– Зак, – прошептала я. – Я хочу тебя.

– Я знаю, Мотылек.

Он слегка сжал пальцами мой подбородок и поцеловал в губы – глубоко, медленно и так сладко. Я провела ладонью по его рельефному прессу и, спустившись к ширинке джинсов, довольно застонала. Он был возбужден. Мне хотелось немного подразнить его, помучить, но, когда Зак с рычащим стоном прикусил мою нижнюю губу, я поняла, что не выдержу больше ни секунды. Я начала лихорадочно расстегивать ремень, но пальцы снова отказывались мне подчиняться.

Мои мучения прекратил Зак. Он со скоростью Флэша из комиксов DC стянул с себя джинсы вместе с боксерами и, выпрямившись, уставился на меня в ожидании какой-нибудь реакции

– Ты… ты что, обрезан? – спросила я сиплым голосом.

Зак явно смутился, на что указывал румянец на его щеках.

– Эмм… да, прадед по линии мамы был арабом, так что традиции и все такое… – Он неловко почесал затылок. Другая его рука дернулась, словно он хотел прикрыться, но сдержал порыв.

Я снова опустила взгляд на возбужденный орган и почувствовала, как жар растекается у меня по щекам, в груди и внизу живота.

– Если хочешь, могу погасить свет. – Он указал за плечо в сторону выключателя.

Я покачала головой.

– Нет. Иди ко мне.

Я притянула его к себе за плечи и поцеловала так, чтобы у него не осталось никаких сомнений: я нуждаюсь в нем – и очень сильно. Зак обнял меня одной рукой за талию, а другой выдвинул ящик стола и принялся что-то искать. Я знала, что именно он ищет, и искренне надеялась, что поиски не затянутся.

Через несколько секунд он достал синюю коробку и, не прерывая поцелуя, вытащил блестящий квадратик фольги. Я зажмурилась в томительном ожидании и крепче обняла его. Продолжая до головокружения целовать меня, он раскатал латекс по твердой плоти, развел мои бедра и медленно вошел. С моих губ сорвался громкий стон, и Зак жадно поглотил его. Я распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. Я вдруг вспомнила один эпизод из «Игры престолов», на которую меня в прошлом году подсадила Айви. В нем, чтобы защитить Королевскую гавань, подожгли Дикий огонь, полыхающий зеленым пламенем.

Точно таким же пламенем горели глаза Зака.

Он – дикий огонь. Необузданный, неконтролируемый, разрушительный для других.

Но для меня он был горячим шоколадом в зимнюю ночь. Как бы холодно ни было у меня на душе, Зак согревал меня, оставляя обжигающие следы на сердце.

Он медленно двигался во мне, заставляя каждую клеточку моего тела плавиться от удовольствия. Его дыхание было тяжелым и прерывистым, тело подрагивало, а на лбу и висках выступили бисеринки пота.

Тут я поняла, что Зак сдерживает свою страсть, боясь причинить мне боль.

– Эй, – я нежно коснулась его губ своими, – хватит нежничать. Я хочу тебя. Настоящего.

Его зрачки расширились, поглощая зеленую радужку.

– Ты уверена?

– С тобой я уверена на все сто.

Широко улыбнувшись, Зак поцеловал меня в кончик носа, снял со стола и уложил на кровать, а потом направился к выключателю. Я как завороженная наблюдала за его статной подтянутой фигурой, пока комната не погрузилась во мрак. Когда он вернулся к кровати, я хотела устроиться поудобнее, чтобы он мог лечь рядом или на меня, но Зак превзошел мои ожидания. Он рывком перевернул меня на живот и придавил к кровати своим телом. Мое ухо обдало его жаркое дыхание.

– Не бойся, Мотылек, я не сделаю тебе больно.

Он прикусил мочку и снова вошел в меня, в на этот раз резко и глубоко. Я громко вскрикнула, когда удовольствие вспыхнуло перед глазами яркими искрами.

– Ты как? – спросил Зак, замерев на мгновение, и после моего уверенного кивка снова задвигался – да так быстро, что у меня перехватило дыхание.

Комнату заполнили шлепки наших тел. Его руки хаотично блуждали по мне. Он сжимал мою талию, уверенно сминал грудь, прижитую к матрасу, касался шеи, нежно придушивая, или звонко шлепал по ягодицам, что только распаляло желание внутри меня. Его губы, не отрываясь, касались влажной от пота спине, пока Зак облизывал и покусывал кожу. Я превратилась в оголенный комок нервов, мои стоны сменялись криками и жалобным всхлипыванием, смешиваясь с его тяжелым дыханием. Зак едва сдерживал собственные стоны, но когда я схватила его руку и направила себе между ног, он издал такой рокочущий звук, от которого мое сердце сделало тройное сальто.

– Зак! – вскрикнул я, когда он начал пальцами ласкать меня в такт грубым толчкам.

Внезапно он отстранился, и я почувствовала себя так, как будто меня столкнули в пропасть. Но это ощущение быстро исчезло, когда Зак перевернул меня на спину и накрыл своим телом. Я обвила его ногами и руками, чтобы наши объятия стали такими тесными, как только возможно. Зак снова задвигал бедрами, задевая внутри меня чувствительные точки, о существовании которых я даже не подозревала. Его взгляд гипнотизировал меня. Околдовывал. Лишал последних крох рассудка и полностью подчинял своей воле. Теперь я была его. И мы оба это знали.

Я напряглась, предвкушая освобождение от жара и свинцовой тяжести, что сковала каждую клеточку тела. Зак почувствовал это и крепко поцеловал меня, прикусив губу, а потом завел мои руки за голову и переплел наши пальцы.

– Гори со мной, Мотылек, – срывающийся шепотом попросил он и припал к моей шее, оставляя на ней след от очередного укуса.

И я подчинилась его приказу.

Сгорела вместе с ним дотла и с громким стоном обратилась в пепел.

Глава 20

Тина

Время перевалило далеко за полночь, когда мы, совершенно обессилев, оторвались друг от друга. По телу разлилась приятная усталость, а губы горели от ненасытных поцелуев. Зак закинул на меня ногу и сгреб в тесные объятия, словно я могла попытаться сбежать.

– Моя, слышишь? – прошептал он, потеревшись носом о мой нос. – Никуда не отпущу.

Я смущенно хихикнула.

– Я скучала по тебе.

– Я тоже. Чем занималась, пока пряталась от меня?

Я неопределенно пожала плечом.

– Вчера в театральном кружке распределяли роли, и мне досталась самая маленькая роль с двумя репликами.

Зак нахмурился.

– Ты расстроилась?

– Нет. Знаешь, я решила уйти из кружка после этой постановки. Никогда не испытывала особого восторга от игры – просто хотела быть похожей на Эмму. Давно пора была признать, что у меня нет таланта, как у нее.

Теперь, после того как мы с Эммой и Оливией выяснили отношения, мне было гораздо легче мириться со своими промахами и ошибками, и