После этих слов, вновь повисла тишина. В воздухе витало напряжение. Все прекрасно понимали, что нас ждёт.

А затем, словно бы по чьей-то незримой команде, все находящиеся в комнате, повернули свои головы и посмотрели на меня. В их глазах читалась растерянность и обречённость.

Делать было нечего, я поднялся, поправил на голове размотавшийся конец бинта, спрятав его за ухо, и произнёс то, что, как полагал, все присутствующие надеялись от меня услышать:

— Товарищи командиры, если дадите приказ и патроны, готов немедленно приступить к массовому умерщвлению немецко-фашистских захватчиков.

Глава 23

Ставка

Москва. Кремль

В кабинет председателя Государственного Комитета обороны, наркома обороны и Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР Иосифа Виссарионовича Сталина вошёл его личный помощник Александр Николаевич Поскрёбышев.

— Иосиф Виссарионович, ситуация на Ленинградском фронте значительно изменилась, — доложил Поскрёбышев. — Немцы остановили наступление. Поэтому я хочу у вас поинтересоваться, отправлять ранее вами надиктованную телеграмму или нет?

— Вы думаете, её текст уже неактуален? — поинтересовался хозяин кабинета.

— Я не могу на это ответить, товарищ Сталин. Просто прошу подтверждения.

Сталин взял в руку трубку и уточнил:

— Вы сказали, что противник больше не наступает. Вы имеете в виду полностью на всём участке Ленинградского фронта?

— Да, товарищ Сталин. Наступление остановлено.

— Но почему? Они что, передумали брать город Ленина? Всю группу армий «Север» повернули на Москву?

— Никак нет. Сведений о том, что немцы отказались от планов по атаке на Ленинград, у нас нет. Но есть точная информация, что армии противника, оставив заслоны, развернулись и сейчас сосредотачиваются под Новгородом и Чудово.

— Зачем? Эти города же давно находятся в их руках⁈

— Да, Иосиф Виссарионович, но два города, что между ними, вновь отбиты нашими войсками. По нашим сведениям до сих пор там ведут бои разрозненные и обескровленные части дивизии Неверовского, что входит в состав пятьдесят пятой армии.

— Какие города отбиты?

— Новск и Троекуровск.

— Гм, — задумался хозяин кабинета, вспоминая, — я помню, что на прошлом докладе звучало, что эти города нами потеряны.

— Так и было. Но войскам той героической дивизии удалось их вновь отбить. Кроме этого, у нас есть сведения, что сам Гитлер следил за судьбой этих городов.

— Гитлер? А на что они ему? Он что, думает, мы там золото добываем?

— Доподлинно нам это неизвестно, но по некоторым сведениям, полученным от плененных там немецких солдат, говорится, кроме всего прочего, о Чаше Грааля.

— Что? Мистика?

— Да, Иосиф Виссарионович. Самый настоящий мистицизм, к которому Гитлер так привержен. Более того, этому мракобесию стали подвержены солдаты. Почти все пленные, взятые на том участке, словно фанатики, непрестанно твердят о какой-то школе снайперов НКВД, о ходячей смерти по имени Забабашка и о тринадцати сапогах Апокалипсиса. В общем и целом, в тех докладах много всякой всячины и откровенной белиберды написано. Например, информации по той же школе снайперов — нет. Не было у нас там никаких подобных школ. Но, судя по докладам, пленные, что взяты в тех местах, рассказывают о ней, как о свершившемся факте. Одним словом, странные там дела творятся, солдаты противника словно бы рехнулись на почве этой самой мистики.

— Гм, да, вы правы — непонятно это. Хорошо, подготовьте мне, пожалуйста, короткую справку обо всех этих небылицах. Нужно внимательно посмотреть. Дыма же без огня не бывает. Значит, там что-то странное определённо происходит. И, судя по вашему докладу, происходит это непосредственно из-за действий той нашей дивизии, что продолжает там воевать. Как вы сказали, зовут того комдива?

— Комдив Неверовский, товарищ Сталин. Но он погиб. Сейчас дивизией командует его заместитель подполковник Селиванов. К сожалению, связь с ним у нас только односторонняя. У них радиостанция вышла из строя. Поэтому мы их слышим, а они нас нет. По последним данным дивизия, по сути, и не дивизия, а две роты. Их на обороне города не более трёх сотен бойцов, большинство из которых — это освобождённые военнопленные.

— Три сотни? И, благодаря этим бойцам, Гитлер развернул целый фронт? Сколько он направил своих войск на обороняющихся?

— Не менее семи-восьми дивизий, товарищ Иосиф Виссарионович.

— То есть, это больше ста тысяч солдат Вермахта?

— Да.

— Но это же глупость какая-то⁈ Адольфу что, шлея под хвост попала? Он с ума сошёл?

— Вероятно, это приступ истерики, товарищ Сталин. Судя по всему, Гитлер хочет кардинально решить вопрос. Мы знаем, что он нередко впадает в бешенство по поводу и без. Несколько дней назад он лично отдавал приказ взять Новск. После его приказа, немцам это удалось сделать. Вероятно, они отрапортовали фюреру, что город в их руках и тот успокоился. А когда на следующий день им пришлось докладывать о потери Новска, Гитлер и впал в этот маразм. По-другому его действия охарактеризовать трудно, ведь он буквально грезит уничтожением Ленинграда. А тут войска развернул…

— Ну, хорошо, у него припадок. А генералы-то его куда смотрят? Они что, не понимают абсурд ситуации — триста против ста тысяч⁈

— Думаю, понимают, но боятся. Вероятно, сейчас мы имеем дело с тем случаем, когда отданный Гитлером приказ был выполнен дословно.

— Что вы имеете в виду?

— Тут мы можем только предполагать, ведь досконально нам неизвестно. Но вполне возможно, что Гитлер, в приступе злобы, сказал генералам группы армий «Север», чтобы те немедленно всеми находящимися на том участке фронта войсками ударили по Новску. И генералы, перепугавшись его гнева, в точности исполнили приказ.

— Перепугавшись?

— Думаю, да. Есть информация, она сейчас уточняется, что после телефонного разговора командующий группой армий «Север» Вильгельм фон Лееб частично потерял слух. Настолько громко его отчитывал Гитлер.

— Удивительный и странный сегодня день. Вы не находите? Всё, что