— Ну что ж, пару сломанных рук или ног остановят даже самого буйного, — пожал я плечами. — Десять минут, и уходим.

Все согласились и оставили меня одного.

У меня имелось пару ласковых для этого монгольского мудака. Почему мудак, хотя я его даже не знал лично? Да кто еще может получиться, если его воспитывает куда больший мудак? Судя по его сыну, он и сам недалеко ушел по этой мудацкой дорожке.

— Открывай.

— Слушаю и повинуюсь, — Лора сделала реверанс, щелкнула пальцами и дверь открылась.

Как я и ожидал, за пультом управления сидел невысокий мужчина средних лет, с короткими черными волосами и в белом халате. Он явно старался не показывать страха, но потеющие ладошки и температура тела выдавала его с потрохами.

Я медленно прошел по залу и встал напротив пульта — спиной к мониторам, которые транслировали, как моя команда покидала комплекс.

— Боишься? — спросил я на его языке.

— Нет, — ответил он мне по-русски. — Чего мне боятся? Я все видел. Вы не убили ни одного человека, только попортили мои разработки! Удивительно, но даже Меркурий с Гипносом потерпели поражение. Вот уж не думал… Хотя первый не был человеком, хоть и выглядел таковым. Как Есенин его прочитал?

— А ты так хочешь узнать? — удивился я.

— Мне наплевать. Все что я хочу, это получить вас для исследований, — он улыбнулся, и до меня дошло, почему он потел.

Оказывается, Басан и не боялся, а просто был в предвкушении и испытывал эйфорию будто перед встречей со звездой.

Тот еще псих! Но чего ждать от поехавших людей в таком месте? Ученые, какими бы они ни были гениальными, всегда психи в какой-то мере. Кто-то больше, кто-то меньше. Многие готовы пожертвовать всем ради результата, другие более гуманные и держались в рамках.

Но даже на родной Земле я уяснил, что чем значимей открытие, тем больше жертв оно за собой повлекло. Больше риска и безумия.

— Скажи, если с тобой что-то случиться, твой отец придет к тебе на выручку?

— Проверь. Рискни.

— Значит, придет… — повернувшись к экранам я хотел, чтобы он видел, как его данные стираются. — Лора, давай форматирование всех баз.

Экраны замелькали, приборы заискрили и раздались жуткие звуки.

Конечно, я мог это сделать еще на подходе к его кабинету, без этих эффектов, но так же неинтересно, верно? Надо больше агрессии.

— Что ты делаешь⁈ — вскочил Басан. — Остановись!

— Твои данные пропадают безвозвратно… Навсегда…

Конечно же я соврал. Лора все скопировала.

Басан забил по пульту, пытаясь остановить удаление, но куда там… даже самому умному ученому не удастся противостоять моей дорогой Лоре.

Поняв, что все напрасно, Басан бросил в меня заклинанием. Но и тут фиаско! Легко увернувшись, я кинул огненный шар, от которого он не смог уйти. Конечно, я не целился в жизненно важные органы, но ногу ему сожгло до хруста.

Лора показала, что он уже начал регенерацию. Удивительно, ведь рана была довольно глубокой. Однако такими темпами он вылечиться через час.

— Так, а теперь давай поговорим, — я сел рядом. — Скажи своему отцу… Как там его… Барган Парантир, верно? — тот кивнул, корчась на полу. — Ну так вот. Передай ему, что это простой визит от меня, Михаила Кузнецова, и скоро я приду за ним. Ну или он раньше доберется до меня, но не факт, что выживет. Нападать на мой дом я больше не позволю. Думаю, он поймет параллель с тобой.

— Ты… Убил моего сына… — прошипел Басан. — Мой дорогой сын! Я любил его!

— Твой сын был ублюдком, который жертвовал людьми для телепортации.

— И что? Что с того? Второсортные рабы, которые не пригодны ни к чему другому, кроме как стать топливом для высших людей! — с улыбкой произнес монгол.

Вот оно, мышление, которое вдалбливают в тебя с детства. Неравенство сидит у него в подкорке мозга, и он даже не понимает, что это неправильно. Для него и его семьи это в порядке вещей. Есть рабы, которых можно просто так убить, и ему ничего не будет. Простолюдины же.

— Вот как… Говоришь, можно пожертвовать… — я наклонился ближе и едва смог сдержать злость, которая готова была вырваться наружу. — Тогда для меня твой сын был тем самым отбросом для жертвоприношений. Для меня он простой мудак, хоть и немного полезный…

— Как ты смеешь⁈ Мой сын был избранным!

— Нет, он был мудаком, который убивал. Вы напали на мою страну, и что ожидали? Что мы подарим вам цветы за такую «шикарную» операцию? — и я согнул указательный и средний палец. — Монголы…

— Я отомщу! — прошипел Басан.

— Отомсти сейчас, — я встал и расставил руки в стороны. — Давай, покажи на что способен великий монгольский воин, или как ты там себя называешь?

Басан оскалился и зарычал, чем вызвал у меня улыбку.

— Что ж, по твоей логике, я куда лучше тебя, — я снова наклонился к нему. — Но тебе повезло, я не убью тебя. Хочу, чтобы ты передал послание своему папаше. Скажи ему, что его деньки скоро закончатся.

После чего я отдал приказ Болванчику и Посейдону, чтобы они устроили тут полный погром. И это вышло очень даже эпично. Все экраны моментально взорвались, осыпав нас осколками. Пульт смяло, словно он картонный. Я спустился и пошел на выход.

— Ах да, теперь связь есть. Так что спеши жаловаться всем, кому хочешь, — я замер в проходе и повернулся. — В следующий раз я тебя убью.

— Это мы еще посмотрим… — прошипел он и пополз в сторону. Наверняка, там был телефон или что-то такое.

* * *

Где-то в монгольской степи.

Закончились стрелы, закончилась вода… но Барган Парантир еще полон сил и готов продолжать охоту. Он сшил из кожи оленя куртку, а из черепа сделал кружку для дождевой воды. Он любил жить, как первобытный человек — без магии и техники.

И теперь, сидя на краю скалы, он следил за табуном лошадей и пил воду. Но всему хорошему приходит конец, и даже такой славной охоте.

Телефон, который знали только несколько человек в мире, пикнул.

— Слушаю, — коротко ответил Барган. — Что такое?

— Отец! Папа… на нас напали… Папа… — услышал