Именно поэтому я согласилась на белое платье, подобрав к нему украшения из жемчуга — несколько тонких нитей горничные вплели мне в прическу, а еще несколько я повесила на шею. Затем получила восхищенное одобрение Ворсли — те раскрыли рты, перестав доедать то, что принесли мне на обед, потому что свое они давно уже съели, — и долго на меня смотрели, словно растеряли последние слова…

Наконец, собралась и тетушка — на ней было шуршащее платье из коричневой тафты, — и мы покинули наши покои. На этот раз заблаговременно, и я понадеялась, что ничего не помешает мне попасть на испытание вовремя.

Правда, перед самым выходом я заставила Ворсли сдать «арсенал» — выложить прихваченные ножи и вилки, которые они успели засунуть под подкладки своих курток, — заявив, что в Тронный Зал они пойдут без оружия. Я не хочу, чтобы их выставили из Восточного Крыла — или даже из дворца, — поэтому нарушать правила им не позволю.

Признаюсь, с северными братьями и собаками мне было намного спокойнее, и я почти не опасалась того, что ко мне вновь может заявиться кто-нибудь из Бешеных Псов.

Один из бахри-амеров.

Мне хотелось разузнать о них побольше, к тому же Мун Кин и Вильфред Моррис уже поджидали меня в Мраморном Зале, кидая друг на друга ненавидящие взгляды. Но поговорить с начальником шиалорской стражи наедине мне не удалось — вокруг было слишком много свидетелей, которые не спускали с меня ревнивых глаз.

Лишь сказала ему, что несказанно благодарна за подарок и этот подарок пришелся мне по душе. Настолько, что змеи даже разделили этой ночью со мной постель.

Думала, свести все к шутке, но, оказалось, среди нас был еще тот шутник!..

— Лучше бы ты придумала, сестричка, как разделить этой ночью постель с будущим королем Ангора, — намекнул мне Вильфред Моррис.

Я вытаращила глаза, а Ворсли тут же вызверились, заявив, что им не стоило оставлять вилки — сейчас бы в голове у Морриса появилось куда больше дыр. Ему не помешает, раз уж мозгов все равно нет! Мун Кин зашипел, а тетя Мюри вспомнила, что забыла в своей спальне успокоительную настойку.

На это я подумала, что пора уже и мне начинать ее пить, эту самую настойку.

Но так как бутыль осталась в тетушкиной комнате, я приказала всем успокоится, а лорду Моррису заткнуться. Еще одно слово в подобном ключе, заявила ему, и мы больше с ним никогда не увидимся.

Затем властно взмахнула рукой и повела всю честную компанию в Тронный Зал. И да, нас все так же обходили далеко стороной, но, если быть честной, меня давно перестали беспокоить подобные мелочи.

Наконец, в Тронном Зале я со всеми распрощалась. Гости еще продолжали собираться, так что я вполне спокойно добралась до ряда избранниц, а потом направилась к своему месту в самом его конце. Шла, иногда раскланиваясь с девушками, холодно усмехнулась в ответ на ядовитые взгляды «цветочной» троицы, пока…

Пока не столкнулась с принцем Кироном.

Он разговаривал с одним из придворных неподалеку от ряда избранниц, но, завидев меня, оставил своего собеседника.

— Шерри! — шагнул ко мне.

— Ваше высочество! — поклонилась я, теряясь в догадках.

Но затем, услышав его слова, растерялась еще сильнее.

— Артефакта не бойся, — произнес он. — Если твое сердце чисто и у тебя нет дурных помыслов, ты спокойно пройдешь это испытание.

— Мое сердце чисто и открыто, — сказала ему, — и дурных помыслов я не имею. — Насчет себя настоящей у меня не было никаких сомнений, но я понятия не имела, кем была прежняя Шерри, и в этом заключалась самая большая проблема. — Но спасибо вам за предупреждение!

После чего, поклонившись, поспешила на свое место, потому что раздался звук фанфар, и глашатай объявил о прибытии короля.

Стоило мне подойти к Изабель, как мы тут же взялись за руки и принялись смотреть, как занимал свое место на Золотом Троне король Реджинальд Годдарт.

Шагал он скованно, чем-то напомнив мне деревянную заводную игрушку с той самой ярмарки — ну вот почему я вспомнила именно ее, а вовсе не то, что мне нужно?! За королем шел Роланд, Кирон поднимался по ступеням из зала, а Конрад, о чем-то оживленно разговаривая со своим гувернером, давно уже стоял возле последнего, самого маленького кресла.

Замолкли, потому что король остановился возле трона.

Застыл, и на миг мне показалось, будто бы Реджинальд Годдарт не знал, что с этим делать. Позапамятовал и теперь не понимал, как занять свое место, потому что он смотрел на трон с явным недоумением на лице.

Придворные видели лишь спину короля, но там, где стояли мы с Изабель, отлично была заметна растерянность на его лице.

Эта мысль показалась мне до невозможности странной, даже страшной — как Реджинальд Годдарт может управлять огромной страной, если не понимает, как ему сесть на трон?!

Тут к уху короля склонился священник, что-то ему шепнув, после чего Реджинальд Годдарт развернулся, а затем все-таки устроился на своем месте. Принцы тоже расселись, лорд Максвелл встал скалой по правую сторону от короля, а вышедший из тени лорд Торполи остановился возле ступеней и торжественным голосом объявил, что раз уж все собрались, то он готов провести одно из самых важных испытаний отбора.

Испытание Артефактом Годдартов.

К уху короля на этот раз склонился первый советник, словно решил подсказать тому, что нужно сделать, и Реджинальд Годдарт, взмахнув рукой, произнес, что можно начинать.

Правда, голос у него был сильным и глубоким.

Тут же откуда-то сбоку от тронного возвышения появились два мага. Они вынесли железную треногу, установив ее перед ступенями.

На этой треноге полыхал золотым светом овальный камень размером с лошадиную голову.

И уже очень скоро — правда, сначала лорд Торполи объявил, что всем нам следует помолиться Богам Ангора, пославшим Годдартам это сокровище, и зал на несколько минут погрузился в тишину, — началось второе испытание отбора.

Но проводил его вовсе не лорд Торполи. Эту честь он предоставил одному из Хранителей Артефакта.

Седовласый мужчина в белоснежной мантии, назвавшийся архимагом Зосланом, остановился перед треногой с артефактом и раскинул над ней руки. Мне показалось, что он тоже предложит нам помолиться — а почему бы и нет?! — но архимаг не стал переливать из пустого в порожнее.

Вместо этого опустил руки на сияющий камень, зычным голосом объявив, что сейчас древний артефакт укажет на тех, кто лжив душой и сердцем, поэтому не может больше оставаться на королевском отборе. И он, уже три десятилетия как хранитель Артефакта Годдартов, будет проводником божественной магии.

Тотчас же под его руками золотой камень начал темнеть, словно наливаться Тьмой, после чего из него повалил дым. Похожий на черную вуаль, этот дым полетел в сторону избранниц. Признаюсь, как только я его завидела, мне стало порядком не по себе, и я с трудом устояла на месте, хотя лорд Торполи тотчас же призвал всех к спокойствию, заявив, что артефакт не причинит никому вреда.