доброжелателен и приятен. С Долькиным ему конечно не сравниться по уровню излучаемого тепла, но сразу видно, что ученик достиг определённых высот в этом ремесле.

- Как самочувствие?

- Нормально.

- По десятибалльной шкале, где единица означает, что ты без колебаний приставишь ствол к виску и вышибешь себе мозги, а десятка – абсолютный внутренний дзен, просветление и умиротворение?

- Шесть.

- Это хорошо. Это очень хорошо. Теперь о главном, доводилось ли видеть галлюцинации?

- Нет.

- Никаких чёрных точек? Чёрных колец? Золотых колец? Чёрных порталов, пятен? Может быть чёрных силуэтов человека?

- Нет, ничего такого.

- Да ты кремень, дорогая…

- Я знаю, спасибо.

- Теперь скажи мне, как всё это произошло?

- Не знаю… Помешательство, агония, апатия… Всё вместе. Ещё эти события с ЦКК и Сферой, Чистяков, смена руководства, новый состав команды… - Она тяжело вздохнула. – Ну и последней каплей видимо стала смерть Вани.

- Какие у вас были отношения?

- Больше профессиональные, нежели дружеские… Но меня это всё равно резануло по сердцу. Не знаю почему.

- Такое часто бывает, когда у человека начинается психоз в результате событий, произошедших на другом конце Земли. Вспомнить только двадцатые годы… Сколько людей сошли с ума, притом, что их даже не коснулось. – Он сделал короткую паузу. – А в твоём случае, это часть твоей жизни. Поэтому острая реакция – логична и приемлема.

- Ещё Бермудская хотела выбить из меня всё дерьмо… Как вспоминаю, тошно становится.

- Значит не вспоминай, я тебе запрещаю. – Шаров сделал несколько пометок на бумаге, затем продублировал их на планшете. – Оленковский меня уже одолел звонками, да и вообще весь полигон стоит на ушах. Поэтому я никак не могу повлиять на ситуацию, вынужден тебя выписывать уже сегодня. Свою часть работы мы сделали. Всё остальное зависит от тебя. Старайся не нервничать лишний раз. Калибровка в пуле была очень тонкая, одно дуновение… И всё. Будем надеяться, что для твоей крепкой психики, а она у тебя хоть куда, это будет посильное испытание. – Витя плюнул на палец и перелистнул страницу заключения. – Лучший доктор – это рефлексия, нужно копаться внутри себя и много, но одна ты не справишься, будешь работать с духологом.

- Ага… Что бы оно ни значило.

- Я тебе говорю, что тебе придётся сюда являться на регулярной основе. Раз в два дня. Направление выслал тебе на мастерфон уже, в приложении проверишь. – Заведующий отделением, достал из ящика кипу бумаг, оторвал специальный документ и сделал несколько записей от руки. – Впрочем, вот… На всякий случай. Мало ли.

Он протянул ей бумажное направление, Ника устало подняла руку и, едва смыкая пальцы, забрала листок.

- Прогулки – обязательно, список препаратов и лекарств принимать ежедневно. Не отлынивать, понятно?

Девушка кивнула.

- Ну и самая лучшая новость, на томографии в твоей голове нет никаких серьёзных отклонений.

- А должны быть?

- Сейчас у нас тут всё идёт наперекосяк, я понятия не имею, что должно быть, а что нет. Поэтому мы тебя проверили с ног до головы. Тебя хоть в космонавты, главное голову чуть-чуть пролечить.

- Что ж…

- Ах, да, бухать нельзя.

- А курить?

- Курить можно в ограниченных количествах.

- Это в каких?

- Две, три сигареты в день. Не больше.

- Поняла.

Повисла долгая пауза, кажется Витя собирался с мыслями.

- Ты с Теплининым то на связи?

Тут то девушка слегка рассвирепела.

- Да почему это так всех волнует?! Нет, не на связи!

- Хм… Отличная реакция. Меньше апатии, больше всплесков агрессии, это хорошо. – Витя кашлянул. – А с Теплининым рекомендую выйти на связь.

- Это он тебя попросил, да?

- Нет. Это я уже от себя.

- Понятно.

- Кстати, Григорий сейчас на втором этаже, ему недавно сделали операцию.

Глаза девушки округлились.

- С этим-то что случилось?

- Не знаю, не спрашивал. – Шаров посмотрел на Нику исподлобья. – И зря ты так реагируешь, дорогая, вообще-то парень половину города пробежал в ночи на своих двоих и спас тебе жизнь.

- Ой, всё! Можно не об этом?

- Как скажешь.

Он уставился на неё, Касьянова какое-то время не могла понять почему.

- Всё. Свободна. Чего сидим?

- Вдруг что-то ещё…

- Бегом, бегом. Одевайся и домой. Документы у тебя все на руках.

После приказа Шарова, Касьянова поплелась в свою палату, достала одежду из шкафа, сняла больничный халат и какое-то время стояла абсолютно обнажённая, глядя в потолок. Это продолжалось минут десять, пока в голове что-то не щёлкнуло, после чего девушка тут же оделась как подорванная, взяла все бумаги и направилась в регистратуру, чтобы закрыть свой больничный. Молодая работница у стойки оказалась крайне доброжелательна, в хорошем настроении и быстро сделала всю бумажную работу, а также помогла разобраться с приложением. Ника никогда не могла справиться с ним самостоятельно, настолько приблуда оказалась заумная, неудобная и переполненная лишней информацией.

- Подскажите… - Она замялась на несколько мгновений. – А Теплинин в какой палате?

Девушка проверила по базе и сообщила номер. Ника поблагодарила, подошла к стеклянным дверям выхода из больницы, постояла какое-то время, а затем развернулась обратно и поднялась на второй этаж.

Палата находилась в самом конце коридора, перед дверью Касьянова резко решила развернуться и уйти, но через секунд тридцать снова пришла в конец коридора и стояла смотрела на дверь палаты ещё с минуту прежде, чем предпринять какие-либо действия.

* * * * *

Операцию на руке мне проводила молодая девушка-хирург, которая буквально на днях закончила ординатуру. Оно и к лучшему, пусть учится на таких как я, ибо никакого пиетета перед опытом, стажем и мастеровитостью старых врачей я не имел. Так как всё происходило под мощным местным наркозом, приходилось просто лежать и смотреть по сторонам. В целом-то процедура не сложная, но молодая очень нервничала и переживала, потому что как ни крути – первая серьёзная операция. Это мне довелось узнать благодаря тому, что коллега девицы разговаривал слишком громко в коридоре. Так громко, что ей пришлось шикать на него, ибо знала какая слышимость в здании.

Прекрасное, очаровательное создание, когда она говорила со мной, обрисовывала план и сообщала, что будет использовать в качестве помощника МРА производства «Синхрона», голос иногда подрагивал, а