Серафина Дэй сидела рядом с Бенедиктом, который все еще оправлялся от ран в инвалидном кресле.

Целитель сказал, что клинок Леона на дюйм задел сердце Бена. Смертельный удар, который не прикончил его сразу. Это не было похоже на рану, которая убила Тео.

Мера верила, что Леон сделал это нарочно, и, возможно, это принятие желаемого за действительное, но ей все равно.

Глаза Серафины покраснели и опухли, но она сидела прямо и гордо, как королева, которой и была.

Подойдя, Мера поклонилась ей, а затем Бену.

— Песнь смерти настигла Леона, — заявила королева Ночи, едва заметив присутствие Меры. — Ночная кровь поет для всех нас изо дня в день.

Бросив на Меру извиняющийся взгляд, Бенедикт наклонился ближе и взял мать за руку.

— Мы сопротивляемся этому зову, мама.

— Пока не устанем, как твой брат.

С трудом сглотнув, Мера посмотрела на Баста, желая проверить, как он. Если он когда-нибудь устанет, она будет рядом, чтобы помочь ему найти дорогу обратно.

Всегда.

— Баст с Корвусом, — объяснил Бенедикт, заметив беспокойство в ее взгляде.

Внезапно вокруг них зазвучали трубы, напугав и Меру, и Серафину.

Толпа повернулась к возвышению в дальнем конце зала.

Фейри, одетый в элегантный черный костюм, украшенный серебряными нитями, взошел на трон. Если бы не злоба в его желтых глазах, Мера бы не узнала Корвуса.

Баст последовал за ним, неся красную подушку с новой короной — простым ободком из белого золота.

Целителям в Лунор Инсул не хватало мастерства Стеллы, но они успели вылечить руку Баста и другие его раны как раз к коронации. Мера содрогнулась при воспоминании о том, как он кричал, когда целители вправляли кость на место, а затем исцеляли ее своей магией.

«Сейчас с ним все в порядке, — заверила ее сирена. — На самом деле, более чем в порядке. Пальчики оближешь!»

Вот чертова похотливая сучка.

Однако она права. Ее напарник одет в рубашку цвета луны под ониксовым костюмом, который сидел на нем слишком хорошо. Его распущенные волосы спадали на левую сторону лица. Этот стиль он выбирал для официальных мероприятий.

Баст выглядел безупречно, но даже когда носил свой неряшливый мужской пучок, на него все равно было приятно смотреть.

По мнению советников, такое событие, как коронация, не стоило омрачать скорбью по поводу похорон брата. Но Корвус был непреклонен в том, чтобы получить и то, и другое в один день.

— Чтобы я никогда не забывал, как сюда попал, — многозначительно объяснил он. — Чтобы он всегда оставался частью этого…

Советники, конечно, не согласились. Они заявили, что Леона следует похоронить с позором, ведь он был предателем страны и собратьев-фейри. К счастью, Корвус не стал их слушать, как и Баст. Он полностью поддержал выбор брата, возможно, впервые в его жизни.

— Пока мы не закончили, — добавил будущий король, — я полностью восстанавливаю моего брата в качестве принца Ночного двора. Себастьян Дэй вернулся в семью.

Взгляды советников были бесценны. Двое из них даже подали в отставку.

Да, Корвус, может, и мудак, но в глазах Меры он поднялся на ступеньку выше.

В тронном зале воцарилась тишина, когда Корвус преклонил колени перед Бастом. Это был момент, когда он получит корону, о которой никогда не мечтал.

— Да будешь ты править с сердцем Леона и добротой Тео, — разнесся по комнате голос Баста. — Прежде всего да будешь ты править своей силой, король Ночи.

Баст водрузил корону на голову Корвуса, и тронный зал взорвался аплодисментами, за которыми последовали громкие возгласы:

— Да здравствует король!

Вскоре после этого процессия из семьи и близких друзей тихо спустилась с горы, неся тело Леона во внутренний двор, где он испустил свой последний вздох.

Баст и Корвус несли открытый гроб вместе с мастером Раесом и несколькими его учениками. Кресло Бенедикта катилось рядом с братьями благодаря магии, а то время как Мера следовала неподалеку с Серафиной Дэй, которая обхватила ее хрупкой рукой.

— Однажды мне приснился кошмар, — пробормотала Серафина, впиваясь пальцами в кожу Меры и бездумно смотря вперед. — Волк вырвался из моего сына и убил всех в Таграде. Фейри, ведьм, людей, оборотней и вампиров. Никто не спасся. Их тела были разбросаны по земле, плоть разорвана, кровь впиталась в землю… Но волку этого было недостаточно. — Она задрожала, сильнее сжимая руку Меры. — Даже когда весь мир горел вокруг него, этого было недостаточно.

Сглотнув, Мера похлопала Серафину по руке.

— Это был просто кошмар. Леон теперь никому не может причинить вреда.

Королева Ночи нахмурилась, глядя на нее, как будто она сморозила глупость.

— Не Леон был волком, а Баст.

В ушах Меры зазвенело. Она словно получила пощечину.

— Это ничего не значит, — заверила Мера, стараясь убедить себя, хотя колючий, ледяной ужас прошел по ее спине. Кашлянув, она решительно кивнула. — Я не позволю ночной крови взять над ним верх, обещаю.

— Ты не можешь спасти его, дорогая. — Серафина сосредоточилась на гробе Леона и всхлипнула. — Никто не может.

Процессия двигалась беззвучно, пока не достигла внутреннего двора, где сложили погребальный костер.

Баст, Корвус и мастер Раес положили на него тело Леона, затем отошли. Бывший король прижимал королевский меч к груди, тот самый клинок, который оборвал его жизнь.

Леон умер жестокой смертью и все же казался таким умиротворенным.

Вежливо отпустив Меру, Серафина вышла вперед, где Бенедикт сидел на своем кресле, недалеко от Картаны и ее отца.

Корвус стоял возле погребального костра, держась величественно, когда охранник вручал ему факел.

— Привет, напарница, — голос Баста напугал Меру, когда он подошел к ней сзади.

— Привет. — Она выдохнула, потому что он не был волком, и на нее нахлынуло облегчение. — Ты в порядке?

— Ни в малейшей степени. — Он взял ее за руку, переплетя их пальцы. — Но я буду. В конце концов.

Будет ли?

— Эй, вахнала ву ту, броер, — начал Корвус, стоя лицом к погребальному костру. — Я благодарю тебя, брат. Я скучаю по тебе, брат. Бесконечная ночь призвала тебя. Дану в прериях, прими его.

— Дану в се кампине, хет им нут, — повторяли окружающие их сидхе.

Баст тоже повторил эти слова, хотя и не был верующим.

— Да возрадуешься ты в прериях Дану и насладишься ее благословениями, — продолжал Корвус. — Пусть любимые тобой, которых ты оставляешь позади, никогда не забудут тебя. До того дня, когда мы встретимся снова.

— Бис се таг ве вакта ан.

Корвус медленно поднес факел к погребальному костру, наблюдая, как пламя вспыхнуло, вскоре поглотив Леона.

Когда огонь затрещал и его брат сгорел, Баст крепче сжал руку Меры, не сводя