразило, как тихо здесь было – даже с музыкой и стонами.
Одна из пар улыбнулась им – мужчина сидел между ног партнерши.
– Не хотите к нам присоединиться?
– Мы предпочитаем смотреть, – ответил Гермес.
Казалось, они совсем не расстроились – мужчина излил семя на женщину. Персефона отвела взгляд, чувствуя себя странно – находясь в этом зале, наблюдая за тем, как свободно и открыто люди занимаются сексом. Она не была уверена в том, что смогла бы так же – что чувствовала бы себя комфортно, если бы люди смотрели на нее и Аида. Богиня была собственницей – как и Аид. Ничем хорошим это бы не закончилось.
Вскоре они снова нырнули в темноту и пошли по коридору, где стоял мужчина.
– Миледи, – произнес он.
Персефона напряглась, услышав титул, и Гермес выпустил ее руку, но только для того, чтобы помочь ей спуститься по лестнице. Она первой вошла в круглую, заполненную людьми комнату, по периметру которой располагались колонны и ниши. Это был театр, построенный наподобие амфитеатра. Сцена находилась в нижней части зала, и в центре нее находилась богиня.
Она была связана, ноги и руки растянуты на черной скамье. Она была без сознания, и из раны у нее на голове сочилась кровь.
Персефона на мгновение застыла на месте, и по спине у нее от страха побежали мурашки. Она не узнала богиню, но почувствовала, что та все еще жива. Зрители вокруг улюлюкали и бросали в нее предметы. Другие снова и снова повторяли «спилите ей рога».
– Это Тюхе, – произнес Гермес.
Персефона вздрогнула. Она не почувствовала приближения бога, но теперь, когда он оказался рядом, ее беспокойство чуть поутихло.
– Тюхе, – прошептала Персефона в ответ. – Богиня удачи и процветания?
– Она самая, – ответил он мрачным голосом. Она взглянула на него и заметила, как сжались его челюсти и ожесточился взгляд.
– Что нам делать? – растерялась Персефона.
Они обязаны были ей помочь.
– Ждать, – ответил он. – Мы не знаем, кто и что на их стороне.
От этого комментария Персефону объял ужас – сокрушительная сила, что швырнула ее в бурный поток. Она вспомнила об оружии, которым повергли Гармонию, и о своей матери, чья магия наделила его властью. С чем им предстояло встретиться здесь?
Она всмотрелась в толпу, но не нашла в ней Елены.
В зал прибывало все больше
