– Прижизненное издание. Для него эта книга была особенной. – Юлиан бережно перевернул страницу. Жест не выглядел угрожающим, но Амиру захотелось отодвинуться.

– Про Договор можешь рассказать, в этом нет никакой тайны, – тихо произнес Барлоу. – Но если сболтнешь кому-нибудь про свои догадки, мне придется тебя убить. В День Сопряжения Круг откажется от силы, и все закончится.

Амир повернул голову и прямо взглянул в глаза Юлиану.

– Я буду молчать, но не потому, что боюсь тебя…

– А вот это очень зря, – фыркнул Барлоу, отстраняясь. – Полукровка ты или кто, пока Договор не соблюден, я буду неуязвим.

– …а потому что считаю тебя другом, – не обращая внимания на слова Юлиана, продолжил Амир. – Ты имеешь право хранить свои тайны, Старший.

Под прямым открытым взглядом Гатри-Эванса Юлиан как-то поник и отвел глаза.

– Не заставляй меня снова к кому-то привязываться, – тихо и как-то невыносимо печально произнес он. – Ты говоришь как Ида… твоя пра… прабабка? Знаешь, что с ней случилось? Она умерла! Все умерли. Каждая потеря оставляет на сердце шрам, и на моем уже не осталось живого места. – Юлиан помолчал. – Время не лечит, кто бы там что ни говорил. Величайшая глупость идеалистов.

Амир смотрел на древнее существо, еще вчера выглядевшее как агрессивный подросток, и впервые в жизни не знал, что сказать или как реагировать.

Практичный и сообразительный Гатри-Эванс чувствовал, как его захлестывает чужая невыразимая печаль, которой и вправду было слишком много для одного человека.

– От Богов лучше держаться подальше, – неожиданно сказал Юлиан, словно бы без сил опускаясь обратно на диван. – Смертным не стоит иметь с ними дела. Я был уверен, что поступаю правильно, но… что такое «правильно», если последствия оказались во сто крат хуже, чем если бы я просто оставил все как есть и отвернулся?!

Злая циничная маска привычного Юлиана Барлоу трескалась, осыпаясь уродливыми осколками.

Если Аттина всего за несколько месяцев своих снов об ускользающей, чужой, позабытой жизни всерьез опасалась лишиться рассудка, каково же тогда Юлиану Барлоу, видевшему все наяву?

Амир решительно направился в кухню и через минуту вернулся с двумя банками пива.

Звонкий щелчок вывел Юлиана из оцепенения. Он недоуменно взглянул на запотевшую банку, словно не понимал, что с ней нужно делать.

Сунув ему в пальцы «допинг», Амир уселся прямо на ковер.

– Прости, не могу упустить такую возможность, – невозмутимо сообщил он. – А Диккенс[17] действительно всегда носил эспаньолку, как нам рассказывали в школе, или это фантазии биографов?

– Чарли родился в Портмунде, но всю жизнь выглядел как иностранец. – Юлиан неуверенно отхлебнул из банки. – Мы познакомились в лондонской долговой тюрьме[18]. Такие знакомства не забываются, даже если ты становишься богатым и знаменитым.

Амир скользнул взглядом по книжным полкам.

– А Вирджиния Вульф?[19] Видел ее?

– Намного опередила свое время. – Юлиан поморщился. – Экзальтированная дамочка. Хотя роман хорош, особенно для тех, кто своими глазами видел то, что там описано.

Круглый отличник, Гатри-Эванс нашел глазами «Орландо»[20] и осторожно улыбнулся. Если понадобится, он мог поддерживать беседу на тему английской литературы, пока не наступит Рагнарёк, тем более с таким собеседником.

Он не может помочь Юлиану Барлоу, но выслушать его вполне способен. Иногда это единственное, что действительно необходимо: почувствовать, что ты не один.

Глава 24

Сегодня можно многое успеть

– Я так подумала… мне нужно больше магии, – произнесла Джил. – До Сопряжения всего лишь несколько дней, если я хочу возглавить новый Круг, когда старый откажется от всех Договоров разом, мне необходимо стать сильнее. Амир вскипятил две тысячи пятьсот кубометров воды в бассейне за несколько минут. Я хочу уметь так же!

Он едва успел присесть на шезлонг у воды и взглянул на нее с насмешливым интересом.

– Что мне нужно сделать? – Джил тряхнула разноцветными хвостами и неожиданно забралась к нему на колени. Он был совершенно одет, она совершенно раздета – свободный халат мало что мог прикрыть.

Он и сам не понимал, зачем заявился к ней на этот раз. А она словно знала, что он придет.

– Что-то ты подозрительно быстро передумала. – В его тоне сквозила презрительная насмешка.

В конце концов, все люди одинаковы. Жажда власти и наживы заставляет их отказаться от любых убеждений.

– Зато ты думаешь слишком долго, – парировала Джил, многозначительно подвигав бровями.

Полы халата соблазнительно разошлись, демонстрируя, что белье она потеряла вместе с принципами.

– Бери, пока так любезно предлагают. Можешь считать это… жестом доброй воли.

Усмехнувшись, он с нажимом провел ладонями по ворсу халата, обрисовав бедра и тонкую талию. Фигура у нее была умопомрачительная, и она прекрасно об этом знала.

Он прижал Джил к себе и осторожно перевернулся, едва не опрокинув шаткую конструкцию. Стянул резинку сначала с одного хвоста, потом со второго. Черно-белая волна обрушилась ей на плечи, разом поубавив задиристости.

Джил медленно легла на спину, глядя на него широко распахнутыми льдисто-голубыми глазами.

– Как я могу оставить даму разочарованной? – насмешливо сообщил он.

Халат разошелся на груди, удерживаемый лишь поясом на талии. Он осторожно провел рукой по образовавшейся линии, едва касаясь подушечками пальцев обнаженной кожи. Джил порывисто выгнулась ему навстречу.

– Ну не так сразу. – Он надавил ладонью, прижимая ее обратно. – Терпение не твоя сильная сторона, это я уже знаю.

Он потянул за пояс – и халат распахнулся окончательно, демонстрируя соблазнительную картину, на которую, он был уверен, ему еще долго не надоест смотреть.

И не только смотреть.

Джил настойчиво тянула его за рубашку, и он охотно приник губами к ее животу, уверенно продвигаясь ниже…

И даже не понял, когда именно она призвала магию. А когда сообразил, что происходит, было поздно: его вышвырнуло из тела мальчишки. Собственное тело, оставшееся без хозяина, звало его, и он не мог сопротивляться силе, что тащила его обратно в Альвхейм.

* * *

Миранда Коллингвуд медленно поднималась по лестнице.

Холл нуждался в ремонте и каждый день напоминал ей о том, что ситуация снова выходит из-под контроля. Стелла Вейсмонт посмела вломиться в ее дом с угрозами. Спятивший альв хочет, чтобы она своими руками уничтожила семейное наследие, перечеркнула будущее, сделала напрасными все жертвы, которые пришлось принести ей и ее предкам ради величия семьи…

Джон считал, что они должны примириться с Барлоу. Ее муж, отец ее детей. Она убила его. Своими руками. Если новый