подколол он, ухмыляясь как идиот.

– Меня зовут Элси, – задрав подбородок, ответила она.

– Прости, самозванка, мне больше нравится Вайолет. – Он подмигнул.

– Убери эту хрень. – Я оттолкнул его руку и отодвинул Уэйда глубже в кабину, входя внутрь с рукой, обернутой вокруг талии Элси, вставая между ней и своим другом, у которого был слишком большой рот. Краем глаза я видел, как в ее голове крутятся незаданные вопросы.

Элси

Должно быть, я попала в какое-то непопулярное ток-шоу, где участникам предстояло делать невозмутимое лицо на любую выходку ведущего. Я неплохо справлялась, но с каждым разом испытания становились все изощренней и сохранять самообладание становилось труднее. Трое мужчин столпились у монитора, обсуждая, по-видимому, кадр из блокбастера, потому что то, что мне удалось разглядеть из-за их широких спин, никак не могло быть правдой.

На видео с камеры наблюдения в мотоцикл Уэйда врезалась машина, отшвырнув его в бетонное ограждение, но тот не просто поднялся, он отряхнулся, скинув шлем, и вступил в схватку сразу с пятью нападавшими. Его движения были отточенны и быстры, но противников было больше, одному из них удалось схватить Уэйда за шею, напав сзади, и в этот момент в кадре возник второй мотоциклист. Он был меньше и проворнее остальных, потому что в считаные секунды перетянул на себя внимание троих мужчин, уворачиваясь от ударов и нанося свои, пока не уложил нападавших. Уэйд к тому времени расправился с двумя остальными и что-то прокричал в адрес байкера, но тот, не оглядываясь, вскочил на свой мотоцикл и умчался в считаные секунды, оставив непривычно растерянного Уэйда стоять посреди искалеченных тел.

– У парня нет ни грамма мышц, а он уделал троих менее чем за минуту. – Я не могла понять, злится Уэйд или восхищается, но реплика, произнесенная в лифте, склоняла чашу весов к первому варианту. – Я хочу, чтобы ты достал ублюдка из-под земли. – Он ткнул пальцем в плечо Линкольна.

– Уже занимаюсь, – задумчиво пробормотал тот, поочередно выводя на экраны записи с других камер предполагаемого маршрута следования байкера.

– Ты что-нибудь нашел на вчерашних парней? – спросил Джош.

– Эй, в очередь, чувак! – воскликнул Уэйд.

– Так я и был в очереди, кретин, – все тем же ровным тоном ответил Джош. Я закатила глаза.

– Румынские наемники, работали на любого, кто предложит сумму покрупнее. Но они все еще внизу, можешь допросить их сам.

– Не сейчас, – отрезал Джош, кидая короткий взгляд в мою сторону.

– Ты собираешься допрашивать этих громил? Как в кино, в комнате с большим зеркалом и петлей для наручников, приделанной к столу? – не удержалась я.

– Ну да, он ведь у нас адвокат, – хохотнул Уэйд.

– Можно мне посмотреть? Пожалуйста, пожалуйста… – Ноги превратились в пружины, подбрасывая мое тело на месте. – Я никогда не видела настоящий допрос.

– То еще зрелище, – снова встрял Уэйд.

– Нет! – Джош пригвоздил Уэйда тяжелым взглядом. – Этим займутся другие. Нам нужно ехать на поиски твоего отца, помнишь?

Я театрально надулась, но кивнула. Поездка в трейлерный парк не была на верхушке моего списка желаний, по правде говоря, ее там даже близко не было после того, как мой донор спермы вышвырнул меня, не сказав и двух слов. Но я хотела знать больше, может быть, Джошу удастся вытрясти из него немного ответов.

– Почему Уэйд так злится, тот байкер ведь помог ему? – спросила я, забираясь на пассажирское сиденье.

– Он не любит, когда кто-то спасает его задницу. Теперь он не успокоится, пока не найдет парня и не вернет долг.

– Он такой странный, – покачала головой я.

Потребовалось полчаса, чтобы добраться до пункта назначения, и еще пятнадцать минут, чтобы отыскать среди ржавых фургонов нужный. Мы миновали заброшенную автозаправочную станцию и табличку с надписью «Частная территория», которую кто-то, должно быть, установил по ошибке или ради шутки. Само место напоминало автомобильную свалку и выглядело намного хуже, чем я запомнила. Несколько детей играли, сидя вокруг грязной лужи; руки Джоша крепче вцепились в руль, а без того твердая челюсть превратилась в кусок гранита.

– Некоторые люди просто не заслуживают того, чтобы быть родителями. – Я часто думала об этом, вспоминая свою жизнь в приемных семьях.

– Мои были лучшими на всей Земле, – вдруг проговорил Джош, рассматривая окрестности, петляя между передвижными домами. – Мы устраивали пикники на заднем дворе и объедались сладостями перед телевизором, а еще делали подарки на Рождество своими руками, у папы получались самые никудышные. – Он улыбнулся, но глаза его выглядели пустыми.

Моя собственная пустота в груди смешалась с болью, звенящей в его потускневшем голосе, я уже знала о похищении и всеми фибрами ненавидела людей, что навсегда изменили жизнь маленького мальчика, безвозвратно забрав его семью.

– У тебя были другие родственники?

– Нет, – он покачал головой. – И мама, и папа были единственными детьми в семье, а бабушки и дедушки давно умерли, у меня никого не осталось, поэтому я выбрал Роддса.

– Жаль, что я не встретила его, тогда бы тоже смогла выбирать. Никто из родственников не захотел связываться со мной.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, Фиалка, – наши глаза встретились, – «Стикс» не место для невинных детей. Мы приехали. – Двигатель заглох.

Борясь с желанием задать еще один вопрос, я перевела взгляд на скудное жилище человека, который стер память о своей семье добровольно. Сделав пару глубоких вдохов, я открыла дверь, вышла из машины и замерла.

Снаружи трейлер выглядел заброшенным, навес из полосатого тента оказался продырявлен в нескольких местах, отчего куски тяжелого материала свисали на покрытый окурками и грязью стол, в центре которого стояла располовиненная пивная банка, служащая пепельницей. Гадкое чувство поселилось в животе, и всего на долю секунды я порадовалась, что мама ушла из жизни в теплой кровати с чистым постельным бельем и стаканом свежего молока на прикроватной тумбочке. Она почти не страдала, так сказал врач, просто уснула и больше не проснулась, оставшись в мире своих грез, где рак не разъедал ее тело и не было боли.

Подойдя ближе, Джош постучал, и мое сердце рухнуло куда-то в пропасть. Я непроизвольно отступила на шаг, готовая к тому, что сейчас этот пропойца выскочит и примется снова кричать, чтобы я убиралась. Несмотря на обстоятельства, слышать такое от собственного отца чертовски больно. Мой взгляд был прикован ко все еще закрытой двери, и Джош постучал сильнее, а потом подошел к сальному окну, пытаясь заглянуть внутрь.

– Похоже, почетный член общества спит, – констатировал он, хватаясь за ручку и дергая дверь на себя. Та распахнулась, а рука Джоша в тот же миг взлетела к носу. Он схватился