стране не улеглись политические волнения. Полковник Карнеев находился в Корее как раз в это время. Как отмечал он в своих записях под 24 апреля 1896 г., «на Фусанском рейде находились суда нашей эскадры: «Отважный», «Забияка», минные крейсеры «Всадник» и «Гайдамак» и миноноски «Уссури» и «Сунгари». На другой день суда нашей эскадры ушли из Фусанской бухты, за исключением крейсера 2-го ранга «Забияка», который оставлен был стационаром в Фусане».

Опираясь на помощь России, Коджон смог избавиться от иностранного влияния в Корее и сформировал прорусское правительство. Он отменил все договоры, навязанные ему японцами, и объявил Корею независимой державой. В мае 1896 г. один из родственников короля – Мин-ион-ван прибыл в Россию, где присутствовал при коронации взошедшего на престол императора Николая II. 9/21 ноября 1896 г. в Сеуле состоялось торжество по случаю закладки Арки Независимости. Она должна была свидетельствовать об освобождении Кореи от китайского господства. На церемонии закладки арки, план которой был составлен с помощью жившего в то время в Сеуле русского архитектора Сабатина, присутствовало от 4 до 5 тысяч человек.

12 октября 1897 г. король, чтобы подчеркнуть свою независимость от Китая, принял титул императора. Он отпраздновал свою коронацию на территории Русской миссии и провозгласил новое наименование своей империи – «Тае Хан», а свою династию назвал «Квангму» – «прославленный воин». Он приказал реставрировать и укрепить меньший дворец, который соединил проходами с американским и британским посольствами. Когда работы были закончены, он переселился в этот дворец и жил там, хотя и в безопасности, но все же в большом страхе перед японцами. В течение последующих семи лет в Корее преобладало русское влияние.

В середине 1890-х г. численность русской колонии в Сеуле достигла приблизительно 100 человек. Все сильнее ощущалась потребность в удовлетворении культурных запросов россиян, живших в Сеуле. Поэтому в корейской столице была учреждена русская общественная библиотека. Она была основана членами местной русской колонии; ее работу вело правление под председательством начальника российской миссии в Корее. «Кроме доставления подходящего чтения членам колонии библиотека бесплатно снабжает книгами и журналами нижних чинов и русско-подданных корейцев, – сообщалось в церковной прессе в 1897 году. – Ежемесячные взносы (по 1 доллару с членов колонии) дали по 1 июня 370 долларов, из которых 300 долларов израсходованы на журналы».

В 1897 году в Сеуле насчитывалось более 120 русских и 30 православных корейцев. Большинство из этих корейцев окончило курс в православной миссионерской школе Южно-Уссурийского края. Но в корейской столице не было православного священника, и поэтому по праздникам в российской миссии богослужение совершалось в «помещении десанта» (охраны), куда собирались все православные, и где один из матросов читал молитвы. Но этим все и ограничивалось, поскольку таинства и требы мог совершать только священник. Вот что отмечалось по этому поводу в церковной печати: «Отсутствие священника крайне заметно для всех православных, а так как русская колония все увеличивается, то тем более желательно бы было по возможности в скорейшем времени иметь в Сеуле священника. Правда, нет помещения, но за этим дело не станет, а со временем, может быть, усердием православных удастся построить и храм. Католики и протестанты в этом нас давно опередили: у первых в Сеуле два собора, а у вторых – один».

Вопрос о приезде православного священника в Сеул неоднократно поднимался в церковных кругах. «Приходится жалеть, что в Сеуле, где в настоящее время так много русских, нет ни православной церкви, ни православного священника, – отмечалось в журнале «Православный благовестник» в 1897 году. – Отсутствие православной церкви в Сеуле, как приходилось слышать от бывавших там русских, вызывает даже удивление в корейцах, которые никак не могут себе объяснить, отчего у всех европейцев, живущих в Сеуле, есть и церкви, и священники, и миссионеры, и только у одних русских нет. Несомненно, что православный русский священник, который бы поселился в Сеуле, оказал бы великую услугу как пребывающим (там) русским, так и русскому делу, послужив сближению и оказывая противодействие всему антирусскому и враждебному, в чем недостатка, по словам знающих, положение дел в Сеуле, не имеется».

Учреждение Русской Православной миссии в Сеуле

По мере развития русско-корейских отношений возникла необходимость создания церковного представительства при Русской дипломатической миссии в Сеуле. В 1897 г. Синод Русской Православной Церкви принял решение об учреждении Русской духовной миссии в Корее, в задачу которой входило бы попечение о русских православных христианах, пребывающих на Корейском полуострове, а также проповедь Православия среди местного нехристианского населения.

Русско-корейские связи в те годы развивались успешно; корейцы видели в России гаранта государственной независимости. Об этом сообщал в своих записях Н. Г. Гарин-Михайловский, который во время пребывания в Корее посетил город И-Чжоу. В своем дневнике 18 октября 1898 г. русский публицист отмечал: «Корейцы по-прежнему любезны до бесконечности. Начальник города, кунжу, прислал к нам цуашу (предводителя дворянства) с вопросом, не надо ли нам чего… Любезность кунжу этим не ограничилась. Он первый сделал нам визит и на наше замечание, что он предупредил нас, сказал: «Имя русского в Корее священно. Слишком много для нас сделала Россия и слишком великодушна она, чтоб мы не ценили этого. Русский – самый дорогой наш гость. Мы между двумя открытыми пастями: с одной стороны Япония, с другой – Китай. Если нас ни та, ни другая пасти не проглатывают, то, конечно, благодаря только России». Быть может, такого рода сообщения и побудили обер-прокурора Св. Синода Русской Православной Церкви К. П. Победоносцева написать в своем отчете за 1900 г.: «Успех Православной миссии в Корее ныне можно считать вполне обеспеченным».

20 июня 1897 г. последовало Высочайшее соизволение на учреждение православной миссии в Сеуле и на сооружение здесь первого православного храма. Поскольку число православных христиан в Сеуле было относительно невелико, было решено на первых порах ограничиться пристройкой к зданию Русской дипломатической миссии помещения для домовой церкви. «Одно из наиболее красивых мест возвышенного холма, откуда открывается вид на столицу, занимает дом Русской миссии. При последней предположено соорудить первый православный храм в Корее», – сообщалось в одном из разделов трехтомного «Описания Кореи» (СПб. 1900, тт. 1–3).

В состав миссии были назначены архимандрит Амвросий (Гудко), иеродиакон Николай (Алексеев) и псаломщик А. Красин. В начале 1898 г. члены миссии отбыли из России к месту своего назначения. На постройку в Сеуле церкви и дома для причта было ассигновано из казны 25 тысяч рублей. Но правительство, выделив эту сумму, признавало, что она весьма незначительна даже для начала, особенно в сравнении с положением инославных миссий, действовавших в Корее. Поэтому архимандрит Амвросий, накануне отъезда из России, через церковную печать обратился к русским христианам с просьбой о пожертвованиях на дело православной