Душа в пятки ушла от мысли, что кто-то преградил путь к отступлению, но страх пришлось обуздать и собраться с духом. Никому она не сдастся, хватит. Только не сейчас.

Нервно вцепившись в доску, Алетта приготовилась и резко крутанулась, замахнувшись оружием, которое в щепки разлетелось от первого удара по противнику. У Алетты кровь отхлынула от лица, она будто стеклянную вазу запустила в каменную гору.

— Зараза!.. — Зарычал мужчина, покачнувшись от удара — скорее от неожиданности, чем от боли. — Зачем это было?

Голос девушка признала моментально.

— Геральт?.. — Но узнавание не смягчило ее отношение к ведьмаку, Алетта едва ли не с кулаками налетела на него. — Тварь! Это ты рассказал ему?! Ты?!

— Да хватит… хватит меня молотить, — пытался отмахнуться от нее ведьмак, как от надоедливой мухи. Поймав ее связанные руки, он сурово глянул на нее: — Успокойся.

— Успокоиться? Ты издеваешься?!

— Нет.

— Нет?

— Нет — в смысле, я не говорил. И, честно говоря, не знал.

— И как тогда узнали мятежники? Йеннифер им рассказала? Или Ламберт? А, может, Кейра?

— А они знают?

Алетта не то зарычала, не то прикрикнула в ответ. Удивился ведьмак вполне естественно и искренне.

— Ладно, не важно. Помоги мне отсюда выбраться, я заплачу тебе, можешь считать это заказом.

— Хочу заметить, что с королем сейчас явно небезопасно.

— Да к черту короля! — В отчаянии воскликнула девушка, раздражаясь по мелочи. — Я просто хочу выбраться отсюда. От королей, чародеек, мятежников. Как они тебя-то впутали?

— А тебя?

— Меня? Серьезно? Филиппа меня забрала прямо из Каэр Морхена, эта Кейра… я задушу эту суку голыми руками, ей богу…

— Так, успокойся. — Встряхнув девушку за плечо, Геральт сосредоточил ее сердитый взгляд на себе и сказал: — Я выведу тебя, но для начала мне нужно убедиться, что с Радовидом покончено.

— И когда ты успел ввязаться в политические дрязги? — Немного успокоившись, уточнила девушка и неодобрительно покачала головой. — Ладно, только развяжи мне руки. И… одолжи милый кинжал, что у тебя на поясе. Пожалуйста. Обещаю, бить в спину не буду.

Ведьмак с сомнением посмотрел на собеседницу, полагая, что ожидать от нее можно всякого, но рассек веревки мечом и предоставил клинок в пользование. Алетта с готовностью приняла оружие, тяжесть которого придала ей уверенность. Как минимум ее не так просто будет схватить.

— Не отставай, и не лезь вперед. Пошли.

Вот так из пленницы она стала сообщницей мятежников. Нет, вздор, какой еще сообщницей? Смерть Радовида не принесла бы ей радости, пусть и избавила бы от угрозы. Так просто от привязанностей Алетта не научилась избавляться, даже когда в Каэр Морхене ее день ото дня выбешивал Ламберт своей навязчивостью, она испытывала к нему теплые чувства. С королем все оказалось сложнее — он унижал ее, лупил, однако пощадил и подарил хоть какую-то защиту.

К счастью, собственные слабости никогда не являлись ее путеводной звездой. Единожды чуть не стали, в их свете она едва не сгорела — более такой ошибки Алетта не рискнет повторить.

Ведьмак довольно быстро вывел их из лабиринта улиц, беспокоил девушку лишь приближающийся звук сражения. Не столь громкий и яростный, каким она запомнила его несколько минут назад, а затухающий. Засада, устроенная Дикстрой и Вернаном, идеально сыграла против королевских солдат, Радовид привел с собой людей, чтобы поймать Филиппу, но недостаточно, чтобы справиться с отрядом. Это повергло Алетту в шок — несмотря на прогрессирующие психические отклонения, король оставался расчетливым стратегом, но мысль о расправе над Филиппой ослепила его. И к чему это привело? Практически все его люди мертвы, а сам он…

— Геральт, — шепотом окликнула ведьмака Алетта, кивнув в сторону телеги, за которой прятался Радовид, пока его последних людей атаковали мятежники. — Будешь что-то делать?

— Тут уже вряд ли что-то сделаешь.

И не поспоришь, Алетта могла бы попытаться помочь Радовиду, однако не двинулась с места. Непроизвольно потянувшись к животу, она только ощутила, как в ней растет уверенность — Редания погрузится в хаос без правителя, но этот огонь исцелит страну. Так или иначе.

— Никуда не уходи, — настоял ведьмак и направился к Вернону Роше, который появился в переулке, преследуя Радовида.

Заметив Белого Волка, король хотел позвать помощь, однако все его солдаты уже испустили дух, и ему ничего не оставалось, как пуститься бегством. Он посмотрел на Алетту, стоящую у обочины дороги, но в его глазах девушка не заметила ни мольбы, ни гнева, ни осуждения. Просто признание того, что помощи от нее ждать не придется.

Мужчина добежал до ближайшего дома и принялся молотить кулаками в дверь, проклиная всех и вся, требуя немедленно впустить его. Стоило предупредить, возможно, но взглянув на нож, зажатый в своих руках, Алетта промолчала и неспешно двинулась вперед. Когда она нагнала Геральта, мольбы Радовида были услышаны и дверь действительно отворилась, только на пороге его встретил не преданный поданный, а та, из-за которого он и попался в ловушку.

Воспользовавшись растерянностью короля, чародейка сдула с ладони ему в лицо порошок, и мужчина истошно закричал, закрыв лицо. Какая-то часть княгини хотела сдаться и помочь Радовиду, но ей хватило сил просто стоять и смотреть, как к человеку, подарившему ей второй шанс, подкрадывается смерть.

Кинжал в руке с каждой секундой все ощутимее оттягивал руку, и волнение подкрадывалось к сердцу, будто предстояло спрыгнуть со скалы. В каком-то смысле Алетта действительно собиралась рвануть в бездонную пропасть. Но ведь она поклялась себе, что более не потерпит слабости, восстановит себя прежнюю: по кусочкам, мысль за мыслью, и никакие демоны в голове не сломают ее решимость.

Бежать королю было некуда, хотя бы потому, что дорогу преграждали массивные ворота на цепи. А Филиппа наслаждалась каждой секундой его мучений, вальяжно приближаясь к нему и доставая из-за спины клинок.

— Мы в расчете, — с удовольствием произнесла она, всадив ему нож в спину, отчего эхо разнесло неприятный булькающий звук. — Я совершенно искренне.

От столь неожиданного выпада невольные зрители обомлели, даже Геральт запоздало отреагировал на двинувшуюся к Филиппе Алетту — потянулся рукой, надеясь остановить, но не успел.

— Простите, не смогла отказать себе в удовольствии, — стирая с кинжала кровь, улыбнулась чародейка. — Надеюсь, тебе тоже понравилось?

— Понравилось? — Зашипела девушка. — Не таков был уговор.

— Разве? — Самодовольно заулыбалась Филиппа, оглянувшись на лежащего в луже крови и грязи короля. — Мне казалось, мы договорились.

Интересно, что ослепшая женщина не отворачивалась от своей жертвы, будто разглядывала ее сквозь темноту повязки на глазах. И с каждым мгновением, замечая все больше и