Шрифт:
Закладка:
27 августа. Сегодня Моренгейм рассказывал, что после свидания трех императоров, когда шли переговоры о Тройственном союзе, он написал царю Александру III: «Господи, верю, помози моему неверию». Было это написано по поводу этого союза. На это царь рядом с этими словами написал: «И я тоже». Это было начало тому, что Тройственный союз не был возобновлен.
29 октября. Говорили нам, что в день, когда приехал в Москву вел. кн. Сергей Александрович, на всех улицах ночью были наклеены листы, на которых было напечатано, что он – «Ходынский царь», что полиции пришлось всё это срывать, а неизвестные личности снова наклеивали, но никого поймать не удалось.
В.В.Комаров обижен, что его забыли во время франко-русских празднеств, а он поработал по вопросу сближения этих двух народов. Е.В. сказал, что роль Комарова в этом деле хотя и маленькая, но важная: он первый сказал Е.В., что будто Бисмарк дал Каткову миллион марок, чтобы тот писал про Тройственный союз. Е.В. передал это Каткову, что помогло убедить Каткова переменить направление в газете. Активное же участие Комарова выразилось только в том, что он давал здесь обед Деруледу и ездил в Париж, когда там были русские моряки.
31 октября. Был Суворин. Он говорил, что предполагается много новых газет в России. По его мнению, только две могут ему быть опасны как конкуренты «Нового времени», – это газеты Татищева и Модестова, все прочие не представляют интереса. Суворин согласился со словами кн. Ухтомского, что без «Гражданина», который был запрещен, был пробел в русской журналистике, он сказал, что «Гражданина» не следовало запрещать.
2 ноября. Вчера Комаров говорил, что молодой царице после рождения дочери запрещено было быть женой царя и что поэтому дядюшки устроили ему снова сожительство с Кшесинской, что ширмами взят вел. кн. Сергей Михайлович, который любовник Кшесинской. Всё это известно царице-матери, которая поэтому очень расстроена. У царя в последнее время сильные головные боли.
Селифонтов говорил, что в России, особенно между крестьянами, память Александра III не чтима; они его не любили, радуются, что он умер, что живи он – снова они были бы закрепощены и снова бы их пороли розгами.
9 ноября. Был настоятель Ковенского военного собора Калистов. Говорил про киевского митрополита Иоанникия, что окружает себя бездарными архиереями ради того, что им известно его прошлое. Они его покрывают и теперь, так как у Иоанникия есть слабость к водке и картофелю по вечерам. Что от женщин он удаляется только для виду, а что устраивает женские епархиальные заведения всюду, где служил, чтобы с намеченной им самим начальницей безнаказанно проводить время, и дело это у него шито-крыто.
11 ноября. Говорили Е.В., что предводители, которые собрались весной, перед коронацией, обсуждать, как помочь помещикам в их безвыходном положении, на днях подали через министра внутренних дел царю записку, довольно резко написанную по отношению к министру финансов – Витте, о котором говорят, что он ведет Россию к банкротству, а про министра земледелия Ермолова говорят, что он ничего не понимает и ничего не делает. Горемыкин эту записку представил царю, который на ней написал, чтобы с ее содержанием познакомились министры финансов и земледелия, а затем передать эту записку в Комитет министров.
18 ноября. Куломзин говорил, что записка предводителей, в которой они нападают на министров финансов и земледелия, послужила к соединению Витте с Ермоловым, которые последнее время очень ссорились, а теперь вместе строчат на нее ответ царю.
24 ноября. Говорили Е.В., что всюду тормоз деятельности, инициативы идет из Петербурга. Правда, здесь всё как будто распускается, министры думают только о том, чтобы удержать подольше свои портфели, грызутся между собой. А каковы эти министры? – говорить не хочется…
25 ноября. А.Г.Вишняков говорил, что ехал после представления царю из Царского в одном вагоне с московским предводителем кн. Трубецким, который ему говорил, что царь ему обещал серьезно обследовать записку, поданную ему предводителями дворянства. Муравьев отошел совсем от Витте. Акции министра земледелия Ермолова плохи, его речь в Париже, в которой он говорил, что мы научились земледелию у французов, что нам надо разводить в хозяйстве страусов и приучать верблюдов, чтобы они у нас заменяли лошадей и волов, произвела здесь удручающее и комическое впечатление. На его место «кумушки» уже начинают подыскивать заместителя.
26 ноября. А.П.Никольский говорил насчет золотой валюты, что Витте подкупает своих противников в этом деле. Так, уже теперь Верховский не против валюты и объясняет, что на нее нападал раньше только с целью выяснить всем непонимающим, что это за мера. Маркуса Витте купил, дав ему добавочных 6 тыс. руб. содержания.
Ермолова не уважают в министерстве земледелия. Он во время заседаний Совета отказывается от своих проектов, которые сам вносит в Совет. Недавно у него был скандал с его товарищем Нарышкиным. Оспаривались два проекта – министерства и земства. Нарышкин старался помирить оба, взяв середину. Когда он кончил, Ермолов ему сказал, что ничего не понял, и начал так излагать сказанное Нарышкиным, что тому пришлось ему возражать, что этого-то и этого-то он не говорил.
30 ноября. Сегодня вечером у адмирала Гейдена комиссия, как снять «Россию» с мели. Это выходит каламбур, так как не один крейсер «Россия» на мели, а может очутиться на мели и вся Россия.
Н.Н.Селифонтов сказал, что золотая валюта в Государственном совете пройдет, но эта мера не будет осуществляться, так как царь получил из Франции от Мёйпе письмо, в котором он ему разъясняет, что теперь не время ее осуществить.
1 декабря. Говорят, был у царя совет насчет занятия русскими Константинополя.
3 декабря. Был Куломзин. Он крайне осторожен, ничего не говорил утвердительно, но в виде вопросов всё затронул. Например, что скажет Е.В., – займем ли мы Константинополь, или допустить Англию его занять? По мнению Куломзина, второе будет лучше, что «тогда через 20 лет мира мы сумеем взять его обратно у англичан».
Как бы не так! Затем Куломзин спросил, правда ли, что царь, в бытность свою в Париже, подписал с Францией договор, который он здесь уничтожил. Затем спросил, скоро ли
